Раби Нахман - Рассказы о необычайном

Враг преследует царскую дочь, и она в отчаянии решает броситься в воду, чтобы погибнуть, но не отдаться ему. В мире, захваченном злом, ей нет спасения, и она может рассчитывать лишь на защиту десницы, чудесным образом протянутой извне. Видя, что царевна ускользает, владыка злых сил напоследок причиняет ей самый большой вред, какой только возможен в мире: все десять стрел-грехов, смазанных десятью ядами-страстями, вонзаются в тело царевны, и она падает замертво. Но и сам царь зла гибнет, захлестнутый водами подобно фараону. О сынах Израиля рассказывает мидраш, что в Египте они пали так низко, что опустились на предпоследнюю, сорок девятую ступень скверны. Царская дочь не умерла, но яд затуманил ее сознание, она погружена в глубокий обморок. Это беспамятство изгнания, состояние духовной комы на грани смерти.

Конец истории остался нерассказанным. Праведник должен излечить Кнесет Исраэль, возвысить Шхину до Избавления, до ее полного исцеления. Для этого необходимы все четыре рода сил, параллельные четырем мирам: Ацилут (мир сияния), Брия (мир творения), Йецира (мир созидания) и Асия (мир действия) В каждом из миров существуют все десять сфирот. Четыре мира это четыре ступени святости, каждой из которых соответствует своя "сила рук", присущая праведнику. На пути к совершенной праведности тот должен сначала пробудить в себе раскаяние ("возвращение выпущенной из лука стрелы"), затем подняться к высшей мудрости, лежащей за пределами действительности. Достичь ее можно лишь благодеянием, силой цдаки. Праведник должен суметь обратить порывы бури в дуновение мелодии, горькое сделать сладким, тьму - светом. Иными словами, он должен не только усмирить бурю, но и изменить ее природу. Важно отметить, что в рассказе шестого дня, как и в рассказе четвертого, отсутствует развязка: нищий не достигает конечной цели. Это соответствует реальному положению вещей в мире: царевна по-прежнему в бессознательном состоянии, Кнесет Исраэль или Шхина страдает от нанесенных злом ран, и праведник по сей день бьется над ее исцелением. Силу своей праведности безрукий нищий, чьи руки в действительности могучи, передает двум сиротам, которым понадобится этот дар. Раби Нахман заявляет о том, что не хочет завершать свою историю. Однако по некоторым его намекам можно догадаться о предполагаемом финале.

Рассказ безногого нищего

Безногий нищий должен явиться на седьмой день. Это царь Давид. О его пляске говорится в шестой главе второй книги Шмуэля. Ведь, как явствует из намека, сила этого нищего - в его пляске. Безногим же он кажется лишь в далеком от совершенства мире. Танец олицетворяет одну из сторон Геулы простую чистосердечную веру, какая была у Давида. Как сказано: "Тогда хромой поскачет, как олень" (Йешаягу, 35:6). Эта вера образует фундамент для всего последующего, для глубокой и содержательной мудрости, вырастающей из нее.

Ноги безногого нищего оставляют следы, которые названы "следами Машиаха" и предшествуют Геуле. Кабалисты и хасиды не устают говорить о последних поколениях, чье служение "ногами" (см. об этом подробно в "Тании", раздел "Игерет hа-кодеш", послание первое, а также см. о значении танца в "Ликутей-Маhаран").

Пара детей, воспринимающая все степени совершенства от всех пастырей Израиля, должна достичь уровня восьмого дня. Это их день, день прихода Машиаха. В этот день - восьмой день праздника Сукот, который, по сути, является самостоятельным праздником, - дети избавят царского сына от его сомнений и станут правителями всей страны. Тогда цельность и совершенство вернутся в страну вместе со старым царем, и он снова воссядет на свой престол.

ПРИМЕЧАНИЯ.

1. Аббревиатура ивритских слов "господин, учитель и наставник наш", служащая почетным титулом в хасидизме (прим. пер.).

2. Так назывались противники хасидизма из числа самих евреев. На иврите это слово как раз и означает "противник" (прим. пер.)

3. "Ликутей-Маhаран", 60, со слова "Начал..." и далее.

4. Из авторского предисловия к "Историям о необычайном".

5. "Иов", 19:26.

6. См. его второе предисловие к "Историям".

7. В книге "Ликутей-Маhаран" раби Нахман использует тот же прием: мелкие и второстепенные, на первый взгляд подробности, разбросанные здесь и там, оказываются связанными обдуманным и прочным единством, и в конце концов выясняется их важность для понимания целого, соответствующего авторскому замыслу.

8. Образчиком своевольного обращения с текстом служит перевод Мартина Бубера. Оригинал для него не более чем трамплин для свободного полета, причем иногда Бубер уводит от авторского смысла намеренно.

9. В нашей книге использована удачная литературная адаптация Баруха Авни (Камянова), основанная на переводе с идиш р. Авигдора Ганца. По духу (но не букве) это перевод, вернее, пересказ, максимально близкий к оригиналу, однако он далеко не дословный, что обусловлено колоссальными культурными различиями и полной неизведанностью еврейской культуры для русского литературного языка (прим. пер.).

10. Такая ситуация была вообще в большой мере характерна для еврейской диаспоры. Языком письменности, официальных документов, философии и поэзии оставался иврит, вышедший из употребления в качестве разговорного языка. Несовпадение устной речи с письменным языком приводило к тому, что запись текста включала элемент перевода (прим. пер.).

11. Йехезкель, 8:12 и далее.

12. См. Йешаяhу 45:15.

13. "Теhилим", 18:12.

14. Йешаяhу, 52:8.

15. "Мишлей". 5:5.

16. Ср. слова раби Акивы о любви Всевышнего к Израилю "...дороги Б-гу сыны Израиля, названные сынами Всевышнего" ("Авот", 3:14).

17. Сфирот Хохма ("Мудрость") и Бина ("Постижение") уподобляют отцу и матери.

18. У этого образа также немало параллелей. В Гмаре сказано, что после Б-га следует благоговеть перед мудрецами Торы. "Кто царь? Законоучитель" - и т. п.

19. Ср. " ...в хаосе и вое пустыни " ("Дварим", 32:10), "...к Азазелю в пустыню" (Ваикра", 16:10).

20. В том и другом случае тема бессонных аскетических бдений перекликается с траурными молитвами и ограничениями, установленными после разрушения Храма. Первоначально скорбящие о Сионе воздерживались от любых удовольствии, чтобы не прерывать траур. Со временем, однако, траурные обычаи были облегчены, однако отказ от вина, особенно перед Девятым ава, днем скорби, который, согласно многим преданиям, считается также днем начала Избавления, оставался в силе.

21. Ср. с "Тикун хацот", в частности, с "Тикун Рахель" (траурные молитвы, о которых речь шла выше. - Прим. пер.). "Тикун Рахель" посвящена скорби Шхины о своем изгнании, эту молитву читают по ночам, бодрствуя.

22. Йехезкель, 20:35.

23. Мир действия, мир созидания и мир творения (прим. пер.).

24. Йешаяhу, 63:4.

25. Зхарья, 3:7.

26. На этой стадии завершаются неудачей продолжительные и отчаянные поиски Геулы, попытки освободить Шхину из изгнания, предпринятые множеством людей, чей горький опыт напоминает попытку воздержания в последний день, не удавшуюся главному герою истории.