Монах Лазарь (Афанасьев) - Оптинские были. Очерки и рассказы из истории Введенской Оптиной Пустыни

После смерти о. Василия на столе в его келлии остался Апостол с закладкой в том месте, где было его последнее чтение. Это были строки из Второго послания апостола Павла к Тимофею, 6–8 стихи четвертой главы: «Время моего отшествия наста. Подвигом добрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох». Удивительно, что именно – это! Невольно вспоминается письмо преподобного о. Никона Оптинского из Оптиной Пустыни, написанное в 1922 году, когда обитель была уже практически закрыта большевистской властью. «Эти дни, – писал он, – я неоднократно вспоминал батюшку Варсонофия. Мне вспоминались его слова, его наставление, данное мне однажды, а может быть, и не однажды. Он говорил мне: "Апостол завещает: "Испытывайте себя, в вере ли вы", – и продолжал: – Смотрите, что говорит тот же Апостол: "Течение скончах, веру соблюдох, а теперь мне готовится уже венец". Да, великое дело – сохранить, соблюсти веру"».

Далее на странице, заложенной о. Василием, следовало: «Прочее убо соблюдается мне венец правды, егоже воздаст ми Господь в день он, праведный Судия» (там же, ст. 8). Невольно думается, что для о. Василия здесь «венец правды» – венец мученика за Христа.

Весьма многозначительны две последние записи в духовном дневнике о. Василия. Первая: «Господи, Ты дал мне любовь и изменил меня всего, и я теперь не могу поступать по-другому, как только идти на муку во спасение ближнего моего. Я стенаю, плачу, устрашаюсь, но не могу по-другому, ибо любовь Твоя ведет меня, и я не хочу разлучаться с нею, и в ней обретаю надежду на спасение и не отчаиваюсь до конца, видя ее в себе». Вторая: «Духом Святым мы познаем Бога. Это новый, неведомый нам орган, данный нам Господом для познания Его любви и Его благости. Это какое-то новое око, новое ухо для видения невиданного и для услышания неслыханного. Это как если бы дали тебе крылья и сказали: а теперь ты можешь летать по всей вселенной. Дух Святый – это крылья души».

В самый день убиения монахов сообщили об этом о. архимандриту Иоанну в Печоры. Он заплакал и сказал: «Это впервые в истории Церкви: на Пасху, на Литургии убивают – такое грозное знамение!»

Начальник мучеников – Христос, Он первый пострадал за Свое учение. Он дал последователям Своим, христианам, силу духа, преодолевающую любые мучения. Дал Он и благодать святым мощам их (вот, мы видим, и лежащим под спудом мощам оптинских новомучеников). Мученики ходатайствуют перед Богом за тех, кто молитвенно призывает их. Во время трехсотлетних гонений в первые века христианства мучеников за веру Христову погребали в катакомбах, куда собирались христиане для тайного совершения Евхаристии над останками страдавших за Христа. Со временем умножались храмы, построенные над мученическими мощами. В житии о. Василия мы видели, как он внимательно изучал подвиги мучеников, говорил о них в своих проповедях, и невольно казалось, что речь идет не о древних временах, а о нынешних. Он как бы призывал христиан быть готовыми ко всякому повороту событий.

«Честь мученичества превосходит все чины святых», – писал святитель Димитрий Ростовский. «Память мучеников, – утверждал он, – есть оставление долгов, врачевание немощных, скорбящих, избавление страждущих от духов нечистых; память мучеников есть живот и здравие мучениколюбцев» («Жития святых», 8 февраля). «Тысячи мертвых по всей земле, и однако бесы бывают близ них, и многих бесноватых можно видеть живущими в пустынях и гробницах, – а где погребены кости мучеников, оттуда они бегут, как от какого-нибудь огня и невыносимого мучения, возвещая громким голосом бичующую их внутреннюю силу. Этим доказывается, что смерть мучеников есть обличение бессилия бесов», – писал святитель Иоанн Златоуст (Творения. Т. 2, кн. 2, с. 734).

Нам в памятную Пасху 1993 года, может быть, показалось, что произошло что-то такое, чего в наши дни не должно быть. Ужас возобладал сердцами многих… Да, это нелегко пережить со спокойствием, но надо помнить писание Тайнозрителя: «Я увидел под жертвенником души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели. И возопили они громким голосом, говоря: доколе, Владыко Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу? И даны были каждому из них одежды белые, и сказано им, чтобы они успокоились еще на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число» (Откр. 6, 9-11).

Мученичество есть свидетельство о Христе кровью. Оно началось с подвига первомученика архидиакона Стефана, побиенного камнями, потом существовало во все времена, в известные периоды выливаясь в массовые гонения на христиан. В создании Небесной Церкви – Небесного Иерусалима – наряду с апостольской проповедью все более и более участвовала кровь святых мучеников. Оптинские новомученики, отцы Василий, Ферапонт и Трофим находятся в общем ряду страстотерпцев, свидетельствовавших о Христе своей кровью, претерпевших мученическое убиение именно ради Христа (но и до этого – как монахи – бывшие мучениками, страдавшими от невидимой брани с духами зла).

В связи с последним келейным чтением о. Василия вспомним слова святителя Иоанна Златоуста из его «Похвалы святому мученику Юлиану»: «Послушайте Павла, который говорит: "Подвигом добрым подвизахся, течение скончах, веру соблюдох прочее соблюдается мне венец правды"; – где и когда? – "Егоже воздаст ми Господь в день он, праведный Судия" (2 Тим. 4, 7–8). Здесь он состязался, а там увенчивается; здесь победил, а там провозглашается. Послушайте, что и сегодня он взывает и говорит: "По вере умроша сии вси, не приемше обетовании, но издалеча видевше я, и целовавше" (Евр. 11, 13). Для чего же у подвижников внешних вместе и победы и венцы, а у подвижников благочестия победы и венцы не вместе, но на таком расстоянии времени? Они подвизались, трудились здесь, потерпели бесчисленное множество ран, и Господь не тотчас увенчивает их? Не тотчас, говорит Апостол, – потому что настоящая жизнь по природе своей не вмещает величия той чести; настоящий век скоропреходящ и краток, а тот беспределен, бессмертен и бесконечен» (Т. 2, кн. 2, с. 714).

Тропарь самогласен

Благоверного князя-инока Игоря имя восприял еси в крещении, мученически от злых людей растерзаннаго; во иночестве нареченный в честь святителя Василия Великаго, писаньми, жезлом пастыря, молитвой Церкви послужившаго; в малой схиме удостоивыйся имени Василия Блаженнаго, ради Христа плоть свою ввергшаго в злострадание, – святый мучениче иеромонаше Оптинский Василие, не остави убогих нас, празднующих святую память твою, своею усердною пред Престолом Божиим молитвою!

Кондак

Божественное прозябение, цвет русскаго монашества, принесший Христу Господу злато крови страстотерпческой и смирения благоухание, богоносе Василие, – радуйся, предстоя Господу в ризе блистающей; радуйся радостью чад Церкви Православныя; радуйся лицезрению старцев сонма преподобнаго!