cвятитель Тихон Задонский - Письма

«Тако изыдем от мира, хотя и будем в мире, пока отыдем от мира»

Постоянные административные заботы, которые никогда не оставляли архипастыря, превышали меру его сил и привели его в полное истощение. Святитель все более чувствовал, как он сам говорил, тяжесть епископского омофора.

«“Если бы можно было, я бы и сей сан с себя сложил, и не токмо сан, но и клобук и рясу снял с себя и сказал бы себе, что я простой мужик, и пошел бы себе в самый пустынный монастырь и употребил бы себя в работу, как-то: дрова рубить, воду носить, муку сеять, хлебы печь и прочее; но та беда, что у нас в России сего сделать не можно”. Также говаривал часто и об Афонской Горе: “Тамо многие наши братья, епископы, оставя епархии, живут по монастырям в уединении”. Когда же проездом бывали у него из Афонской Горы греческие архимандриты, он много с ними разговаривал о их монастырях и о монашеской жизни и с великим вниманием слушал их; когда же выходили от него, то он благословит их и скажет: “Прощай, возлюбленне, вот мой низкий поклон святым отцам, живущим во Афонской Горе; и прошу тебя, чтобы ты усердно попросил их, дабы они в своих святых молитвах поминали мое окаянство”» [10] Задонский чудотворец. С. 35–36. .

В свой мучительно яркий и стремительный век он живет вне духа времени. Вне духа времени, но в Духе Божием. Это приближение к новой точке отсчета истории русской святости, к монашескому возрождению. В его лице как бы обозначились все стремления благочестивой русской души той эпохи. Её тоску по Афону утолит вскоре своей жизнью преподобный Паисий Величковский (1722–1794), ученый монах, который уйдет из Киевской Академии, где учился, будет странствовать и через молдавские скиты придет на Святую Гору. «Из латинской школы Паисий уходит в греческий монастырь. Это не был уход или отказ от знания. Это был возврат к живым источникам отеческого богословия и богомыслия… Это было возвратное движение русского духа к византийским отцам…» [11] Прот. Г.Флоровский. Указ. соч. С. 126. . Преподобному Паисию, как и святителю Тихону, было свойственно твердое сознание того, что главное для каждого человека – это устроение его духовной жизни. О тайнах Духа будет свидетельствовать в XVIII–XIX вв. преподобный Серафим Саровский (1759–1833), радостью о Боге преодолевающий тяготы и скорби мира. Он не учён, как святитель Тихон или преподобный Паисий, но начитан в святых отцах. Ум его «растворен» в Священном Писании. «Убогий Серафим» – та святая душа, чьи слова в успокоение своей души так желал услышать от современников святитель Тихон: «Истинная же цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святаго Божьего» [12] Беседа преподобного Серафима с НА.Мотовиловым о цели христианской жизни. Гл. 3. . Других целей нет. Все остальное – только средство к обретению Его. В XIX веке оптинский старец Макарий (1786–1860) предпримет издание святоотеческих переводов старца Паисия и его учеников, стремясь восстановить прерванную когда-то византийскую созерцательную и аскетическую традицию в русской литературе…

А пока, в XVIII веке, святитель Тихон уходит на Афон внутренний. 16 марта 1766 года он вновь подает прошение в Синод об увольнении на покой: «И доныне в той болезни нахожусь и уже в крайнюю пришел слабость, так что по своей должности и отправлять дел, которых по здешней епархии много и трудные, и мне по немощи моей несносные , и служить не могу» [13] Цит. по: Схиархим. Иоанн (Маслов). Указ. соч. С. 75. . Прошение остается без ответа. Через год, когда здоровье святителя еще более ухудшилось – так, что он не надеялся выздороветь и готовился к смерти, – он пишет прошение на имя самой императрицы. Эта его просьба была удовлетворена, и он удалился в Толшевский Спасо-Преображенский монастырь под Воронежем, а весной 1769 года переехал в Задонскую Богородицкую обитель. Там он поселился в небольшом домике, пристроенном к колокольне, где и прожил до конца своих дней.

Именно к этому сокровенному периоду относятся его лучшие творения, среди которых «Сокровище духовное, от мира собираемое» (1770), «Об истинном христианстве» (1776), а также Письма Келейные и Письма Посланные – два сборника, подготовленных для представления в Святейший Синод и названные так самим святителем.

«Разумей, что пишу…»

Письма Келейные — это плод размышлений святителя, которые он, облекая в эпистолярную форму, по словам митрополита Евгения (Болховитинова), записывал «в запас для будущих случаев или для неупущения…» [14] Митр. Евгений (Болховитинов). Описание жизни и подвигов преосвященного Тихона, епископа Воронежского и Елецкого // Митр. Евгений (Болховититнов). Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина Греко-Российской Церкви. М., 1995. С. 365. . Несомненно, свои писания святитель рассматривал не только как средство утешения и обличения пасомых: он считал своей священной обязанностью просвещать их в вере. 123 письма, вошедшие в состав этого сборника, по всей видимости, объединены единством замысла. Можно сказать, что они похожи на пространный катехизис или на долгую задушевную беседу учителя с любимым учеником. Порядок расположения писем строго продуман. Исследователи отмечали, что «между отдельными письмами существует видимая связь» [15] Свящ. Т. Попов. Святитель Тихон Задонский и его нравоучение. М., 1916. С. 252; См. также: Свящ. Павел Хондзинский. Истинное христианство в житии и трудах святителя Тихона, епископа Задонского // Святитель Тихон Задонский. Избранные труды. Письма. Материалы. С. 41–42. . Подобно духовному путеводителю, они последовательно ведут читателя от повествования о Домостроительстве Божием и о смысле человеческой жизни, о сущности христианской веры и христианского отношения к миру и к себе, об истинном богопознании и свойствах Божиих, через раскрытие Священной истории, к сердцевине христианской догматики, частным и общим вопросам нравственного богословия. Эпистолярная форма позволяет более доходчиво изложить истины веры; благодаря обращению к условному адресату, проповедь легче достигает ума и сердца человека: ведь любое слово, сказанное наедине, производит более сильное воздействие на собеседника.

Письма Посланные— это сборник посланий, в свое время действительно написанных и отправленных реальным адресатам: знакомым, пастырям, доверенным лицам, людям, обращавшимся за советом, по частным случаям и на злобу дня. Некоторые из этих писем, как видно из текста, являются продолжением ранее начатых бесед. С Письмами Келейными их роднит не только форма – в них много общего, вплоть до дословного повторения некоторых положений – того, что святитель считал особенно важным донести до сердца каждого человека.