ДЕНЬ за ДНЕМ. Дневник православного священника

"Разверз камень, и потекли воды, потекли рекою по местам сухим" (Пс. 104, 41). Только один Господь может это сделать. Тяжелый жизненный путь — это часто сухая, бесплодная пустыня, в которой изнемогают наши силы. Горе не всегда смягчает, а чаще ожесточает нашу душу; но когда Господь прострет руку Свою над нашим горем, когда Он достучится до нашего ожесточенного сердца, тогда, и только тогда, польются на нас целебные потоки воды живой, орошающие все сухие, бесплодные места.

И если даже наши нравственные силы истощены до того, что мы сами не сознаем нашу жажду, поверим Ему, что мы земля иссохшая, нуждающаяся в небесной влаге, и попросим Его послать потоки вод, чтоб оросить и оживить пустыню. Он облегчит, восполнит нужду нашу обильнее, чем мы можем себе представить, и утолит всякую духовную жажду.

В св. Писании сказано: "И показал мне чистую реку воды жизни, светлую, как кристалл, исходящую от престола Бога и Агнца" (Откр. 22, 1). Пока река эта течет, все жаждущие души могут приступить к ней и пить эту воду сколько хотят: ибо: "из потока сладостей Твоих Ты напояешь их". (Пс. 35, 9). Полнота радостей бесконечных ожидает нас, когда все земные скорби пройдут и когда Господь найдет нас готовыми вкусить блаженство небесное, которое Он уготовал нам.

Спаситель! Я прихожу к Тебе не потому, что могу принести Тебе веру твердую, непоколебимую, сердце, полное упования и покорности. Нет! Я прихожу, потому что я ничего не имею, потому что я обнищал. Я терплю голод и жажду, и Ты один можешь насытить меня хлебом жизни и напоить источником воды живой.

Господи! Я ничего не могу принести Тебе, кроме сердца сокрушенного, которое кладу к Твоим ногам. В мучительные часы одиночества из глубины моей скорби взываю к Тебе, зная, что Ты хочешь извлечь меня из бездны сомнений и греха, в которой я погряз, и призываешь меня Сам на Твой брачный пир. Да, хотя я нищ и убог, я знаю, что Господь хочет облечь меня в светлую одежду, превратить мою нищету в богатство нетленное и мое убожество увенчать вечною славою. Он один силен истребить все злое в душе моей, озарить мрак Своим светом, наполнить всю пустоту мою полнотою Своей благодати.

Каждый из нас живет двойною жизнью. Есть человек внешней жизни, каким он представляется посторонним, и есть человек сокровенной жизни, каким он предстоит перед Богом. Кто-то даже сказал, что в каждой личности сидят четыре человека: тот, которого люди знают; тот, которого близкие друзья знают; тот, которого он сам знает, и тот, которого Бог знает. Эти четыре человека друг на друга большею частью мало похожи.

Человек не тот, каким он кажется не только людям, но даже и себе. Тот, которого знает и видит Бог, — это сокровенный человек без притворства, без лжи, без всякой прикрасы.

Помнится у родительского дома одна тяжелая доска, которая лежала прямо на земле, на заднем дворе. Мы, дети, иной раз подбегали к ней и с большим усилием приподнимали ее, чтобы посмотреть, что там под нею. Ах, какой ужас! Ползли во все стороны какие-то серые, отвратительные гады, и как они прятались от света! Мы скорее опускали доску, убегали подальше, а потом опять приходили посмотреть.

Пожалуй, у каждого есть такая доска в душе и в жизни. Наружная сторона ее, может быть, полированная, изящная, она нам самим нравится, и мы охотно показываем ее другим. Но есть внутренняя сторона, спрятанная, темная, которая к земле приникла и все нечистое прикрывает. Поднять надо эту доску, пусть пропитается она насквозь светом Божиим, пусть очистится внутренность, и пусть предстанет пред Богом "сокровенный человек", Ему угодный, которого "грех покрыт, и в чьем духе нет лукавства" (Пс. 31, 1).

Петр следовал, но это следование привело его к отречению, потому что он следовал "издали". Он отдалился от Христа, в этом было начало зла; он отстал от Него, и между ним и Учителем образовалось слишком большое расстояние. Он чувствовал некоторое влечение, он следовал за Ним, но не довольно близко.

Совершенно таким же образом и в наши дни многие следуют за Христом: они не покидают Его вполне, они не переходят на сторону неверующих, но они не связаны с Ним тесными узами, они не идут за Ним шаг за шагом, они следуют "издали". Сколько людей отдаются мирским заботам, светским удовольствиям и через то теряют общение со Христом; они слишком поглощены всякими делами, они подходят ко Христу лишь по обычаю в воскресный день, но теряют Его из виду в продолжении недели.

Молитвы их становятся реже и короче, они перестают изучать Слово Божие, вера их охладевает, все духовное обращается в мертвую букву Только на вид они еще следуют за Христом, но на деле они очень далеки от Него и близки к полному отречению.

Спросим же и мы самих себя, как мы идем за Христом? С ревностью ли, с любовью, или отстаем мы, подобно Петру, отвлекаясь посторонними предметами? Такой путь всегда опасен: тот, кто сегодня удаляется от Христа, тому угрожает завтра полное отречение от Спасителя — и сколько горьких слез это будет стоить, сколько вреда будет через это принесено и себе, и другим!

В истории странствования народа Израильского по пустыне есть много утешительного для нас. Израильтяне пришли к источнику, но вода оказалась горькой, и они ее пить не могли. По обыкновению, они стали роптать на своего вождя, Моисея, и он возопил к Господу. Тогда "Господь показал ему дерево, и он бросил его в воду, и вода сделалась сладкою". Вода осталась та же, но вкус ее изменился.

Поразительно, как часто Господь и теперь обращается с нами, как некогда с народом Израильским. Испытания, болезни и скорби не минуют христиан, напротив, часто кажется, что они ими наделены вдвое больше других. Но на все эти испытания, на все скорби наши Господь отвечает словами: "Сие сказал Я вам, чтобы вы имели во Мне мир" (Ин. 16, 33). Вот наше целебное дерево. Сам Господь наш Иисус Христос — один Он может утешить в скорби и исцелить в болезни.

Какая духовная высота в словах апостола Павла: "Хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения — опытность, от опытности — надежда" (Рим. 5, 3). И чем ярче описывает он испытанные им скорби, тем глубже и сильнее воздает хвалу той благодати, тому чрезвычайному утешению, которыми все эти горести покрыты и услаждены. "Мы отягчены были чрезмерно… но Бог избавил… избавляет… и еще избавит" (2 Кор. 1, 8-10). Павел безбоязненно вкусил из этой горькой чаши, уповая на то, что, по мере умножения страдания, умножается Христом и утешение (2 Кор. 1, 5).