Шантепи Сосей - Иллюстрированная история религий

Некоторые стремятся определить противоположность этих групп богов как культурно-историческую и этическую; при этом ваны рассматриваются как кроткие боги плодородия, богатства, мира в противоположность более суровым азам. Но в действительности такой противоположности не замечается. Хотя Фрейр и представляет бога, почитаемого фаллическими символами и процессиями, но в Упсале он стоит рядом с Одином и Тором. Вообще, об этическом характере германских богов мало можно сказать. Они имеют, конечно, некоторые этические функции, охраняя право в народном собрании, но их образы не заключают в себе никакого этического содержания. Северная искусственная поэзия впервые ввела мысли о нравственной вине, о мировом порядке и о полном его обновлении. В общем, личная форма германских богов мало сложилась; даже поэзия Эдд изобразила сколько-нибудь типически лишь немногие фигуры. Таковы Один – мудрый, знакомый с волшебством; Тор – храбрый боец против великанов; Локи – хитрый пройдоха, постепенно вполне превратившийся в дьявола; Бальдер – кроткий любимец богов, охарактеризованный скорее пассивно, тем, что он есть, а не тем, что он делает.

Переходя к образам отдельных богов, мы намерены коснуться лишь главных пунктов; в этой области до сих пор больше проблематичного, чем разрешенного. Немецкий Вотан (Вуотан), которого Тацит, вероятно применяясь к главному галльскому богу, называет Меркурием, принадлежит особенно истевонам, позднее франкам. В Южной Германии он почти не встречается, но в англосаксонских родословных именах он фигурирует на первом плане, так же как и в племенном сказании лонгобардов. На севере мы уже встретили его в упсальской триаде, хотя там Один первоначально и не был туземным богом. Вывести из одного центрального значения все атрибуты и функции этого бога и мифы о нем нет возможности. Уже его имя указывает на него как на бога ветров; с другой стороны, многое свидетельствует о его значении как бога умерших: впрочем, эти две стороны не исключают одна другую, так как и "дикая охота", и "свирепое войско" представляют толпу умерших, неистовствующую в воздухе. То обстоятельство, что верховным богом сделался бог ветра, представляет трудность, которую едва ли можно обойти, понимая вместе с Мопсом первоначальное прилагательное Wodanaz как атрибут бога неба, чему, однако, нет доказательств. С другой стороны, нужно заметить, что если дать центральное место значению Вотана как бога умерших, то с этим не согласуется большинство мифов о нем. Отношения Вотана к плодородию и жатве нельзя вывести из его значения как бога умерших; а его положения в качестве предка княжеских родов нельзя вывести из его значения как бога ветров. В лонгобардском сказании он прямо определяется как бог неба. Следовательно, как обыкновенно часто бывает с главными богами, к первоначальному значению Вотана привилось нечто такое, благодаря чему это значение может быть распознано только с трудом. Позднейшая его форма в Эдде ни в каком случае не может служить для определения его первоначального значения и не является прямым развитием его первоначальных черт. Многие мифы в Эдде, главным образом миф о висении его на дереве ветров, малопонятны. Вообще, здесь Один является рассудительным и мудрым волшебником, странствующим в разных видах, знатоком рун, богом скальдов, господином войны, принимающим храбрецов в Валгаллу. Самыми поздними формами должны быть форма высшего бога неба, всеобщего отца, управляющего ходом дел в мире, и евгемеристическая форма Одина, короля Асгарда, пришедшего в Норвегию из Азии.

Дикая охота

О главном боге грома, Торе, рассказывается во многих песнях Эдды и сказках Гильфагиннинга. Он был туземным богом в Норвегии и Исландии, но известен также и немцам под именем Доннара. Не так ясно натуральное значение Фрейра и Бальдера: оба имени значат господин; Бальдер, сияющий бог, считается большей частью за бога солнца. Мы уже видели, что первоначально главным богом был, весьма вероятно, бог неба Цио, Тивац, с образом которого мы опять встречаемся под именем Ирмина, Эра, Сакснота. В северной мифологии он сильно отодвинут на задний план; здесь он – бог меча, Тир, однорукий аз. Между остальными образами северной мифологии некоторые поздние образования периода скальдов представляют поэтические или генеалогические фикции без реального значения в культе или в мифах; но за некоторыми другими приходится признать более важное и более первоначальное значение, чем то, на какое указывает занимаемое ими низкое положение. Таков Геймдалль – сияющий бог света, которому "всюду принадлежит раннее время, начало" (Уланд) и который ежедневно сражается с Локи из-за Бринзингамов; таков также Гёнир, прежде, наверное, бывший одним из главных богов, вероятно, близкий к Геймдаллю; таков, главным образом, Локи (и его двойник Лодур) – бог огня; имя его значит "оканчивающий", и, может быть, это первоначальное его имя; в мифах о нем – целая путаница искусственных и первоначальных мыслей, которая, несмотря на многие почтенные попытки, еще ждет своего разрешения.

Памятник эпохи кельтов, открытый под хорами собора Парижской Богоматери в 1711 г.

Существование культа Бальдера, Геймдалля, Локи и некоторых других богов почти или вовсе не доказано. Главными богами культа предпочтительно перед всеми были Вотан, Донар и на севере также Фрейр.

Рядом с этими богами стоят богини; но они так мало индивидуализированы, что их всех вместе считали формами одной богини земли, тацитовой terra mater, под разными именами. Однако это неправильно по многим основаниям. Гель есть богиня подземного мира в ином смысле, чем terra mater. Фрийя (Фритта), супруга Одина, несомненно, является преимущественно богиней воздуха или неба. В своих главных функциях и в своих отношениях к рождению и смерти, к посеву и жатве, к пряже и тканью богини также или совсем не являются богинями земли, или являются такими только очень косвенно. Во всяком случае, при их ничтожном индивидуализировании очень трудно или совсем невозможно решить, представляют ли Ринда, Герда, Менглод в Эдде, немецкие богини Перхта и Гольда, фигурирующие рядом с Фрией во 2-м мерзебургском заговоре, и многие другие самостоятельные образы или же это побочные формы, имена одной или немногих главных богинь. Второе более вероятно. В культе жили загадочная Изида у швабов (Germ., 9), Тамфана у марсов (Ann. 1,51) и главным образом Негаленния на Нижнем Рейне, от которой остались алтари и надписи. Более всего индивидуализирована северная Фрея; но она, вероятно, представляет создание скальдов, которые придумали женскую фигуру, соответствующую Фрейру, и перенесли на нее все то, что первоначально относилось к другим богиням. Достояние северной поэзии составляют также валькирии – воинственные девы, дающие победу, а также дарующие судьбу норны. В этих образах чрезвычайно трудно разделить более поздние элементы от более древних. Относя их целиком к позднейшему периоду, не следует забывать, что валькирии имеют свою точку опоры в немецком Идизе и что сила, распределяющая судьбу, не могла быть вполне позднейшей фикцией, не имеющей корней в народной вере.