Иоанн Златоуст - Творения, том 11, книга 1

2. И во всех почти посланиях (апостол) старается показать, что не новость какая-нибудь сделанное для нас; но что издревле так было предъизображено, и не по причине изменения намерения (Божьего это случилось), но так именно было предустроено и предопределено. И это – дело великого попечения (Божьего). Что значит: " избрал в Нем"? Значит – Христос чрез веру в Него совершил это прежде, чем мы родились, или лучше–прежде, чем мир сложен. И прекрасно назвал (апостол сотворение мира) сложением (καταβολή – низвержение с высоты), показывая этим, что мир как бы низвержен с какой-то великой высоты. Подлинно, велика и неизреченна высота Божья, – не в отношены к месту, но в отношении к безграничности природы (Божественной), – и велико расстояние между тварью и Творцом. Да посрамятся еретики, слыша это! Для чего избрал? Для того, чтобы быть нам святыми и непорочными пред Ним. А чтобы ты, услышав, что Он избрал, не подумал, что достаточно одной веры, (апостол) указывает и на жизнь: для того, говорить он, избрал нас, и на то, чтобы мы были святы и непорочны. Избрал Он некогда и иудеев. Каким образом? Народ этот, сказано, избрал Я из народов (Вт. 7:6;14:2). Если же люди, при выборе, избирают лучшее, то тем более Бог.

И избрание служить свидетельством с одной стороны человеколюбия Божьего, с другой – добродетели избранных. Без сомнения, Он избрал тех, которые заслуживают этого; Он сделал нас святыми, но нужно, чтобы и мы были достойны быть святыми. Свят всякий, приобщающийся вере; непорочен же тот, кто проводить жизнь непорочно. И не простой святости, не простой непорочности Он требует, а такой, которая бы и пред Ним показалась именно такой. Есть ведь святые и непорочные, почитаемые за таковых людьми, на самом же деле уподобляющиеся гробам поваленным, или (волкам) ходящим в одежде овечьей. Но не таковых Он избирает, а тех, о которых говорить пророк: " и по чистоте рук моих" (Пс. 17:25). Какой (святости Он ищет)? Святости " пред очами Его", т. е. такой, которую видит око Божье. Сказав о добродетелях их (избираемых), потом опять переходить к благодати и говорить: " в любви предопределив усыновить нас" (ст. 5),– потому что не за добрые только дела бывает это (избрание), но по любви (к нам), и не по одной – любви, Но и за нашу добродетель. Если бы достаточно было одной любви, Тогда все должны были бы быть спасены; если же с другой стороны достаточно нашей добродетели, то излишне было бы явление Его (Сына Божьего) в мире и (излишне было бы) все домостроительство Его. Итак, это делается и не по одной любви и не за нашу только добродетель, но под условием той и другой вместе. " Избрал нас", – говорить (апостол); избирающий же знает, что Он избирает. " В любви", – говорит, – " предопределив усыновить нас". Не будь любви (Божьей), добродетель никого бы не спасла. Скажи мне: много ли бы пользы получил Павел, много ли бы он совершил, если бы не быль призван свыше, и если бы Возлюбивший его не привлек его к Себе? Или другими словами: дарование столь великих благ есть плод любви (Божьей к нам), а не нашей (только) добродетели. Быть добродетельным, веровать и приближаться (к Богу) – это хоть дело и Призвавшего, но, однако, и наше. А приблизившихся удостоить стольких почестей, чтобы из состояния вражды перевести их в состояние усыновления, – это подлинно дело преизобилующей любви. " В любви", – говорит, – " предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа" (ст. 5). Замечаешь ли, как ничего – без Христа и ничего – без Отца? Этот пред нарек, Тот приводить. И это он утверждает, возвышая бывшее, как и в другом месте говорит: " И не довольно сего, но и хвалимся Богом чрез Господа нашего Иисуса Христа" (Рим. 3:11). Великие, конечно, дарованы блага, но они становятся гораздо многоценнее вследствие того, что дарованы чрез Христа, потому что к нам – рабам Бог послал не кого-нибудь из рабов, но своего Единородного. " По благоволению", – говорит, – " воли Своей" (κατά την εϋδοκίαν τού θελήματος αυτοΰ), т. е. потому, что имел сильное желание, или – если угодно – потому, что это составляло Его главное стремление. Εύδοχία (благоволение) везде означает главное желание (основу других желаний). Есть и другие желания, – первое, напр., чтобы не погибли грешники; второе, чтобы сделавшиеся грешниками погибли, потому что мучиться будут они не по необходимости, а по воле (Божьей). Это можно видеть и у Павла, напр., когда он говорит: " Ибо желаю, чтобы все люди были, как и я" (1 Кор. 7:7); и в другом месте: " я желаю, чтобы молодые вступали в брак, рождали детей" (1 Тим. 5:14). Таким образом, под ύδοχία он разумеет первое желание, сильное желание, желание с вожделением, повадку. Я не откажусь употребить, даже вульгарное выражение, лишь бы уяснить это для простецов; так мы, означая непреодолимое желание, говорим – κατά τό πείσμα ημών (по нашей повадке). Таким образом, сказанное (т. е. по благоволению хотения своего) значить, что Он сильно желает, сильно хочет нашего спасения.

