Етаку Банкэй - Нерожденный. Жизнь и учение мастера дзэн Банкэя

— Забудь про лиса Хякудзё, — сказал Банкэй, повысив голос. — Ты сам только что стал лисом!

Понуро склонив свою голову, Сюн удалился со слезами на глазах.

На затворе, состоявшемся в храме Рюмондзи в 1690 году, присутствовали тринадцать сотен монахов. Три или четыре раза в месяц Банкэй восходил на трон Дхармы и проповедовал. Четыре или пять тысяч человек, представлявших все четыре разряда буддийской сангхи — мужчины и женщины, монахи и монахини, — приходили и усердно внимали его учению. Их сердца были наполнены уважением и восхищением к мастеру. По завершении одной из проповедей, некий монах выступил вперед и сказал:

— Моя практика заключается в том, что я распеваю дхарани Сияющего Света. Я распеваю это дхарани непрерывно, и днем, и ночью, и от моего тела начинает исходить золотое сияние…

— Это твое «золотое сияние» есть пламя, производимое твоими страстями в то время, как они сжигают тебя, — сказал Банкэй с порицанием.

Монах стыдливо удалился.

Люди в собрании посмотрели друг на друга.

— Этот монах страдал от демонического наваждения, — говорили они. — Ему повезло, что он испытал на себе воздействие искусных средств мастера.

(Это объясняется в «Макаханняхарамитта (Махапраджняпарамита) — сутре» [Глава о Пагубных Вещах], «Сюрёгон-сутре» [176]и других сутрах. В этих сутрах описывается два вида демонических наваждений (макё), внутреннее и внешнее. Иллюзия, от которой страдал этот монах, была первого рода. Одно слово истинного учителя мгновенно освободило его от этой иллюзии. Мы должны глубоко почитать учителя, обладающего такой добродетелью.)

Однажды днем во время зимнего затвора 1684 года, проводившегося в храме Кориндзи в Эдо, ученик Банкэя [Ицудзан] Сонин находился в монашеском зале, читая «Алмазную Сутру». Когда он подошел к тому месту, где говорится: «Нет ничего, даже самой мельчайшей дхармы, которой можно было бы овладеть — это и называется "Наивысшее Совершенное Просветление"», [177]он внезапно испытал просветление. Не сознавая, что делает, он отбросил сутру в сторону и поспешил в покои настоятеля. Когда он попытался выразить свое понимание Банкэю, он не смог произнести ни одного слова.

— Я все вижу, — сказал Банкэй. — Мне не нужно опираться на то, что ты скажешь мне.

Сонин совершил троекратный поклон и удалился. Через несколько дней настала очередь Сонина прислуживать мастеру. Они стали говорить.

— Вы всегда учили меня, что иллюзия и просветление не существуют, — сказал Сонин. — Но обозревая все сущее с того места, где я стою сегодня, я верю, что даже для великих мастеров дзэн прошлого наставало то время, когда они достигали просветления.

— То, что говорит тебе этот старый монах, — сказал Банкэй, — выражает [Великое] Дело так, как оно есть, не оскверняя его и не смешивая его с грязью. Для каждого человека есть время и место подобного постижения. Так было всегда, и в прошлом, и в настоящем.

Некий самурай пришел в храм Кориндзи встретиться с мастером. Подняв веер в своей руке, он сказал:

— Эта вещь принадлежит миру бытия. Она называется веером. Изначально она пуста. Сумели бы Вы узнать, что это такое, в тот момент, когда она спустилась бы внезапно с неба?

— Да, — сказал Банкэй.

— Что это за знание? — спросил самурай.

— Знание есть непознаваемость, — сказал Банкэй.

— Но великие мудрецы говорили, что не знать непознаваемое есть истинное знание, — сказал самурай, задержав дыхание.

— Это не так, — сказал Банкэй, покачав головой.

Банкэй обратился к собранию в храме Нёходзи: — Всем вам очень повезло встретиться с настоящим учителем, поэтому вы можете прямо войти на истинный

Путь, не стаптывая свои соломенные сандалии в бессмысленных паломничествах и не тратя свою энергию на следование за иллюзорными «цветами в пустоте» аскетической практики. Всем вам очень повезло. Воспользуйтесь этой возможностью.

— Я понимаю то, что вы говорите нам, — сказал некий монах. Но у меня есть один вопрос. Мне кажется, что все это подобно человеку, которому необходимо уйти из города и преодолеть реку. Он должен пройти некоторое расстояние. Затем он должен воспользоваться лодкой для того, чтобы пересечь реку. Если он не совершит этих действий, то как же он выйдет за пределы города? — Но вот же оно — прямо здесь, — сказал Банкэй. — Нет различия между тем, чтобы достигнуть или не достигнуть этого места. Это и есть то, что дзэн называет Вратами Внезапного Просветления. Если вы сомневаетесь, вы теряете его. Если вы следуете за ним, то вы оказываетесь еще дальше от него.

В пятом году Гэнроку (1692), когда Банкэй был в храме Гёкурюдзи в провинции Мино, его посетил мастер школы Сото-дзэн по имени Юйэ. [178]Часть их беседы уже приводилась ранее. Юйэ спросил Банкэя о Пяти Позициях танского мастера Тодзана Рекая: [179]

— Утверждения Тодзана о Пяти Позициях, Хозяине и Госте, и так далее, суть средства обучения, используемые мастерами Дхармы нашей школы. Они часто используют их совершенно произвольно, приспосабливая их к своим нуждам. Что Вы думаете об этом?

— Тодзан был одним из мастеров прошлого, достигших совершенной свободы в практике Дхармы, — ответил Банкэй. — Эти утверждения он использовал тогда, когда представал перед своими учениками. Эти утверждения просто осадок — то, что осталось от ситуации. Они не являются чем-то необходимым.

— Значит, Вы считаете, что Пять Позиций, Три Сущности и Три Таинства и все прочее, совершенно необязательны? Неужели это просто бессмысленные фразы? — сказал Юйэ.

— Любое истолкование, которое ты выдвигаешь и закрепляешь как истину, становится бессмысленной фразой, — сказал Банкэй. — Нет никакого смысла повторять слова патриархов.

Зимой 1689 года монахи и миряне, среди которых было множество самураев и крестьян, собрались на зимний затвор в храме Санюдзи в Окаяма, что находится в провинции Бидзэн, чтобы получить наставления Банкэя. Каждый день все дороги, ведущие к Санюдзи, были переполнены пилигримами. Некий монах из расположенного неподалеку храма школы Нитирэн, преисполнившись зависти к Банкэю, прибыл на одно из собраний с двумя десятками своих последователей. Он вознамерился опозорить Банкэя и опровергнуть его учение. Когда Банкэй воссел на трон Дхармы для того, чтобы произнести проповедь, этот монах школы Нитирэна выступил вперед и сказал:

— Многие люди, собравшиеся здесь, доверяют тебе и принимают твое учение. Я не принимаю его. Так что же ты можешь сделать?

— Не подойдешь ли ты немного ближе? — сказал Банкэй.

Монах подошел ближе.

— Подойди еще ближе, — сказал Банкэй. Монах подошел еще ближе.