Апокрифические апокалипсисы

Книга Еноха возникла в ту пору, когда иудеи вели войны за независимость от державы Селевкидов. Эти войны завершились изгнанием сирийских войск из Палестины и учреждением независимого Иудейского государства. Евреи почувствовали, что наступают новые времена и — как знать? — может быть, уже и «последние времена». Если так, то народ, верующий в Единого Бога, должен призвать к покаянию все прочие народы, должен дать им шанс на спасение, о котором говорили книги пророков.

И вот, в Александрии, крупнейшем центре еврейской диаспоры, получают распространение пророчества, приписываемые греческой предсказательнице будущего Сивилле. Но истинный их автор — явно не язычник, а иудей. [11] Пророчества, о которых здесь идет речь, составляют в дошедшем корпусе «Книг Сивилл» основную часть III песни и фрагменты.

У Даниила и Еноха общая концепция истории — понимание ее как регресса (от «золотого века» к общему упадку нравов и ожесточению) — была, возможно, заимствована у Гесиода. Впрочем, сам Гесиод мог находиться под каким-то восточным влиянием. Но автор «Книг Сивилл» прямо обращается к Гесиоду, пересказывая греческие мифы, и одновременно — к Евгемеру, рационально эти мифы истолковывая. Вслед за всемирным Потопом совершается падение Вавилонской башни, затем в мире воцаряются Кронос, Титан и Япет (они же — сыновья Ноя: Сим, Хам и Иафет), после гибели титанов появляются одно за другим великие царства — вплоть до Римской державы. Но близится развязка мировой истории — множество пророчеств посвящены отдельным странам и народам, их ожидают всевозможные кары — голод, чума, землетрясения, войны. Такая судьба не минует и Рим.

У язычников — один выход: обратиться, покаяться. Но к кому обратиться и перед кем покаяться? Псевдо-Сивилла рассказывает о всемогущем Едином Боге и о том, как поклоняются Ему евреи — избранный народ, ведущий святую жизнь вокруг Иерусалимского храма. И евреев ждет еще немало бедствий, но если язычники вновь ополчатся на них и придут разрушить Иерусалим, то у стен города их ждет Страшный суд Господень:

(Книги Сивилл III, 669–697)

Царство Божие, которое придет после суда, рисуется в образах пророка Исайи (ср., например, Ис. 65:25) и Книги Еноха (Книга Еноха 10:18–19) как рай земной. Тогда упразднятся язычество, и «тогда к жилищу великого Бога / С целого света дары принесут и ладан воскурят» (Книги Сивилл III, 772–773).

Эти пророчества неизвестного александрийского иудея положат, как и Книга Еноха, начало целому направлению апокалиптической литературы, причем от иудеев «примут эстафету» христиане — от имени Сивиллы будут пророчествовать вплоть до средних веков. Впрочем, этих текстов мы еще коснемся ниже.

Еще один апокриф, относящийся ко времени независимости Иудеи (вероятно, к началу I в. до Р. X.) — «Завещания двенадцати Патриархов».

Это произведение — по своему жанру не совсем апокалипсис. Каждый из двенадцати сыновей Иакова перед смертью дает наставления своим детям и близким о том, как они должны жить, какие добродетели воспитывать в себе, каких грехов избегать. Каждое «завещание» посвящено какой-то одной добродетели или какому-то одному прегрешению в особенности. Но взоры стоящих на пороге смерти старцев постоянно устремляются в будущее, им открывается мессианская и эсхатологическая перспектива. Кроме того, в Завещания Левия, Неффалима и Иосифа включены видения этих патриархов, носящие ярко выраженный апокалиптический характер. Таким образом, «Патриархи» теснейшим образом связаны с иудейской апокалиптикой.

Во всех «завещаниях» говорится о грядущем спасении, которое должно произойти от колен Левия и Иуды, причем колено Левия — то есть священники — ставится выше: «Мне (Иуде) дал Бог царство, ему же (Левию) — священство, и подчинил царство священству. Мне дал он то, что на земле, ему — то, что на небесах» (Завещ. Иуды 21:2-З). [12] Очевидно, «Патриархи» вышли из священнической среды. Во всяком случае, такое толкование ветхозаветных обетовании представляется весьма вольным.

История человечества вновь предстает в виде седмин. В последнюю седмину иудейское священство погрязнет в грехах и будет уничтожено Богом: «Тогда восставит Господь священника нового, коему все слова Господа откроются, и сам будет вершить он суд правды на земле множество дней. И взойдет на небесах звезда его… Озарит она землю, словно солнце, и истребит всякий мрак из поднебесной, и настанет мир на всей земле… И отверзнет он врата Рая и отвратит меч, угрожающий Адаму. И даст он святым вкусить от Древа Жизни… И Велиара он свяжет и даст власть детям своим попрать злых духов» (Завещ. Левия 18).

В те дни должны воскреснуть Авраам, Исаак, Иаков и все сыновья Иаковлевы, а за ними и другие праведники: «В скорби скончавшиеся восстанут в радости… И в веселии побегут олени Иакова, и орлы Израиля полетят в радости… и все народы прославят Господа навеки» (Завещ. Иуды 25:4–5).

В видениях патриархов мы встречаем и типично апокалиптические картины: «Сотворит Господь суд над сынами человеческими. Когда скалы рухнут, и солнце погаснет, и воды высохнут, и огонь затаится, и всякое творение смутится, и незримые духи истощатся, и ад лишится защиты своей… — тогда люди утратят веру и будут упорствовать в неправедности своей, и за то будут судимы и примут кару» (Завещ. Левия 4:1).

Рогатые и крылатые «звери», предстающие Неффалиму и Иосифу, напоминают видения Даниила.

Автор «Патриархов» неоднократно дает отсылки на то, что он будто бы прочел в «Книге Еноха Праведного», явно желая показать, что именно эсхатология занимает его больше всего. В свою очередь «Патриархи» послужили материалом для ранних христиан, которые исправили ряд мест в тексте, приписав иудейскому Помазаннику черты Иисуса Христа. В результате апокриф дошел до нас в виде «комбинированного» иудейско-христианского откровения, являя собой лучшее доказательство преемственности в древней апокалиптике.