Н. И. Сагарда - Лекции по патрологии I—IV века

Около середины XVII в. сделаны были новые весьма важные текстуальные находки. Англиканский архиепископ J. Ussher нашел два манускрипта: a) Cod. Caiensis в кембриджской библиотеке (ок. 1440 г.) и б) Cod. Montacutianus из частной библиотеки Rich. Montacutius'a, которые заключали латинский текст посланий Игнатия, отличный от известного в печати (в настоящее время сохранился только Cod. Caiensis). J. Ussher опубликовал найденный перевод (Oxford, 1644) и высказал надежду, что найден будет или греческий текст в флорентийской библиотеке, или сирийский перевод в римской библиотеке, соответствующий этому латинскому тексту. И в этом случае надежда не обманула его. Уже в 1646 г. I. Vossius на основании Флорентийской рукописи — Codex MediceoLaurentianus (XI в.) опубликовал греческий текст посланий Игнатия, отличный от прежде изданного. В этом кодексе сначала помещены послания, названные у Евсевия, в таком порядке: 1) к смирнянам, 2) к Поликарпу, 3) к эфесянам, 4) к магнезийцам, 5) к филадельфийцам, 6) к траллийцам, — текст их представляет оригинал латинского перевода, найденного Ussher 'oM,и короче прежде известного греческого, — затем следуют послания: 7) Марии Кассобольской к Игнатию, 8) ответ Игнатия Марии, 9) к тарсянам. После этого потеряно несколько листов, — вероятно, в рукописи были еще послания: 10) к антиохийцам и 11) к Ирону. А в Martyrium Colbertinum оказалось вставленным Послание к римлянам, тоже в неизвестном дотоле виде. Обнародование этого смешанного собрания окончательно установило объем и вид текста краткой греческой редакции в отличие от прежней пространной. Громадное большинство исследователей признало краткий текст семи посланий, поименованных у Евсевия, древнейшим, а остальные пять посланий пространной редакции — неподлинными. Но оставалось еще решить очень важный вопрос: семь посланий в краткой редакции представляют ли подлинное произведение Игнатия, или же и этот вид текста должно признать не изначальным, а позднейшей переработкой неизвестного оригинала? Большинство ученых признали подлинность краткой редакции, тогда как некоторые из протестантских исследователей продолжали искать первоначальный текст. И действительно, около середины XIX в. ожидания их как будто получили блестящее подтверждение: в сирийском монастыре Нитрии найдены были рукописи сирийского перевода трех посланий Игнатия — к Поликарпу, к эфесянам и к римлянам (VI—VIII вв.). Этот перевод значительно короче не только пространной, но и краткой греческой редакции. В 1845 г. этот текст с английским переводом был обнародован (Cureton'oM), причем издателем высказано убеждение, что этот текст представляет собой перевод подлинного произведения Игнатия и что краткая греческая редакция интерполирована в IV в. с целью обосновать древнейшими свидетельствами церковное учение о божестве Иисуса Христа и установившийся строй церковной организации. Немало богословов увлеклось мыслью, что в XIX в. закончена работа, начатая на исходе XV в. изданием четырех посланий Игнатия, существующих только в латинском переводе: отправившись от позднейшего и не имеющего никакой цены и переходя ко все более древнему и подлинному материалу, наука, наконец, достигла самого начального пункта предания. Но критические исследования сирийского текста (Chr. Wordsworth, К. Hefele, Th. Zahn, Lightfoot) решительно доказали, что он представляет только извлечение из древнего полного сирийского перевода всех посланий. Цитаты и фрагменты ясно показывают, что раньше, чем возник краткий сирийский текст, существовал уже сирийский перевод краткой греческой редакции; с другой стороны, сам краткий сирийский текст в каждом из трех посланий более или менее ясно обнаруживает признаки извлечения. Отсутствие извлечений из остальных четырех посланий не заставляет непременно предполагать, что составитель этих извлечений не знал об их существовании. Доказательства этого рода были настолько неотразимы, что многие из прежних защитников первоначальности краткого сирийского текста отказались от своих положений.

Таким образом, в настоящее время послания св. Игнатия существуют в трех собраниях и в трех различных формах:

1) небольшое собрание, заключающее в себе в очень сокращенной форме только три послания — к Поликарпу, к эфесянам и римлянам в сирийском переводе;

2) собрание среднее, заключающее в форме более пространной три предыдущие послания и четыре других, а всего семь: к эфесянам, магнезийцам, траллийцам, римлянам, филадельфийцам, смирнянам и к Поликарпу; это — так называемая краткая греческая редакция;

3) большое собрание, обнимающее в еще более пространной форме семь названных посланий и шесть других: послание Марии Кассобольской к Игнатию и послания Игнатия к Марии, к тарсянам, к антиохийцам, к Ирону и к филиппийцам; это — так называемая пространная греческая редакция.

Подлинность посланий св. Игнатия в краткой греческой редакции, как они даны в Cod. Mediceo-Laurentianus, после некоторых временных колебаний, вызванных опубликованием сирийского перевода, в настоящее время признается громадным большинством исследователей и утверждается на прочных основаниях.

Уже указано было свидетельство св. Поликарпа в его Послании к филиппийцам (13.2), из которого не только видно, что св. Игнатием написано было несколько посланий, но ясно намечены и прочные основания для верного сохранения и передачи их от одной Церкви другой и из поколения в поколение: св. Поликарп по собственному почину собирает послания св. Игнатия, филиппийская Церковь желает иметь у себя собрание всех посланий Игнатия и получает их от Поликарпа. Естественно предположить, что Поликарп собрал все послания, каких у него не было, и дополнительно отправил к филиппийцам; не менее естественно и то, что филиппийцы со своим желанием иметь послания св. Игнатия не были исключением среди других Церквей, может быть, также стремившихся иметь у себя послания, которые «содержат в себе веру, терпение и всякое назидание в Господе нашем» и из которых все христиане могли получить «великую пользу». Свидетельство Поликарпа настолько решительно, что противники подлинности посланий Игнатия вынуждены были отвергнуть послание Поликарпа как сплошную подделку или объявить его интерполированным в той части, которая дает свидетельство о посланиях Игнатия. Св. Ириней указывает на одно место из Послания к римлянам (4.1) в таких выражениях: «Так некто из наших, за свидетельство о Боге осужденный на съедение зверям, сказал: "Я пшеница Христова и буду измолот зубами зверей, чтобы мне оказаться чистым хлебом Божиим"» (Adv. haer. V, 28.4). Никто не оспаривает, что св. Ириней имеет в виду Игнатия. Ориген приводит места из Послания к римлянам 7.2 (Comment, in Cant. Cant. Prol.[, 2.36]) и из Послания к эфесянам [19.1] (Homil. in Luc. VI [254]). Автором посланий он называет второго епископа Антиохии после Петра — Игнатия, который боролся против зверей в Риме во время преследований. Евсевий определенно утверждает, что, находясь в Смирне и в Троаде, Игнатий написал семь посланий, а из выписок, какие делает Евсевий из посланий к римлянам (cap. 5) и к смирнянам (3.1—2), видно, что он пользовался тем текстом, какой дан в краткой греческой редакции (Hist. eccl. III, 36.4 sq.). Таким образом, Евсевий имел семь посланий Игнатия в краткой греческой редакции как законченное целое; он ничего не знает и не слышал о других посланиях Игнатия, но в то же время не обнаруживает ни малейшего сомнения в подлинности названных им посланий. На его свидетельство должно смотреть как на вывод из истории предания относительно посланий Игнатия за весь предшествующий период.