Александр Мень - История религии. Том 1

прочим, в этой энциклике осуждается и теория полигенизма, выводящая человека

из разных видов приматов. Тейяр не защищал полигенизма, но утверждал, что

для науки обнаружение "черешка" вида почти невозможно. Начало всегда

ускользает от нее. "В глубинах времен, - говорит он, - в которых происходила

гоминизация, наличие и развитие единственной пары положительно неуловимы, их

невозможно рассмотрен. непосредственно при любом увеличении. Таким образом,

можно предположить, что в этом интервале имеется место для всего, что

требует трансэкспериментальная точка зрения" (ФЧ. С. 185). Оставаясь на

уровне "феномена", разумеется, невозможно обнаружить факт Грехопадения или

духовного могущества Первочеловека.

Многие считали, что в тейярдизме вообще нет места Первородному греху.

При этом ссылались на энциклику Пия XII, который отрицает толкование "Адама"

как "некоего множества праотцев". Но, во-первых, тейярдизм не отрицает

единства корней человечества, а во-вторых, он не исключает понимания "Адама"

как Всечеловека. Папа имел в виду коллектив, подменяющий единство "Адама".

Если же "Адам" есть всеединство человека, то сама альтернатива "одного" и

"множества" теряет значение. Грех поразил "Адама" как Всечеловека, и эта

духовная рана не может подлежать рассмотрению антропологии.

Однако, действительно, у Тейяра, если не по форме, то по существу,

проблема искаженности человеческой природы и зла в мире как-то теряется. Она

оказывается далека от его основной интуиции. Ученому приходится писать

особое приложение к "Феномену человека", чтобы говорить о зле и страдании*.

_____________________________________________

* Это приложение, как и глава "Феномен христианства" и в 1-м (1965) и

во 2-ом (1987) изданиях русского перевода книги опущены (без оговорок и

пояснений).

Как же понимает Тейяр эту проблему с точки зрения "феномена"? Прежде

всего для него зло -- естественный продукт "игры больших чисел". Это зло

беспорядка и неудач, издержки, сопровождающие развитие жизни. Одним словом,

оно оказывается чем-то естественным и неизбежным. С этим трудно согласиться,

и поэтому Тейяр все же допускает "особый эффект какой-то катастрофы или

первичного извращения". Таким образом, хотя зло и оказалось в "приложении",

но оно нашло место в системе, формально не противоречащей христианскому его

пониманию.

И все же в целом Тейяр проходит мимо проблемы греховности человека, что

ослабляет его учение, отрывая его от реальной действительности. Здесь

тейярдизм нуждается не в "приложении", а в существенном дополнении.

* * *

С возникновением человека наряду с биосферой появляется ноосфера. По

мнению Тейяра, она не может остановиться в своем развитии, ибо она есть

часть эволюции. Ее шедевры - это мысль, личность, многоединство сознаний. Но

этого мало. Выходя за рамки "феномена", Тейяр ожидает нового этапа эволюции,

когда человечество сольется в единстве "точки Омег а"... Подобно тому как

слияние одноклеточных животных в организм было началом дальнейшего

прогресса, так и духовное объединение человечества ведет его к Сверхжизни и

Сверхчеловечеству. Распространение мысли и силы человека по Земле, его

"планетизация" - это залог будущего. Тейяр верит в то, что все развитие

науки, техники, социальных систем ведет к этой высшей духовной точке. В век,

когда столь многие проклинают технику и тяготятся цивилизацией, он

усматривает в них "гоминизацию Земли и мира". Но Тейяр идет еще дальше.

"Может ли, - говорит он, - универсум окончиться иначе, чем в безмерном?..

Человек никогда не сумеет превзойти человека, объединяясь с самим собой"

(ФЧ. С. 247, 249). Нужно, чтобы нечто сверхчеловеческое реально существовало

независимо от людей. Это и есть "точка Омега".

Омега представляет собой, с одной стороны, то, что восточные богословы

называли "соборностью" - единение без смешения, слияние без поглощения. С

другой стороны. Омега это Нечто и в то же время "Некто, действовавший с

самого начала эволюции. Эволюция - это поток, становление, гибель и

рождение. То, что движет ее, должно быть "независимым" (ФЧ. С. 256). Оно не

рождается в эволюции, а "наличествует всегда". Омега стоит вне времени. Это

- Начало трансцендентное, надмирное. Именно поэтому Оно могло воздвигать

Вселенную все выше и выше к "божественному очагу" (ФЧ. С. 266). Омега-это

Бог, Который сокровенно пронизал мир Своей силой, вытянул его в гигантское

Древо Жизни и приближает к Своему бытию. Все творческие усилия человека, вся

его культура и цивилизация, его любовь, его энергия, его деяния и, наконец,

все личные индивидуальности, которые бессмертны, - все это служит вселенской

Божественной Цели.

Бог проявляет Себя постоянно, и один из высочайших признаков Его

проявления -- это христианство. Оно оказывается могущественной планетарной

силой, единственно способной в настоящее время объединять человечество для

достижения космической цели Бога.

"Двигателем сознательной жизни, - говорит Тейяр, - может быть только

Абсолютное, то есть Божественное. Религию можно было понимать как простое

утешение, как "опиум". На самом же деле ее подлинной задачей является

поддержка и пробуждение прогресса жизни" (L'Energie humaine. P. 221). Только

бесконечные перспективы того, что восточные Отцы Церкви называли "теозисом"

(обожением), могут быть подлинной путеводной звездой человечества в

грядущем.

Связь тейяровской "точки Омега" с идеей "теозиса" приближает его к

православному мышлению, хотя лично он был мало знаком с восточнохристианским

богословием. На эту родственность тейярдизма и православия указал прот. Г.

Клингер (см. его статью о Тейяре в журнале "Zycie i mysl". 1968, W. 6-7).

Сосредоточивая свое внимание на будущем человека и Вселенной, Тейяр отнюдь

не был отвлеченным мыслителем. Его подлинно христианский оптимизм заражен

неистощимой созидательной энергией. Его доверие к бытию, доверие к Богу

вдохновляет и вселяет надежду. Все прекрасное, творческое, пронизанное

любовью, что осуществляется на Земле, есть для Тейяра "знамение времени",

предвестие грядущего преображения. Он пророк прогресса, но не ложного, чисто

внешнего, а устремленного к Царству Божию. Он видит эволюцию и развитие

человечества глазами веры.

Для того чтобы получить сверходухотворение в Боге, пишет он, не должно

ли человечество предварительно родиться и вырасти в соответствии со всей

системой того, что мы называем "эволюцией"? Смысл Земли открывается и

взрывается вверх, в смысл Бога. А смысл Бога укореняется и питается снизу в