Виктор Лавский - Притчи человечества

— Этот идол изображает человека, олицетворяющего собой возможность, которую он был способен использовать, не так ли?

— Может быть, это и так, — ответили почитатели Нура, — но проникнуть в эту тайну дано лишь немногим.

— Только тем немногим, кто поймёт, а не тем, кто отказывается видеть определённые факты, — сказал третий ученик.

— Всё это ересь, которую к тому же высказывает человек, даже не умеющий правильно говорить на нашем языке и не принадлежащий к священникам, посвящённым в нашу веру, — заворчали жрецы.

И этому ученику не удалось добиться успеха.

Группа продолжала своё путешествие., пока не прибыла на территорию четвёртой общины. На этот раз перед собранием людей выступил четвёртый ученик. Он заявил:

— История о создании огня правдива. Я знаю, как добывать огонь.

В толпе возникло замешательство и послышались различные мнения. Некоторые говорили: «Возможно, это правда, и если так, то мы непременно хотим узнать, как добывать огонь».

Но когда мудрец и его последователи испытали их, то оказалось, что большинство стремилось использовать огонь для своей личной выгоды. Они не понимали того, что огонь есть нечто необходимое для человеческого прогресса. Умы подавляющего числа людей этого племени были настолько пропитаны извращёнными легендами, что те, кто воображал себя способными представлять истину как таковую, оказывались, как правило, неуравновешенными людьми, не умевшими получить огонь, даже если бы им показали, как это делается. Были и другие, которые заявили: «Конечно, в легендах нет ничего правдивого. Этот человек просто хочет одурачить нас, чтобы занять в нашей общине высокое положение».

Третья партия говорила: «Наши легенды должны оставаться такими, какие они есть, поскольку это наше наследие, объединяющее всех нас в единое целое. Если мы сейчас откажемся от них, а затем обнаружим, что новое толкование никуда не годно, что тогда станет с нашим обществом?»

Были также и другие точки зрения.

Итак, группа отправилась дальше и пришла наконец на территорию пятой общины, где разведение огня было чём-то обычным и общедоступным. Там путешественникам встретились другие испытания.

Мудрец сказал своим ученикам:

— Вы должны научиться тому, как учить, ибо человек не желает, чтобы его учили. Сперва вы должны будете научить людей тому, как учиться. А перед этим необходимо объяснить им, что существует нечто такое, чему следует учиться. Люди воображают, что они всё уже знают, и хотят всегда изучать то, чему, как они думают, необходимо научиться, а не то, что должно быть изучено прежде всего. И только когда вы поймёте всё это, мы сможем изобрести метод обучения. Знание без специальной способности к обучению — это не то же самое, что знание и способность.

Идиотом может быть назван обычный человек, который склонен неверно истолковывать то, что случается с другими. Причём он даёт этому столь правдоподобные объяснения, что для него и ему подобных мир, в котором они живут, кажется логичным и истинным.

Такому идиоту однажды вручили кувшин и послали за вином к одному мудрому человеку.

По дороге идиот из-за своей невнимательности споткнулся о камень, упал и разбил кувшин.

— Такой-то человек послал вам кувшин, но ужасный камень украл его у меня.

Эти слова весьма рассмешили мудрого человека, но, желая всё-таки проверить последовательность мышления идиота, он спросил:

— Если кувшин украли, зачем же ты принёс ручку от него?

— Я не так глуп, как думают люди, — ответил идиот, — я принёс ручку в доказательство моих слов.

Давным-давно существовал город, состоявший из двух параллельных улиц. Однажды некий дервиш переходил с одной улицы на другую, и жители этой улицы заметили, что глаза его полны слёз. «Кто-то умер на соседней улице!» — закричал один из них, и тут же все дети, игравшие поблизости, подняли крик.

На самом деле дервиш плакал оттого, что незадолго до этого чистил лук.

Но крик всё разрастался, и его вскоре услышали на соседней улице. Жители обеих улиц были так опечалены и испуганы, вообразив, что у соседей несчастье, что не решались даже поинтересоваться друг у друга о причине переполоха.

Один мудрый человек, пытаясь успокоить их, посоветовал тем и другим спросить друг у друга, что случилось. Слишком возбуждённые, чтобы внять его совету, они отвечали: «Ведь мы и так знаем, что наших соседей постигло большое несчастье».

Это известие распространилось подобно пожару, и вскоре уже никто из жителей каждой улицы не сомневался, что кто-то обречён.

Немного придя в себя, те и другие решили покинуть эти места и таким образом спасти свои жизни.

И вот с обеих сторон города, с обеих улиц полностью эвакуировались жители. Прошло сто лет. Город стоит всё ещё пустой, а недалеко от него — две деревни.

Жители обеих деревень из поколения в поколение передают предание о том, как когда-то вовремя убежали из обречённого города, в котором жили, и спаслись от неизвестного бедствия.

Давным-давно жил один добрый человек. Всю свою жизнь он следовал высоким заповедям, предписанным тем, кто надеялся после смерти попасть в рай. Он раздавал щедрую милостыню нищим, любил своих ближних и служил им. Поняв, как важно быть терпеливым, он переносил самые тяжёлые и неожиданные испытания, часто ради других. Он совершал путешествия в поисках знания. Его смирение и образцовое поведение снискали ему славу мудрого человека и уважаемого гражданина, которая разнеслась от востока до запада и от севера до юга.

Все эти достоинства он в самом деле культивировал в себе всякий раз, когда вспоминал о них. Но был у него один недостаток — невнимательность. Это качество не имело над ним большой власти, и он считал, что, по сравнению с его достоинствами, невнимательность — весьма незначительный недостаток. Так, нескольких нуждающихся людей он оставлял иногда без помощи, потому что не замечал порой их нужду. Любовь и служение также иногда оказывались забытыми, когда он был поглощён своими личными нуждами и желаниями.

Он любил спать и часто засыпал именно в те моменты, которые были благоприятны для поиска знания, или для понимания его, или для практики подлинного смирения, или когда можно было бы увеличить число добрых дел; такие возможности он упускал, и они больше не возвращались.

Невнимательность оказывала не меньшее влияние на его основную сущность, чем добрые качества.

И вот он умер. Обнаружив себя за пределами этой жизни, добрый человек направился к райской обители.

Пройдя немного, он решил передохнуть, чтобы проверить свою совесть. Всё тщательно взвесив, он пришёл к выводу, что вполне достоин войти в райские чертоги, и продолжил свой путь.