Жан Кальвин - Наставление в христианской вере, т.4

Помимо этого Бернар говорит еще многое. Но я намеревался упомянуть его сочинение мимоходом, дабы читатель увидел, в каком состоянии находилась Церковь в Европе и насколько тяжело и горько было терпеть всё это добрым верующим.

19. Но если мы признаем за папой то преобладание и ту юрисдикцию, какими он обладал во времена Льва и Григория, то что сказать о нынешнем папстве? Не будем говорить пока о земном господстве и светской власти (к ним мы обратимся позже (/4/20)), но о том духовном правлении, которым они величаются. Что общего у этого правления с теми временами? Паписты говорят о римском понтифике не иначе, как о суверенном главе всей земной Церкви и о епископе всего мира. И сами папы, рассуждая о своём авторитете, заявляют, что им принадлежит власть повелевать, а всем остальным - обязанность повиноваться; что все их предписания должны приниматься так, как если бы их подтвердил с Неба голос св. Петра; что поместные соборы, на которых не присутствовал папа, не имеют силы; что папы могут поставлять священников и диаконов всех Церквей, а поставленных в другом месте отрывать от их Церквей и призывать к себе. В огромном «Декрете Грациана» содержится множество подобных претензий. Не буду приводить их все, дабы не утомлять читателя. Их общий смысл сводится к тому, что в ведении Римского епископа находятся все дела Церкви, будь то вынесение суждений и решений по вероучительным вопросам, издание законов и уставов, дисциплинарные предписания или осуществление юрисдикции.

Было бы излишне и слишком долго перечислять все те привилегии, которые папы приписывают себе в качестве «резерваций». Но самое нетерпимое из их притязаний то, что они не признают никакого земного суда, способного сдержать или ограничить их безудержные вожделения в случае злоупотребления властью, которая уже сама по себе не знает ни границ, ни меры. Никому не позволено, заявляют они, опровергать суждения нашего престола, ибо нам принадлежит главенство (Ibid., XVII, qu. 4, c. 30). И ещё: тот, кто судья над всеми, не подлежит суду ни императора, ни клира, ни народа (Ibid., IX, qu. 4, c. 13). Когда один человек объявляет себя судьёй над всеми, сам же не хочет подлежать ничьему суду, это уже превосходит всякую меру. А если папа установит тираническую власть над всем народом Божьим? Если подвергнет опустошению и разрушению Царство Христово? Если станет причиной смуты и потрясения во всей Церкви? Если превратит пастырское служение в разбой? На него нет управы. И даже если он будет величайшим злодеем на свете, то и тогда он станет отрицать за собой обязанность держать ответ. Ибо папские эдикты гласят: «Бог пожелал предоставить решение дел других людей человеческому суду, но право судить Прелата нашего Престола Он оставил только за Собой» (Ibid., c.11). И ещё: «Дела наших подданных подлежат нашему суду, а наши дела - суду одного лишь Бога» (Ibid., c.15).

20. Чтобы эти сентенции выглядели авторитетнее, их ложно сопровождают именами некоторых древних пап, как если бы такое положение дел существовало изначально. Однако не подлежит никакому сомнению, что всё приписываемое папе помимо того, что, как было показано выше, признают за ним древние соборы, суть новоизобретения позднейших времён. Но это ещё не всё. Они в своём бесстыдстве дошли до того, что обнародовали под именем Константинопольского патриарха Анастасия следующий рескрипт: якобы древние каноны устанавливают, что нигде, даже в самых отдалённых странах, ничто не должно совершаться без предварительного уведомления римского престола. Общеизвестно, что это ложь. Но и помимо этого кто поверит, что враг римского престола и соперник папы в отношении чести мог сказать что-либо подобное? Должно быть, эти антихристы впали в такую ярость и ослепление, что их порочность видна всякому здравомыслящему человеку, если только он не закрывает на неё глаза.

Составленные Григорием IX Декреталии, а также «Клементины» и «Extravagantes» Мартина ещё более явно и громогласно свидетельствуют о сверхчеловеческой надменности и совершенно варварской тирании. Таковы те пресловутые оракулы, на основании которых приверженцы Рима хотят добиться почтения к своему папству! Отсюда же происходят те вероучительные положения, которые повсеместно считаются у них данными с Небес, а именно: утверждение о непогрешимости папы (Gregorius VII. Register epistolarum, II, Dictatus papae (MPL, CXLIII, 408b)), о его превосходстве над всеми соборами (Булла «Execrabilis» («Достойно проклятия») Пия II (1460); булла «Pastor aetermis» («Вечный пастырь») Льва X (1516)); о том, что он сеть вселенский епископ и верховный глава Церкви на земле (Булла «Unam sanctam» («Единая святая») Бонифация VIII (1302); Gregprius VII. Register epistolarum, II, Dictatus papae (MPL, CXLIII, 407)).

Не говорю уже обо всех тех нелепостях, какие бормочут в своих школах канонисты, а богословы Сорбонны не только соглашаются с ними, но и рукоплещут им за лесть своему кумиру.

21. Не буду обличать их со всей строгостью. Всякий, кто захочет разом оборвать их назойливое кудахтанье, может сослаться на слова св. Киприана, сказанные на Карфагенском соборе, где он председательствовал: «Никто из нас не называет себя епископом епископов, никто не принуждает своих товарищей к повиновению посредством тиранического устрашения» (Первый Карфагенский собор (256) (MPL, III, 1092)). Можно было бы также сослаться на канон, установленный в Карфагене чуть позже: никто не должен именовать себя князем («принцепсом») епископов, или первым епископом (Третий Карфагенский собор (397), канон 26 (MPL, LXXXIV, 192)). Можно привести множество исторических свидетельств, соборных канонов и изречений древних отцов, ставящих римского епископа на место и позаботившихся о том, чтобы он не слишком широко распускал крылья.

Но я воздержусь от всего этого, дабы не создалось впечатления, будто я чрезмерно упираю на эти вещи. Пускай только защитники римского престола ответят мне: не стыдно ли им отстаивать титул вселенского епископа, столько раз преданный анафеме св. Григорием? Если свидетельство св. Григория что-нибудь значит, то, называя своего папу вселенским епископом, они тем самым объявляют его Антихристом.

Равным образом титул «глава» не употреблялся в те времена, то есть при св. Григории. Ибо в одном месте он говорит: «Пётр был главным членом тела. Иоанн, Иаков и Андрей были главами отдельных народов. Но все они были членами Церкви под одним Главою. Также и святые прежде Закона, святые под Законом и святые в благодати - все они образовывали тело Господа, составляя его члены. И никто никогда не желал именоваться вселенским!» (Григорий Великий. Письма, V, 18 (MPL, LXXXVII, 740)).

Что касается притязаний папы на власть повелевать, они тоже плохо вяжутся с тем, что говорит св. Григорий в другом месте. Александрийский епископ Евлогий написал ему письмо, содержащее такие слова: «Следуя тому, что Вы мне повелели ...» Св. Григорий отвечает: «Прошу Вас, возьмите назад слово "повелели". Я знаю, кто я и кто Вы. По сану я считаю Вас моим братом, по святости - отцом. Поэтому я ничего Вам не повелевал, а только хотел предупредить Вас о том, что мне кажется полезным» (Там же, VIII, 30 (MPL, LXXXVII, 933)).