Уильям Ла Сор - Обзор Ветхого завета

Frank, H.T. Discovering the Biblical World. Maplewood, N.J.: 1975.

Smith, G.A. Historical Geography of the Holy Lard. 25th ed. New York: 1931.

Первые пять книг Ветхого Завета — Бытие, Исход, Левит, Числа и Второзаконие — называются Пятикнижием. Это слово соответствует греческому pentateuchos ("пятитомник"), которое, в свою очередь, произошло от еврейского определения "пять пятых закона". Евреи называют его «Тора» (т. е. "поучение"), что часто переводится как «Закон», как оно и называется в Новом Завете (rp.nomos; например, Мф.5.17; Лк.16.17; Деян.7.53; 1 Кор.9.8). Это была важнейшая часть еврейского канона, авторитет и священность которой значительно превосходили Пророков и Писание.

Книги Пятикнижия не являются «книгами» в современном смысле слова, который подразумевает отдельные независимые объекты. Они сознательно предназначались быть частями единого целого, поэтому термин «пятикнижие» не только удобен, но и необходим. Однако, несмотря на единство в составе большего собрания, условное деление на пять частей — от Бытия до Второзакония — является важным не просто как удобный способ ссылок на текст, но также в связи с тем, что имеются четкие редакционные свидетельства в пользу того, что текст первоначально делился именно на эти пять "книг". [72] Сжатое, но основательное обсуждение редакционных свидетельств независимости деления на пять частей, а также свидетельство их намеренного объединения в содержательное целое, см. B.S. Childs, Old Testament as Scripture.pp. 128–131. Конечно, имело место и деление на более мелкие единицы, вызванное физическим ограничением длины при написании на одном свитке.

Несмотря на некоторое внешнее несоответствие и сложности структуры и происхождения, более первичным и важным является всепокрывающее единство, наблюдаемое в Пятикнижии. Это единство обеспечивается цельным историческим повествованием, которое образует основную структуру Пятикнижия, его каркас, в который вмонтированы блоки юридических текстов. Ключ к разгадке этой центральной роли и важности повествования лежит в том, что Новый Завет, цитируя Ветхий Завет, как предпосылки и подготовку к деяниям Божиим во Христе, чаще всего указывает именно на последовательность Божественных действий от призвания Авраама до конца царствования Давида. [73] Так, G.E. Wright в книге "God Who Acts: Biblical Theology as Recital (Бог, который действует: библейское богословие как повествование) (SBT 8 (Chicago: 1952) стр.69 и далее) отмечает, что, несмотря на многочисленные цитаты и аллюзии Псалмов и Пророков, наиболее часто встречаются ссылки на Пятикнижие. Почти удивительно то, что разрушение Иерусалима, плен и восстановление в данной связи не упоминаются вовсе.

Краткие изложения или «исповедания» (по словам Г. фон Рада) этой последовательности Божественных деяний играют центральную роль в Писании, например, в обращении Павла к евреям в синагоге Антиохии Писидийской (Деян.13.17–41). В начале своего обращения (ст. 17–23) он делает исповедальный обзор деяний Божиих от Авраама до Давида, после чего он переходит непосредственно к Иисусу Христу. Таким образом, Павел подразумевает, что течение истории от патриархов до Давида является наиболее значительной частью Ветхого Завета, и что Христос является наивысшей точкой и исполнением искупительных замыслов Божиих, начало которым было положено еще тогда. В этой связи, весьма поучительно отметить несколько похожих изложений в Ветхом Завете, особенно во Второзаконии. Так, например, исповедание об установлении обряда начатков (Втор.26.5-10). Очень похожи слова Моисея в ответ на вопрос, который дети Израиля будут задавать касательно смысла закона (Втор.6.20–24). Имеют сходство с «исповеданием» также и слова исторического пролога Иисуса Навина к церемонии возобновления завета в Сихеме (Ис. Нав.24.2-13).

