Иван Киреевский - Полное собраніе сочиненій въ двухъ томахъ.

Вотъ моя мысль. Есть еще нѣкоторыя частности въ вашей статьѣ, съ которыми я не могу согласиться, но я пропускаю ихъ, потому что онѣ прямо не идутъ къ дѣлу и увлекли бы въ сторону.

Въ послѣднее наше свиданіе, мы свели или лучше самый споръ свелся на одинъ общій вопросъ о сознаніи. Сколько я могъ понять изъ немногихъ словъ, вы различаете два момента въ сознаніи, принимая это слово еще въ новомъ значеніи, противъ обыкновеннаго. Если по прочтеніи моей статьи вы найдете, что точно на этомъ вертится нашъ споръ, я буду просить васъ изложить хотя кратко вашу мысль; но отвѣчать на нее не буду, боясь вступить въ сферу философіи, почти для меня чуждую.

Въ заключеніе, мнѣ остается повторить вами же недавно сдѣланное замѣчаніе о томъ, что высказанное противорѣчіе сближаетъ людей. Я съ своей стороны вполнѣ въ этомъ убѣдился.

— Нѣчто о характерѣ поэзіи Пушкина(стр. 1). — Напечат. въ „Московск. Вѣстн.” 1828 г., ч. VIII, за подписью 9. 11 (т. е. И. К.).

— Обозрѣніе русской словесности за 1829 г.(стр. 14). — Напечат. въ альманахѣ Максимовича „Денница” на 1830-й годъ.

— Обозрѣніе русской словесности за 1831 г. (стр.40). — Напечат. въ „Европейцѣ” 1832 г.

— Русскіе альманахи на 1832 г.(стр. 55). — Напечат. тамъ-же.

— Горе отъ ума — на Московскомъ театрѣ(стр. 58). — Тамъ-же.

— Нѣсколько словъ о слогѣ Вильменя(стр. 62). — Тамъ-же.

— О русскихъ писательницахъ(стр. 65). — Напечат. въ „Одесскомъ альманахѣ” 1834 г.

— О стихотвореніяхъ г. Языкова(стр. 76). — Напечат. въ „Телескопѣ” 1834 г., ч. XIX, кн. 3 и 4, за подписью: У—z.

— Е.А. Баратынскій(стр. 87). — Напечат. въ „Библіотекѣ для воспитанія” 1845 г., ч. III, отд. 1, перепечатано въ „Русск. Арх.” 1874 г., кн. II; въ 1-ое изданіе не вошло.

— Жизнь Стефенса(стр. 90). — Напечат. въ „Москвитянинѣ” 1845 г. кн. 1, какъ вступленіе къ выдержкамъ изъ автобіографіи Стефенса.

— Сочиненія Паскаля(стр. 104) — Тамъ-же, кн. 3.

— Публичныя лекціи проф. Шевырева(стр. 109). — Тамъ же, кн. 1.

— Сельское хозяйство(стр. 115). — Тамъ-же, кн. 1, какъ предисловіе къ серіи статей Я. Линовскаго по сельск. хозяйству.

— Библіографическія статьи(стр. 119). — Тамъ-же, кн. 1, 2, 3.

— Царицынская ночь(стр. 147). — Впервые напечат. въ 1-мъ изд. См. выше, т. I, стр. 11.

— Опалъ(стр. 151). — См. слѣдующее примѣч.

— Отрывокъ изъ романа: Двѣ жизни(стр. 164). — Въ „Матеріалахъ для біографіи И. В. К.” (см. выше, т. I. стр. 61) Н. А. Елагинъ говоритъ, что и этотъ „Отрывокъ”, и „Опалъ” были написаны для „Европейца”, но напечатаны впослѣдствіи. „Отрывокъ” былъ напечатанъ, за подписью: У-z, въ „Телескопѣ” 1834 г. ч. XIX. Намъ не удалось опредѣлить, гдѣ появился впервые „Опалъ”.

— Островъ(стр. 172). — Впервые напечат. въ 1-мъ изд.

— Мицкевичу(стр. 210). — Впервые напечат. по-русски въ Рус. Арх . 1874 г., т. II, стр. 223; было напечатано латинскими литерами въ примѣчаніяхъ къ франц. изданію сочиненій Мицкевича 1872 года. „Передъ отъѣздомъ Мицкевича изъ Москвы въ Петербургъ въ 1828 году, въ квартирѣ Соболевскаго на прощальномъ ужинѣ Мицкевичу поднесенъ былъ золотой кубокъ съ вышеприведенными стихами. На кубкѣ вырѣзаны имена: Баратынскаго, двухъ братьевъ Кирѣевскихъ, вотчима ихъ Алексѣя Андреевича Елагина, Н. М. Рожалина, Н. А. Полеваго, Шевырева и Соболевскаго” ( Рус. Арх . тамъ-же, стр. 224).

— Хорь изъ трагедіи Андромаха(стр. 211). — Впервые напечат. въ альманахѣ „Денница” 1831 г.

Возможно даже, что оно вовсе не принадлежитъ никому изъ Кирѣевскихъ: отсутствіе иниціала имени и ошибка въ начертаніи фамиліи показываютъ, что въ подлинникѣ подписи не было. — Тамъ-же помѣщено и другое стихотвореніе — „Куплеты на день рожденія кн. З. А. Волконской 3-го декабря 1828 г., составленные въ Москвѣ Вяземскимъ, Баратынскимъ, Шевыревымъ, Павловымъ, Киреевскимъ”.

