Жак Дукан - Стенание земли

Но чтобы продолжать молитву, нужно иметь терпение и постоянство святого. По правде говоря, во время испытаний и

лишений молиться легче, чем в период благополучия. Гораздо легче молиться, страдая во время гонений или будучи больным, чем во время безмятежных повседневных дел у себя на кухне или в учреждении. Персонаж романа Альбера Камю "Чума" доктор Рье приходит к такому выводу: "Легче быть героем, чем святым". Героический подвиг льстит самолюбию и продолжается всего лишь мгновение; в то время как святость остается незамеченной, не знает похвалы и восхищения, но монотонно тянется всю жизнь. Легче молиться об отмене царского указа, чем продолжать молиться.

И если Даниил не устает молиться, то это происходит еще и потому, что он хорошо организовал свою молитвенную жизнь. В его доме есть специальная комната, предназначенная для ежедневной молитвы. В те времена это считалось роскошью и свидетельствовало о высоком социальном положении человека (4 Цар. 1:2; 4:10-11); но это было также и проявлением важного психологического принципа, затрагивавшего отношения человека с его окружением. Молиться было легче, имея для этого определенное место. Иная, отличная от обыденной обстановка должна была помочь Даниилу сосредоточить свои мысли и направить их к Небу. Он поддерживает свою молитвенную жизнь благодаря дисциплине и постоянному упражнению. Он молится "три раза в день" (6:10, 13).

Неверно понимают природу молитвы те, кто сводит ее к колебательным движениям души, зависящим от настроения и лунного света. Конечно, молитва является также и стенанием, и неожиданным криком души. Но пример Даниила показывает нам, что молитва - это не только излитие чувств, но также упорядоченная жизнь и дисциплина. Чтобы молитвенная жизнь не угасала, ей необходима структура, пространство и время в той же степени, в какой необходим гипс человеку, сломавшему руку. Молитва не является для нас естественным состоянием, однако регулярность этого движения души не менее важна для нас, чем биение сердца или дыхание. Если взглянуть на молитву под этим углом, то становится понятной необходимость организовать ее так же четко, как прием пищи, экономическую, профессиональную деятельность и даже время отдыха.

Молиться надо даже тогда, когда нет желания молиться. В молитве должна участвовать и воля, а не только сердце. Только в этом случае молитва станет спасительным рефлексом в критических обстоятельствах.

Время дня, в которое Даниил молится, соответствует времени жертвоприношения (1 Пар. 23:30-32). Конечно, и Даниил думает об этом, потому что он становится лицом к иерусалимскому храму. Еще Соломон при освящении храма возносил в своей молитве такое прошение:

"И когда они в земле, в которой будут находиться в плену, войдут в себя и обратятся... и будут молиться Тебе, обратившись к земле своей, которую Ты дал отцам их, к городу, который Ты избрал, и к храму, который я построил имени Твоему: тогда услышь с неба, с места обитания Твоего, молитву и прошение их, и сделай, что потребно для них" (ЗЦар. 8:47-49).

Этот принцип имеет двойное основание. Прежде всего потому, что молитва, которая предназначена для того, чтобы приблизить человека к Богу, связана с жертвоприношением, которое делает Бога более близким. Еврейский глагол "жертвовать" образован от корня "крб", означающего "близкий", и употреблен в каузативной форме, передавая идею приближения Бога. Таков глубокий смысл жертвоприношения, о котором говорится здесь и который будет использован и теологией Нового Завета. Только сошествие Бога, Который ограничивает Себя и жертвует Собой, открывает человеку возможность приблизиться к Нему, "ибо кто отважится сам собою приблизиться ко Мне? говорит Господь" (Иер. 30:21). В молитве не человек поднимается, но Бог нисходит. В этом и заключается разница между верой Даниила, который верит в это приближение Бога, и религией вавилонян, опирающихся на свои усилия.

Эта направленность к иерусалимскому храму означает также, что молитва Даниила проникнута надеждой. Таким образом Даниил устремляет свою молитву в будущее: он думает о восстановлении храма и о возвращении из плена. Даниил молится

лицом к Иерусалиму не потому, что считает это направление магическим. Он знает, что ответ от Бога приходит из другого места - "с неба", как говорил Соломон. Даниил молится лицом к Иерусалиму, потому что надеется на будущее. Молитва Даниила имеет направленность во времени, а не в пространстве. Для иудея священное находится не в плане пространства, но в плане времени и события, в нем содержащегося. Не монумент, но момент имеет значение. Как отмечал Авраам Гешель, "день Господень более важен для пророков, чем дом Господень"102.

Как бы там ни было, этот многозначительный поступок станет для многих примером для подражания. Три религии, происхождение которых связано с Библией, сохранят это требование. Иудаизм, христианство и даже ислам будут возносить свои молитвы и строить свои храмы в направлении Иерусалима.

Содержание молитвы Даниила заключает в себе те же самые мысли, исполненные веры и надежды, какие выражает и само положение молящегося лицом к Иерусалиму. Об этом говорят два глагола. Даниил благодарит ("славословит" - 6; 10) и просит милости (6:11). Это речь нищего, живущего за счет милостыни. Первый глагол "моде" происходит от слова "йад" (открытая рука) и выражает признательность получившего. Второе слово "митханан" происходит от слова "хнн" (милость) и выражает мольбу не имеющего ее.

В этой молитве выражается сознание собственной пустоты, а после того как она заполнена, - признательность за дар. Молитва человека - это его признание, что сам по себе он ничего не представляет и что он полностью зависит от неба. Молитва - это прежде всего смирение. В тексте говорится, что Даниил становится на колени: в древности это делал раб, просящий пощады у господина, или воин, просящий пощады у победителя.

3. Во рву

Несмотря на молитву Даниила, ситуация не меняется. Кажется, что даже Бог бессилен. События развиваются естественным образом, без вмешательства свыше. Даниил осужден.

Дарий пытается, по крайней мере, его утешить: "Бог твой, Которому ты неизменно служишь, Он спасет тебя!" (6:76). Автор вкладывает здесь в уста царя те же слова, которыми трое иудеев отвечали раньше Навуходоносору (3:17). Но чего стоит это обещание-молитва при тех обстоятельствах, в которых оно произносится? Даниил брошен в ров, который царь закрывает камнем и запечатывает своим перстнем. Согласно Геродоту, камень прочно прикреплялся толстой веревкой, пропущенной через отверстие, где находился кусок глины, к которой царь и прикладывал свою печать103. Образ весьма знаменательный. Судьба Даниила запечатана. Нет никакой возможности выбраться. Все тихо. Даже сам Даниил молчит.