Эдвин Коул - Мужчины. Достигая максимума

Необычайно интересный феномен наблюдается в Америке двадцатого века: от рождения до совершеннолетия образ власти для ребенка в подавляющем большинстве случаев прочно ассоциируется с женщиной. Мужчины в этой роли имеют для современных детей гораздо меньшее значение.

В больнице женщины-медсестры берут на себя всю заботу о ребенке. Дома образ власти связан с матерью. Большинство учителей в школе — женщины. И, скорей всего, первый полицейский, который повстречается ребенку, будет женщина-полицейский на пешеходном переходе.

Когда ребенок ходит в кино, в магазин или в кафе, посещает Библейскую или воскресную школу, то кто продает билеты, принимает заказы, собирает деньги, показывает, куда сесть, рассказывает о Боге? (Это не касается церквей, где мужчины проповедуют в собраниях, в основном состоящих из женщин). Кто говорит ребенку, что носить, кто говорит ему, когда убрать комнату; кто тратит деньги, оплачивает счета? Другими словами, кто на самом деле глава семьи? Поэтому неудивительно, что современный молодой человек прилагает все усилия, чтобы продемонстрировать, что он настоящий мужчина — как мама.

Итак, сегодня мужчина может носить украшения: браслеты, цепочки и даже серьги. У него длинные волосы, обычно уложенные парикмахером, работающим в стиле, подходящем для лиц обоего пола; он носит годные и для мужчин и для женщин брюки и шелковые рубашки, открытые, чтобы была видна "ложбинка бюста". Или он может быть "настоящим мужчиной", который устраивает свои "собственные дела" и ведет себя безответственно по отношению к своей жене и детям, вовлеченный в сексуальную "свободу".

Во всяком случае, мужчина "освобожден". Или так, по крайней мере, ему диктуют феминистские принципы, которые подрывают его позицию как мужчины.

В то же время женщины носят более короткие волосы, мужские брюки и костюмы, а иногда и галстуки. В попытке "утвердить" свое истинное Я или "наказать своих угнетателей" многие женщины позволили скрываемому гневу или ненависти к себе вылиться в ожесточенность против мужчин, воспринимаемых как причина своих проблем.

Мужчины и женщины, не зная точно, кем они являются и каковы их роли, смущены и охвачены беспокойством.

Возникла новая философия, которая называется "авось кое-как". Мужчины не хотят принимать ясных и четких решений или полностью отдавать себя чему-либо; они стремятся лишь "кое-как" довести дело до конца! А так как природа не терпит пустоты, женщины оказались втянутыми в сферы, покинутые мужчинами. В результате и мужчины, и женщины, и дети разочарованы и озлоблены и все чаще сталкиваются с "кризисом отождествления".

В самую основу этого "кое-как" принципа, подобно жгучей пощечине во время истерики, перчатке, брошенной с вызовом, или подобно шоку от ледяной воды бьет звенящее заявление книги "Мужчины. Достигая максимума". Книги, которая содержит не простые риторические рассуждения, а бросает вызов этому принципу.

Эта книга, откровенная и бескомпромиссная, написана для мужчин. Есть много книг про нас, но несколько драгоценных написаны для нас. Это возврат к временам "разговора мужчины с мужчиной", мужскому достоинству, рыцарству, уважению к женщинам и детям, уважению, вырастающему из осознания ответственности быть "взрослым мужчиной". Это книга, дающая нам возможность обнаружить максимальный потенциал в наших жизнях — жить как достигшие максимума мужчины. Это давно назрело.

Откровенная и правдивая, эта книга бросает вызов сегодняшнему мужчине. Некоторые из них могут так разозлиться, когда поймут о чем эта книга, что тут же захлопнут ее. Других постигнет искушение настрочить горячее письмо, чтобы "привести в порядок Эда Кола".

Иные мужчины, прочитав ее, согласятся с некоторыми наставлениями и принципами, изложенными в ней, но не пожелают пойти на жертву. Без твердого желания измениться ничего не произойдет с ними. Другие, хотя и согласятся в душе с идеями этой книга, но, напуганные "суровой сегодняшней действительностью", поймут, что многое в ней направлено против современных популярных течений. В результате они отвергнут истину в этой книге.

Однако обязательно найдутся мужчины, которые прочитают книгу, согласятся с ней и применят ее динамичные принципы на практике. Это преобразит их семьи, их жен и их собственные жизни. А ведь это первый шаг к преображению нации.

Библия говорит: "И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божьему сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте... И стало так". Благодарим тебя. Господь, что ты делаешь нас теми, кто мы есть. Благодарим тебя, Эд, за напоминание нам об этом.

Как хорошо, что у авиакомпании Юнайтед Эрлайнз есть беспосадочный рейс из Лос-Анджелеса в Юджин, штат Орегон. Я занимал четыре должности одновременно, умудряясь совмещать различные обязанности, проводя большую часть своего времени в аэропортах и в самолетах. Я был так рад, что не надо лететь через Портленд или Рено, или еще как-нибудь, чтобы добраться до Юджина на уединенное собрание.

Это было мужское собрание, первое из двух, намеченное на два уик-энда в заснеженных горах на западе Орегона. Между собраниями я должен был слетать в Сиэтл и провести там еще одну конференцию. Затем, наконец, короткая поездка домой в Южную Калифорнию, а оттуда опять в путь.

Мои проповеди и учение, эти возвышенные труды обдумывались в креслах реактивных лайнеров. Большая часть моей подготовки к проповедям проходила в тесном кресле на борту самолета.

Итак, пока авиалайнер Юнайтед Эрлайнз несет меня в Юджин сквозь "дружелюбные облака", я попытался настроиться на размышления. Мужчины.

Их должно съехаться более пятисот на оба собрания. Я знал, что они соберутся для того, чтобы услышать что-то стоящее, что изменит их жизнь, что-то, что они смогли бы взять с собой домой и в офис, в свои магазины и на охоту. Онихотели чего-то, что помогло бы им стать мужчинами, достигшими максимума, дало бы им возможность быть более похожими на Христа, чем когда-либо раньше.

Предстоящее собрание в действительности будет небольшое по сравнению с другими, где я участвовал как служитель, и тем более по сравнению с телевизионным служением, в которое я был вовлечен уже многие годы. Не было никаких причин, по которым эта поездка могла бы показаться мне чем-то особенным.