Обратите внимание на различное использование этого изложения в его различных вариантах. Однако оно содержит те же основные детали, исповедующие спасительные деяния Божий по отношению к Своему народу:

Бог избрал Авраама и его потомков (Деян.13.17; Ис. Нав.24.3) и обещал им землю Ханаанскую (Втор.6.23). Израиль пошел в Египет (Деян.13.17; Ис. Нав.24.4) и попал в рабство (Втор.6.21; 26.5), от которого их избавил Господь (Деян.13.17; Ис. Нав.24.5–7; Втор.6.21 и далее; 26.8). Бог привел Израиля в Ханаан, как и было обещано (Деян.13.19; Ис. Нав.24.11–13; Втор.6.23; 26.9). Это ничто иное, как повествовательная основа Пятикнижия в миниатюре! Это и есть план, который объединяет различные элементы, образуя строительные блоки Пятикнижия: обетование, избрание, избавление, завет, закон и земля. [74] Эта историческая основа показывает, что данные «богословские» термины не относятся к абстрактным идеям. Они не описывают вневременные вселенские истины, а конкретные исторические события, произшедшие с конкретным народом.

Единственным элементом, повсеместно присутствующим и являющимся центральным в этих символах или исповеданиях веры, является Исход, представляющий избавление и историческое осуществление Яхве избрания Израиля в качестве Своего народа. Это первое спасительное деяние Яхве, которое стало образцом для сравнения с другими спасительными деяниями (ср. Ам.2.4-10; 3.1 и далее; Иер.2.2–7; Пс.77.13–19; 78.12–55).

Исход из Египта образует ядро и является центральным событием Пятикнижия, показывающим как Яхве, драматическим избавлением Израиля у Чермного моря, избрал его "Своим уделом из всех народов" (Исх.19.5) и, в качестве их Бога, заключил с ними завет, используя Свое избавление, даруемое милостью, но не заслугами израильтян, как залог того, что Он будет принят ими; и заповедал им Свой закон в качестве их конституции. Все это записано в Исходе, Левит, Числах и Второзаконии. В книге Бытия (Быт. 12–50), своеобразный Пролог, где действуют Патриархи, устанавливает обетование, которое выполняется избавлением из Египта и дарованием земли. Обетование Аврааму о земле и государственности стоит в самом начале, указывая центральную тему и цель этой истории:

"И сказал Господь Аврааму: пойди из земли твоей, от родства твоего и из дома отца твоего, в землю, которую Я укажу тебе. И Я произведу от тебя великий народ, и благословлю тебя, и возвеличу имя твое; и будешь ты в благословение" (Быт. 12.1 и далее).

Эта двуединая тема повторяется снова и снова в цикле рассказов об Аврааме (ср. Быт.13.14–17; 15.2–5, 18–21; 17.7 и далее, и обновляется с каждым поколением Патриархов (Исаак, Быт.26.2–4; Иаков/Израиль, 28.13; 35.11–13; Иосиф и его сыновья, 48.1–6). Исполнение-избавление этого обетования начинается с Исхода (Исх.6.6–8) и обретает завершение в словах Господа, обращенных к Моисею в Пятикнижии. (Вт.34.1–4).

Замысел данного повествования становится ясным из того факта, что оно не стоит в одиночестве. Особое историческое и богословское значение придает ему связь с вводной частью, Первобытным прологом (Быт. 1-11). [75] Эта связь установлена G. von Rad в его работе «Genesis», OTL (Philadelphia: 1972), стр. 152–155, на которой основывается последующее изложение. В отличие от частного, адресованного к еврейскому народу обетования и избрания, являющихся центральными начиная с Быт. 12 по Втор.34, Быт. 1-11 имеет вселенское отношение. Оно возвращается к изначальным истокам, к сотворению всех вещей, особенно, сотворению человека, мужчины и женщины. Затем, в богословских терминах показано, как мужчина и женщина стали такими, какими они были с древнейших времен: борющимися с самими собой, отчужденными от Бога и своих собратьев в надломленном, беспорядочном мире, где один народ восстает на другой, одни социальные элементы на других, один человек на другого. Автор рисует эту мрачную картину, прослеживая происхождение и возникновение греха от непослушания первых мужчины и женщины в саду Эдемском (Быт. 1–3); а затем — цепь ужасающих событий — братоубийство Каина (4.1-16); убийственная мстительность, выраженная в хвастливой песне Ламеха (Быт. 19–23); общая развращенность человечества, настолько отвратительная, что вызвала Потоп (гл.6); а затем и распад первоначального единства людей, смешение языков и рассеяние людей по миру, описанные в рассказе о Вавилонской башне (гл.11).