Петр Знаменский - Руководство по истории Русской Церкви

В 1649 году в Москву приехали иерусалимский патриарх Паисий и образованный грек Арсений , учившийся в римской коллегии. Они первые указали на ошибки книжных справщиков и на несогласие русских обрядов с греческими. Смущенные этим, царь и патриарх Иосиф послали на восток для изучения греческих обрядов троицкого келаря Арсения Суханова , знавшего греческий язык. Посольство это было не в пользу греческих обрядов; принадлежа к числу людей, крепко заподозревавших чистоту греческого православия, Арсений выполнил свое поручение как раз в духе такой, почти тогда общей, подозрительности к грекам. В 1649 году отправившись из Москвы вместе с патриархом Паисием, он доехал только до Ясс, где остановился Паисий, отсюда два раза снова возвращался в Москву и уже в 1651 году отправился далее. Во время второго приезда из Ясс он представил статейный список или отчет о своем путешествии и о своих беседах и прениях с греками, в котором рассказывал о таких обрядовых отступлениях греков от православия, что совершенно поколебал православную репутацию востока у всех, кому это было теперь нужно. К довершению всего патриарх Паисий, уезжая из Москвы, оставил здесь Арсения, который мог быть выставлен живым образчиком еретичества греков, потому что, учась в Риме, отрекался от православия, обвиняем был даже в том, что в Турции принимал басурманскую веру. Патриарх Иосиф сослал его в Соловки. Но, несмотря на все это, мысль о том, что исправления нужно производить непременно по греческим книгам и чинам, была принята в руководство еще при патриархе Иосифе. Тогда же в Москве нашлись и люди, способные встать во главе исправительных работ в этом новом направлении; то были ученые монахи из Киева, которых выписали оттуда в 1649 году как знатоков греческого языка, для исправления Библии и для вновь заведенного тогда же учительного Андреевского монастыря. Они открыли в этом монастыре ученое братство, стали заниматься переводами и преподавать желающим греческий язык, приняли участие и в книжных исправлениях; в 1650 году с их исправлениями был издан Шестоднев. Патриарх Иосиф, видя около себя начало какого-то нового движения, которое было еще менее ему понятно, чем прежнее, произведенное московскими протопопами, в последнее время совсем опустился и предоставил все дела Никону, который с увлечением схватился за мысль о приведении русской обрядности в согласие с греческой. Престарелый патриарх чувствовал, что пора его прошла, боялся, что его скоро сменят с патриаршества, и умер с этими горькими мыслями.

Исправления при Никоне.

В патриаршество Никона книжные исправления окончательно получили новый греческий характер. Греки все чаще приезжали в Москву с обличениями. После патриарха Паисия посетил Москву бывший константинопольский патриарх Афанасий и тоже указывал патриарху на разные неисправления. В 1653 году воротился Арсений Суханов и представил царю и Никону записки о своем путешествии, названные «Проскинитарием». Вместо того, чтобы представить отчет о греческих уставах, он описал здесь, как и в статейном списке, одну только практику греческой обрядности, которая действительно была неудовлетворительна, отчасти вследствие мусульманского ига, тяготевшего над греками, отчасти вследствие упадка самой религиозной жизни в Греции. Но его старообрядческие отзывы о греках уже не могли подействовать на патриарха. Занявшись сличением книг, Никон собственными глазами увидел их порчу. В 1654 году в Москве был созван собор и признал исправление богослужебных книг и чинов совершенно необходимым. Решение этого собора вскоре было одобрено и в Греции, на соборе константинопольском. От имени последнего патриарх Паисий прислал в Москву послание с разрешением разных недоумений по части исправлений; послание это в 1655 году было напечатано Никоном при книге «Скрижаль», содержавшей в себе обширное толкование на чин богослужения, переведенное с греческого языка. В том же 1654 году приехал в Москву патриарх сербский Гавриил , а в 1655 году антиохийский Макарий , и тоже приняли участие в исправлениях. Патриарх Макарий вместе с другими восточными иерархами, бывшими в Москве, при обряде православия (1656 г.) в Успенском соборе произнес на двоеперстие осуждение и предал упорных его приверженцев анафеме. Между тем для руководства в книжных исправлениях в Москву отовсюду свозились древние книги. Арсений Суханов, снова отправленный на восток, в 1655 году привез оттуда до 500 древних книг, да около 200 прислали разные восточные иерархи. Начальным (главным — прим. ред .) человеком по исправлению книг назначен был один из киевских ученых монахов, Епифаний Славинецкий; а помощником его Никон сделал вызванного из заточения Арсения Грека. Самая живая деятельность закипела на печатном дворе; не проходило года, чтобы не издавалось по нескольку вновь исправленных или вновь переведенных книг.

Очутившись в обидном положении людей отсталых, старые деятели придирчиво следили за действиями новых и предавали их безусловному порицанию. К ним примкнули еще разные приезжие в Москву их знакомцы, протопопы Аввакум из Юрьева, Даниил Костромской, Логгин Муромский, священник Лазарь Романовский. Одни из них подавали царю челобитные, умоляя защитить церковь от ересей, другие ходили на печатный двор бранить справщиков и все при всяком удобном случае открыто и грубо хулили патриарха, сами напрашиваясь на опасное столкновение с крутым первосвятителем. Начались аресты, истязания и ссылки. Один из архиереев, Павел Коломенский, за противоречие Никону на соборе 1654 года был лишен сана и сослан в новгородские пределы; Иоанн Неронов лишен скуфьи и сослан в Каменский монастырь, Даниил и Логгин расстрижены и сосланы, первый в Астрахань, второй в Муром, Аввакум сослан в Тобольск, потом на Лену, Лазарь — тоже в Тобольск; уцелел один только уклончивый придворный протопоп Вонифатьев. Патриарх много вредил своему делу тем, что вел его слишком круто, без объяснений, одним авторитетом своей власти и возбуждал против себя много чисто личного раздражения. Даже между коноводами староверов нашелся человек, который оказался в числе противников патриарха из одной личной обиды и недоразумения; это был Неронов. Когда дело исправлений одобрено было на новом московском соборе 1656 года, изрекшем проклятие на неповинующихся церкви Божией, Неронов принес покаяния, сознаваясь, что доселе считал исправления личным делом одного патриарха, но что противником самой церкви быть не желает. Никон благодушно относился к тем, которые изъявляли ему покорность — обласкал Неронова, терпеливо выслушивал его укоризны за старое, даже снисходил его привычке к старым книгам: «обои де добры, все де равно, — по коим хочешь, по тем и служишь».