Для чего Он так любит нас, и где источник такой любви? (Источник) – единственно Его благость, потому что благодать от благости. Потому-то Он и предопределил нас во усыновление, желая и сильно желая, чтобы тем явить славу благодати Своей. " По благоволению", – пишет он, – " воли Своей в похвалу славы благодати Своей, которою Он облагодатствовал нас в Возлюбленном" (ст. 6), т. е., чтобы показать славу благодати Своей, которою Он сделал нас любезными Себе в Возлюбленном.

3. Итак, если Он " облагодатствовал в похвалу славы благодати Своей", чтобы, т. е. проявить благодать Свою, то и мы постараемся пребыть в ней. " В похвалу славы". Что это значить? То ли, чтобы кто восхвалял Его? Чтобы кто прославлял? Мы, ангелы, архангелы и вся тварь? Что же это? Нет! Божество ни в чем не нуждается. Итак, для чего же Он желает, чтобы мы восхваляли и прославляли Его? Для того чтобы чрез это сделать теплее нашу любовь к Нему. Не требует Он от нас ни служения, ни прославления, ничего другого; Он желает одного – спасения нашего, и все делает для этого. В самом деле, славословящий и благоговеющий пред благодатью, явленной в Нем, будет внимательнее и рачительнее (к своему спасению). " Которою Он облагодатствовал нас", – не сказал: (благодать) которую даром дал (έχαφίσατο), но – которою облагодатил нас (έχαρίτωοεν ημάς), т. е. не только от грехов избавил, но и сделал любезными Себе. Представим себе: если бы кто, взявши чесоточного, покрытого язвами, удрученного болезнью, старостью, бедностью и голодом, вдруг преобразил его в благообразного юношу, красота которого привлекала бы к себе всех людей, щеки сияли бы, взоры, при каждом мановении, бросали бы солнечные и лучи; потом, если бы оставил его навсегда в этом цветущем возрасте, а сверх того облек его в багряницу, в диадему и во все царские украшения: вот так именно и преобразил (Бог) нашу душу, сделав ее и красивой, и привлекательной, и любезной, так что на такую душу желают взирать ангелы, архангелы и все другие (небесные) силы. Так Он сделал нас любезными и вожделенными Себе: " И возжелает", – сказано, – " Царь красоты твоей" (Пс. 44:12). Заметь, какие горькие (речи) мы прежде высказывали, и какие благодатные теперь говорим! Мы дивимся не (земным) сокровищам, не тому, что здесь, а небесным, тому, что на небесах. О дитяти, которое, при красоте лица, умеет еще приятно говорить, не говорим ли мы: какой это милый ребенок! Таковы именно верные. Послушай, какие речи они говорят, когда приобщаются таинств. Что может быть вожделеннее тех уст, которые, произнося дивные речи, с великим блеском и дерзновением, с чистым сердцем и нескверными (губами) приобщаются таинственной трапезы? Что вожделеннее тех слов, которыми мы отрицаемся дьявола и сочетаемся Христу, того исповедания – пред купелью и после купели? Подумаем же, как многие растлили (благодать) крещения, и в покаянии вздохнем, чтобы нам опять воспринять ее. " В Возлюбленном", – говорит, – " в Котором мы имеем искупление Кровью Его" (ст. 7). Не то только здесь удивительно, что предал Сына Своего, но и то, что Возлюбленный быль заклан. Великое преизобилие (любви)! Предал Возлюбленного за ненавистных. Смотри, как Он ценит нас! Если же, когда мы Его ненавидели и были врагами, Он предал Возлюбленного, то чего же Он не сделает, когда мы удостоимся, чрез благодать, примирения с Ним? " Прощение грехов", – говорит (апостол). От высшего нисходить к низшему. Сказавши наперед об усыновлении, святости и непорочности, потом уже говорить о страдании, не уменьшая и не низводя речи от предметов важных к малым, а от малых восходя к великим. В самом деле, нет ничего столько великого, как пролитие за нас крови Божьей; что Бог Сына Своего не пощадил, это важнее и усыновления и других даров. Великое, бесспорно, дело – отпущение грехов, но оно становится еще больше, когда совершается кровью Владычной. А что это далеко выше всего, смотри, как сильно выражается здесь (Павел), говоря: " по богатству благодати Его, каковую Он в преизбытке даровал нам". И то богатство, но это гораздо большее. " Каковую Он в преизбытке даровал", – говорит, – " нам". Богатство было, и Он его еще преумножил, т. е. излил неизреченно (обильно). Невозможно словом представить, что сделано для нас. Нам (даровано) богатство, богатство необъятное, богатство не человеческое, но божественное, так что слово совершенно бессильно выразить его. Желая же показать, как даровал (благодать) в преизобилии, прибавляет: " во всякой премудрости и разумении, открыв нам тайну Своей воли", то есть, Он сделал нас мудрыми и разумными истинной мудростью и истинным разумом.