Авдотья Петровна Елагина.

Быть опекуномъ надъ малолѣтными Кирѣевскими.

При маленькихъ Кирѣевскихъ отъ 1815 до 1818 года былъ Нѣмецъ К. И. Вагнеръ, для упражненія въ Нѣмецкихъ разговорахъ. Обязанность его была одѣвать дѣтей, гулять съ ними, словомъ все, что требуется отъ дядьки; но онъ никогда не былъ ни гувернеромъ, ни преподавателемъ.

Въ 1830 году, вотъ что писалъ Кирѣевскій А. И. Кошелеву: „О Гельвеціи, я думаю, и самъ былъ бы такого же мнѣнія, какъ ты, если бы прочелъ его теперь, но лѣтъ десять назадъ онъ произвелъ на меня совсѣмъ другое дѣйствіе. Признаюсь тебѣ, что тогда онъ казался мнѣ не только отчетливымъ, яснымъ, простонародно убѣдительнымъ, но даже нравственнымъ, не смотря на проповѣданіе эгоизма. Эгоизмъ этотъ казался мнѣ не точнымъ словомъ, потому что подъ нимъ могли разумѣться и патріотизмъ, и любовь къ человѣчеству, и всѣ добродѣтели. Къ тому же мысль, что добродѣтель для насъ не только долгъ, но и счастіе, казалась мнѣ отмѣнно убѣдительною въ пользу Гельвеція”.

Недостаточность своихъ свѣдѣній въ древнихъ языкахъ И. В. почувствовалъ гораздо позднѣе, и въ сороковыхъ годахъ, черезъ 20 лѣтъ, снова сталъ учиться по Латыни и по Гречески, и выучился хорошо, такъ что могъ въ подлинникѣ читать классиковъ и Св. Отцовъ.

Слова Кирѣевскаго.

Переводъ Н. М. Рожалина, изданный Елагинымъ.

Шлейермахерово выраженіе.

Намекъ на эпиграмму Языкова на Раупаха.

Здѣсь говорится о рѣчи М. П. Погодина, произнесенной 26-го Іюня 1830 г. При этомъ случаѣ были первыя рукоплесканія въ Университетѣ; ихъ начали А. А. Елагинъ и Н. М. Языковъ, а публика подхватила.

Молодой Кирѣевскій, въ краснорѣчивомъ и полномъ мыслей обозрѣніи нашей словесности, говоря о Дельвигѣ, употребилъ сіе изысканное выраженіе: древняя муза его покрывается иногда душегрѣйкой новѣйшаго унынія. Выраженіе, конечно, смѣшное. Зачѣмъ не сказать было просто: въ стихахь Дельвига отзывается иногда уныніе новѣйшей поэзіи? Журналисты наши, о которыхъ г. Кирѣевскій отозвался довольно не почтительно, обрадовались, подхватили эту душегрѣйку, разорвали на мелкіе лоскутки, и вотъ уже годъ какъ ими щеголяютъ, стараясь насмѣшить свою публику. Изъ Зап. Пушкина.

Названіе альманаха, который предполагалъ издать поэтъ Языковъ. Примѣчаніе издателя .

П. В. проѣхалъ черезъ Варшаву наканунѣ возмущенія. Курьеръ, привезшій извѣстіе о вспыхнувшемъ возмущеніи, пріѣхалъ въ Кіевъ несколькими часами прежде Кирѣевскаго. Въ Кіевѣ, въ полиціи отказались дать свидѣтельство для полученія подорожной; полиціи показалось страннымъ, что человѣкъ спѣшитъ въ чумный городъ, изъ котораго всѣ старались выѣхать; Польское окончаніе фамиліи на скій ; паспортъ, въ которомъ было прописано, что при г-нѣ Кирѣевскомъ человѣкъ, между тѣмъ какъ онъ возвращался одинъ, ибо человѣкъ былъ отпущенъ нѣсколько мѣсяцевъ прежде; всѣ эти обстоятельства показались подозрительными и полиція не дозволила выѣхать изъ города, безъ высшаго разрѣшенія. Мюнхенскаго студента потребовали явиться къ Генералъ-Губернатору: тогда Ген. Губ. былъ Княжнинъ. Онъ принялъ Кирѣевскаго строго и сухо, предложилъ ему нѣсколько вопросовъ, и, выслушавъ отвѣты, въ раздумьѣ началъ ходить по комнатѣ. Молодой Кирѣевскій, не привыкшій къ такимъ начальническимъ пріемамъ , пошелъ вслѣдъ за нимъ. „Стойте, молодой человѣкъ”! воскликнулъ Генералъ-Губернаторъ, закипѣвшій отъ негодованія. „Знаете ли вы, что я сейчасъ же могу засадить васъ въ казаматъ, и вы сгніете тамъ у меня, и никто никогда объ этомъ не узнаетъ?” „Если у васъ есть возможность это сдѣлать, спокойно отвѣчалъ Кирѣевскій, то вы не имѣете права это сдѣлать!” „Ступайте,” сказалъ Г. Губернаторъ, нѣсколько устыдившись своей неумѣстной вспыльчивости, и въ тотъ же вечеръ приказалъ выдать подорожную.