Иоанн Кронштадтский - Мысли христианина о покаянии и причащении

1 Кор. 13,4.

Злобы, как огня, бойся; ни из-за какого благовидного

предлога, тем более из-за чего-либо тебе неприятного, не

допускай до сердца: злоба всегда злоба, всегда исчадие

диавольское. Злоба приходит иногда в сердце под предлогом

ревности о славе Божией или о благе ближних; не верь и ревности

своей в этом случае: она ложь или ревность не по разуму;

поревнуй о том, чтобы в тебе не было злобы. Бог ничем так не

прославляется, как любовию вся терпящею, и ничем так не

бесчествуется и не оскорбляется, как злобою, какою бы она ни

прикрывалась благовидностью. Под маскою попечения о нищих, Иуда,

скрывая злобу свою на Господа своего, предал Его за 30

сребреников. Помни, что враг неусыпно ищет твоей погибели и

нападает на тебя тогда, когда ты менее всего ожидаешь его. Злоба

его бесконечна. Не связывайся самолюбием и сластолюбием, да не

удобно они пленят тебя.

Когда в сердце твоем возгорится злоба против кого-либо,

тогда поверь всем сердцем, что она - дело действующего в сердце

диавола: возненавидь его и его порождение, и она оставит тебя.

(Не признавай ее за что-то собственное, не сочувствуй ей) .

Испытано. Та беда, что диавол прикрывается нами самими, скрывает

свою голову и свой хвост, притаивается, а мы слепые и думаем,

что это все делаем только мы сами, стоим за дело диавольское,

как за что-то свое, как за что-то справедливое, хотя всякая

мысль о какой-нибудь справедливости своей страсти чисто ложна,

богопротивна, пагубна. Тем же руководствуйся и относительно

других; когда видишь, что кто-либо злобится на тебя, не считай

его злобы прямым делом; нет, он только страдательное орудие

всезлобного врага, не познал еще совершенно его лести и

обманывается от него. Молись, чтобы враг оставил его и чтобы

Господь просветил его сердечные очи, помраченные тлетворным

дыханием духа злобы. Надо сердечно молиться Богу о всех людях,

подверженных страстям: в них действует враг.

Ты озлобляешься на ближнего, презираешь его, говорить с ним

мирно и любовно не хочешь за то, что он имеет нечто грубое,

отрывистое, небрежное, неприятное тебе в своем характере, в

своей речи, в своих манерах, - за то, что он сознает свое

достоинство, быть может и больше надлежащего, или что он

несколько горд и непочтителен; но ты виновнее его, врач и

учитель ближнего: врачу, исцелися сам (Лк. 4, 23); учитель,

научись сам. Злоба твоя есть горшее зло всякого зла; злобою

разве можно исправлять зло? Имея бревно, разве можно вынимать у

другого спицу? Зло, недостатки исправляют добром, любовию,

ласкою, кротостию, смирением, терпением. Признавай себя первым

из грешников, которые тебе кажутся грешниками, или на самом деле

грешники; считай себя хуже и ниже всех; исторгни всякую гордость

и злобу на ближнего, нетерпение и ярость, и тогда врачуй других.

А то покрывай снисходительною любовию грехи других. Аще

беззакония все назриши в ближнем, что будет? Вечная вражда и

нестроение, ибо кто без греха? За то и повелено нам оставлять

долги должникам нашим, ибо если наши беззакония назрит Господь,

кто из нас постоит (Пс. 129, 3) пред правдою Его? Аще бо

отпущаете человеком согрешения их, отпустит и вам Отец ваш

небесный (Мф. 6, 14). На трапезе любви бываем у Самой

воплощенной Любви, а любви не имеем друг к другу. Странное дело!

и заботы о сем нет. А сама любовь, без нашего усердия и

страдания и деятельности, не придет.

Никакого основания не имеет христианин в сердце иметь

какую-либо злобу на кого-либо; злоба, как злоба, есть дело

диавола; христианин должен иметь в сердце только любовь; а так

как любовь не мыслит зла, то не должно мыслить касательно других

никакого зла, например: я не должен думать о другом без явной

причины, что он зол, горд и прочее, или если я прощу обиду, то

снова изобидит меня, посмеется надо мною. Надобно, чтобы зло не

гнездилось в нас ни под каким видом; а злоба обыкновенно слишком

многовидна.

Не поддавайся мрачным, злобным на ближнего расположениям

сердца, но овладевай ими и искореняй их силою веры, при свете

здравого разума - и будешь благодушен. Аз незлобою моею ходих

(Пс. 25, 1). Такие расположения часто проявляются в глубине

сердца. Кто не научился овладевать ими, тот будет часто мрачен,

задумчив, тяжел себе и другим. Когда они приходят, принуждай

себя к душевному расположению, веселости, невинным шуткам: и как

дым, они рассеются. - Опыт.

Даждь мне, Господи, любити всякого ближнего моего, как

себя, всегда, и ни из-за чего на него не озлобляться и не

работать диаволу. Даждь мне распять мое самолюбие, гордость,

любостяжание, маловерие и прочия страсти. Да будет нам имя:

взаимная любовь; да веруем и уповаем, что для всех нас все

Господь; да не печемся, не беспокоимся ни о чем; да будешь Ты,

Боже наш, единым Богом сердца нашего, и кроме Тебя ничто. Да

будем мы между собою в единении любви, якоже подобает, и все

разделяющее нас друг от друга и от любви отлучающее да будет у

нас в презрении, как прах, попираемый ногами. Буди! буди!

Если Бог даровал Самого себя нам, если Он в нас пребывает и

мы в Нем, по неложному слову Его, то чего Он не даст мне, чего

пощадит, чего лишит, в чем покинет? Господь пасет мя, и ничтоже

мя лишит (Пс. 22. 1). С Ним како не вся нам дарствует (Рим. 8,

32). Итак будь премного покойна, душа моя, и ничего не знай

кроме любви. Сия заповедую вам, да любите друг друга (Ин. 15,

17).

ГРЕХИ ПЛОТИ

Явлена (же) суть дела плотская... А иже

Христовы суть, плоть распяша со страстьми и

похотьми.

Гал. 5,19-24.

Дух силен, мощен оттого он легко носит тяжелое вещество; а

плоть косна, бессильна, и потому ее легко подавляет родное ей

вещество. Поэтому Бог, яко ничтоже, носит весь мир сильным

словом Своим (Евр. 1, 3), потому же и дух человека

облагодатственного легко, с Божиею помощью, покоряет свою плоть,

даже плоть других - их духу (как видим на святых), легко на

молитве справляться с буквой слова, претворяя ее всю в дух; а

плотской человек на каждом шагу подчиняется своей плоти и

тяготится буквою молитвы, которой он не в силах обратить в дух,

будучи сам плоть, или - проникнуть нечистым, оплотянившимся

духом своим в чистый, святой дух ее.

О, глубокопадшая ядию природа наша! О, треклятейший сатана,

чрез яд ввергнувший и ныне ввергающий нас в тысячи зол! О яд, о

пища и питие, столь сильно нас прельщающие ныне! Доколе же мы

будем вами прельщаться и полагать в вас жизнь свою? Доколе мы

глубоко не напечатлеем на сердцах своих словес Спасителя: не о

хлебе едином жив будет человек, но о всяком глаголе, исходящем