Владимир Власов - Иллюзорный призрак

(Великое в малом)

У госпожи, почтенной, Цао служанка проживала,

Хоть и неброско одевалась, выглядела сирой,

Она способностью всех духов видеть обладала,

Могла общаться без преград с потусторонним миром.

Однажды рассказала в кругу близких та служанка:

– «Вчера в одном соседнем доме духа повстречала,

Он был как обезумевший, мне стало его жалко,

И моё сердце разрывалось с самого начала.

Он умер в двадцать восемь лет, жена и сын остались,

Жил небогато, был простым, жена его любила,

Дней сто прошло со смерти, и жена меня просила

Составить ей компанию, мы у неё собрались.

И вот только тогда его в саду я увидала,

Его дух под гвоздичными деревьями скрывался,

И стоило ему услышать, как жена рыдала,

К окну он подбегал, и там со скорбью оставался.

При свете солнечном не смел он к людям приближаться,

Когда же брата старшего жена её бранила,

То в стороне вдали от них не мог он оставаться,

Его в отчаянье её расстройство приводило.

Потом увидел, когда в дом к ним сваха приходила,

Он горько зарыдал, по сторонам всё озирался,

Но вскоре всё расстроилось, жена о всём забыла,

Повеселел он, и весёлым долго оставался.

\Затем к ним сваха с свадебным пришла вновь предложеньем,

На этот раз жена им всем дала своё согласье.

Дух выслушал её ответ печально с сожаленьем,

Его вдруг настроенье изменилось в одночасье.

С растерянным он видом бегал, не найдя покоя,

Как будто что-то потерял, всё не сидел на месте,

Когда подарки жениха несли в её покои,

Он тайно в комнату её проник с гостями вместе.

И слёзы лились. По щекам, как дождь, они бежали.

С тех пор следил за каждым шагом он, не уставая,

Не мог найти ни в чём себе спасенья от печали,

Любовь его к жене усиливалась, возрастая.

А накануне свадьбы вечерам она собралась,

Чтоб к жениху в дом в качестве жены его поехать,

У духа больше никакой надежды не осталось,

Под её окнами он плакал, продолжая бегать.

Услышав в доме плачь, подглядывал сквозь щель он в двери,

От боли и печали его сердце разрывалось,

Готов ради неё забиться был в любые щели,

Но только бы она у себя дома оставалась.

Жених пришёл, чтоб в свете факелов вести невесту,

Дух притаился у стены, ухода ожидая,

Когда же вышла, тайно их сопровождал до места,

В слезах свою любимую глазами пожирая.

– «Зачем терзаете себя»? – спросила я, вздыхая,

Он на мои слова совсем не обратил вниманья

Он шёл им вслед, понурив голову, их провожая,

И молча плакал, сдерживая всё свои рыданья.

Когда пришли к чужому дому, стал он бить поклоны,

Чтобы его, несчастного, к ним в спальню пропустили,

Но дух, хранитель очага, услышав его стоны,

Велел духам прогнать его, и те его избили.

Он всё стоял, чего-то ждал, уж свечи погасили,

Все спать легли, а он ещё у окон оставался,

Меня же присмотреть за её сыном попросили,

Я в старый дом вернулась к ней, и дух туда пробрался.

В их прежней комнате он, где спала и где сидела

Она, стал подходить к вещам и ими любоваться,

Его печаль от всех воспоминаний одолела,

Он вновь заплакал, там не в силах больше оставаться.

Заплакал и ребёнок, его сын, что там проснулся,

Хотел его взять на руки, но было невозможно,

Вокруг него он бегал, и вздыхал только тревожно.

Вошла жена к ним брата старшего, он обернулся.

Она дала сыну шлепка, а тот стал плакать больше.

Дух, видя это всё, хотел побить её, ругая,

Я не могла всё наблюдать, и вынести то дольше,

И их покинула. Что было дальше, я не знаю.

Потом жене его я потихоньку рассказала,

Та от раскаянья зубами даже заскрипела".

Одна вдова в деревне, когда всё это узнала,

Решила замуж не идти, как до того хотела.

– «Не допущу, – она сказала, – чтоб эти страданья

Покойный муж мой испытал». В ней родилось сомненье

О том, что её муж во время его пребыванья

В том мире, о мире этом теряет представленье".

Увы! Сейчас все думают, что пропасть между нами,

Среди живых и мёртвых разница, что, мол, бывает,

Считая, как есть разница меж разными мирами:

Жив кто-то, чувство живо, мёртв – и чувство умирает.

Сейчас, во время наше, люди чёрствыми все стали,

Печали не испытывают, мёртвых вспоминая.

Учёные-конфуцианцы духов отрицали,

Путь истинный священный наших предков забывая.

Ещё прислушиваются всё многие к их мненью,

Не ведая об одухотворённости вселенской,

Насколько ж лучше рассказ девы этой деревенской,

Живых и мертвых чувств способствующий сохраненью!

(Великое в малом)

Раз в пьянке ночью Ли Ши-цюя стал приятель близкий

Настаивать, чтоб вызвал тот небесную к ним фею,

Ши-цюй велел пол подмести, повесить шторку низко,

Зажечь две свечи на столе, поставил всё за нею.

Во двор снесли все стулья, и расселись со вниманьем,

Ши-цюй прохаживаться стал под ней походкой Юя (1),

Ударил по столу прутом, читая заклинанья,

За занавесом женщина возникла, вся тоскуя.

Приятель посмотрел, женой его та оказалась,

Он в ярости вскочил, хотел побить ту кулаками,

Ши-цюй прутом взмахнул, картинка сразу та распалась,

И блики света молнией ходить стали кругами,

Проникли через занавес, жена мгновенно скрылась.

– «Мы с вами дружим двадцать лет, – сказал Ши-цюй тут другу, -

Неужто б я сюда смог пригласить вашу супругу,

Чтоб подшутить над вами, и чтоб дружба прекратилась?

То её облик был, заимствованный лишь лисою,

Смените гнев на милость, чудеса полны ведь тайны,

Мне дружбу потерять по истине б жаль было крайне».

Приятель поспешил домой, чтоб встретиться с женою,

Удостовериться, что была шутка наважденьем.

Там оказалось, что жена на месте оставалась,

За время то от вышивания не отрывалась,

Защищена была от всех надёжным охраненьем.

Он вспомнил, что когда Ли Шао-цзюнь (2) ещё в начале

Ли Фужэнь вызвал дух, сказал: «Издалека смотрите,

Увидите если её, то к ней не подходите».

И У-ди император на неё смотрел в печали.

Быть может, то был оборотень, вид её принявший,

Они всегда невероятное осуществляют.

Так и на гране вымысла все чудеса бывают,

Реализуясь, под себя действительность подмявши.

Примечание

1. Походка Юя – даосские монахи при чтении заклинания ходят особым шагом, так как, по преданию, ходил мифический государь «золотого века» древности Юй, измученный непосильным трудом в борьбе с потопом.

2. Ли Шао-цзюнь – маг, живший в период Хань. Когда умерла Ли Фужэнь, «красавица, крушившая царства», любимая наложница ханьского императора У-ди, Ли Шао-цзюнь, желая утешить горевавшего императора, предложил ему вызвать её дух, и, как говорит традиция, У-ди увидел тень Ли Фужэнь за занавесом.