Лео Яковлев - Суфии: Восхождение к истине

— Слуга оказался плутом, — сказал мудрый суфий. — И мой осел до самого рассвета оказался без человеческого ухода под сенью Господа, и, возможно, сейчас он падает на колени, чтобы сотворить молитву!

Видимо, не следует верить словам, плохо зная того, кто их произносит, ведь и дьяволу ничего не стоит сказать: «Велик Господь», ну а то, чем владеешь, лучше всего оберегать самому.

О человеке, увидевшем молодой месяц

Как-то во времена Омара вокруг халифа в первый день поста собрались правоверные, и кто-то из них вдруг произнес:

— А я сейчас прямо над собой вижу молодой месяц! Все стали вглядываться в темное небо. Поднял голову

и халиф Омар, но никто ничего не увидел.

— Где же месяц, куда он мог исчезнуть? — спросил Омар. Но тот, кто увидел месяц, продолжал утверждать, что и сейчас видит тонкий серп. Тогда халиф Омар сказал ему:

— Попробуй-ка смочить палец и провести им по брови! Незадачливый наблюдатель выполнил в точности совет

Омара и объявил, что после этого месяц пропал. Тогда халиф сказал:

— Это в поле твоего зрения попал загнувшийся волосок из бровей, и ты по легкомыслию принял его за месяц. Страшно даже подумать, что произойдет, если кроме волоса у тебя еще что-нибудь искривится, — пошутил Омар.

Крестьянин и лев

Как-то один крестьянин, закончив все свои дневные дела, завел быка в хлев и запер его там на засов. А ночью в селение пришел лев и, забравшись через крышу в хлев, сожрал быка. Разморившись от сытной еды, он прилег в хлеве на месте, где лежал бык, и задремал. Крестьянин ночью вдруг решил проверить, все ли в порядке в его хозяйстве, и увидев, что засов стоит на месте, смело заглянул в хлев. Льва он в темноте принял за быка и стал гладить ему бока. Лев же решил не разубеждать хозяина и лежал смирно, подумав при этом:

— Благодари Бога, мужик, что здесь темно, а то бы ты уж нахлебался страха!

Как суфии продали осла

Однажды один почтенный суфий приехал на своем осле в некий город и отправился на постоялый двор, чтобы переночевать. Осла своего он, зная по рассказам повадки здешних слуг, сам накормил, напоил и поставил в стойло отдыхать, а сам пошел в общий зал гостиницы. А в этой странноприимной обители в то время находилось несколько совершенно нищих суфиев, которых мучил сильный голод. Заметив, что кто-то поставил в стойло осла, они его увели, продали, накупили много еды и со своими покупками вернулись в общий зал гостиницы, где уже отдыхал хозяин проданного ими осла.

Начался веселый пир, и голодные суфии пригласили к столу и своего почтенного собрата. Из уважения к праведному старцу они подкладывали ему лучшие куски, и он, не зная, что проедает собственного осла, подумал: «Ну что же, не грех и повеселиться со своими собратьями!»

Потом начались такие пляски, что пыль клубами вздымалась из-под ног, ибо лишь немногие суфии живут только светом Истины, а большинству не чужды плотские развлечения.

Тем временем кто-то взял в руки бубен и запел какую-то песню с припевом «Пропал осел». Все заплясали с новой силой, и каждый, стараясь не нарушить ритм, повторял этот припев. Танцы суфиев были так заразительны, что при всей своей степенности и праведности не усидел и хозяин осла. Пустившись в пляс, он громче всех, веселясь, вскрикивал: — Пропал осел! Пропал осел!

Разошлись, когда уже начало светать. Хозяин осла, поспав немного после бурного вечера, не спеша сложил свои пожитки и пошел в хлев, чтобы нагрузить ими своего осла. Не обнаружив его там, он решил, что осел пошел где-нибудь неподалеку пощипать травку. В это время подошел слуга, запиравший вечером хлев, и праведный суфий спросил его:

— Где же мой осел?

— И ты спрашиваешь? — удивился слуга. — Ведь ты же проел его вместе со всеми.

— Но я же лично оставлял его на твое попечение! — вскричал суфий. — Почему же ты отдал его чужим людям. Да я сейчас поведу тебя к судье, и у него ты будешь оправдываться тщетно, ибо сказал Пророк: «То, что дано, подлежит возврату в должный срок», и судья по шариату обяжет тебя возместить мне потерю осла!

— А что я один мог поделать с толпой голодных людей, — продолжал оправдываться слуга.

— Почему же ты, увидев это безобразие, сразу же не пришел ко мне, тогда бы я смог поставить перед судьей этих воров.

— Я зашел в общий зал, но ты там ел и шумел вместе со всеми, а потом стал плясать, вскрикивая: «Пропал осел! Пропал осел!» Когда я услышал от тебя эти слова, я решил, что осел был продан с твоего согласия. Как я мог подумать, что такой человек, как ты, познавший Истину, не знает, что произошло с его ослом? — заявил слуга.

Задумался над этими словами суфий и сказал сам себе:

— Видимо, виноват я сам. Я слишком поспешно доверился грешным людям, готовым ради того, чтобы поесть, продать и чужую вещь, и собственную честь. Теперь же, когда это наваждение прошло, Господь одарил меня истинным пониманием случившегося.

Освобождение несостоятельного должника

Один человек, не вернувший свой долг, был на большой срок заключен в тюрьму. Там оказалось, что он обжора, каких свет не видывал, и поэтому стал он бедой для всех прочих узников: даже самый быстрый едок из них не мог угнаться за этим человеком, евшим за семерых. Из-за него тюрьма, которая и так не была похожа на райский сад, стала для остальных сущим адом.

Когда заключенным совсем уже стало невмоготу, они написали жалобу и отправили ее судье.

«Нас и так кормят здесь не очень обильно, — писали они. — А этот наш сосед каждый день нас объедает, отнимает причитающееся нам пропитание. Он появляется везде, где только едят и пьют, и съедает все во мгновение ока, будто у него пятнадцать ртов. Покорнейше просим тебя, судья, убрать его отсюда, или пусть отделят его от нас».

Судья, прочитав письмо, приказал привести к себе этого обжору и объявил ему следующее:

— Ты позоришь мою тюрьму, и поэтому покинь немедленно ее стены!

— Тюрьма твоя, о судья, единственное место, где я могу находиться, — взмолился должник. — Ведь я не приживусь нигде, потому что никто не сможет меня прокормить!

— Конечно, мошенник и вор должен сидеть в тюрьме, и отпустить тебя на волю будет нарушением законов, но что делать, если все обитатели моей тюрьмы настолько хотят от тебя избавиться, что готовы оправдать тебя. И раз я тебя выпускаю из тюрьмы, то я обязан принять меры, чтобы ты никого больше не мог обмануть, — сказал судья.

Обдумав все это, судья решил, что он сможет выпустить из тюрьмы этого обжору, если перед этим он будет показан всему городу, и горожанам будет объявлено, что он мошенник, плут и несостоятельный должник. И тогда он уже не сможет на воле никого обмануть.

Решив так, судья был вынужден для этой цели раздобыть верблюда. Вскоре судебные служки привели к судье дровосека с верблюдом, и судья сказал ему: