Сергей Фудель - Путь отцов

Вера Отцов была не «благочестивым настроением» нашего протестантствующего сознания, а слезами покаяния, через которые человек прозревает и видит свет.

«Богатство монаха — утешение, находимое в плаче, и радость от веры, воссиявающая в тайниках ума» (он же, Д II — 713). Это богатство — в полном отказе от себя и в любви к Богу.

«Вера в Бога состоит в том, что если кто предает себя Богу, то уже не имеет власти над собою, но подчиняет себя Его владычеству до последнего издыхания» (авва Иоанн–пророк, В — 395).

Эта благодатная вера святых возводила их к совершенству или к стяжанию еще здесь, на земле, Царства Божия в сердце.

«В Божественном крещении мы освящаемся наитием Святого Духа, но совершенную благодать, как она означается в словах: вселюся в них и похожду (2 Кор. VI, 16), не тогда получаем. Ибо это есть достояние совершенно утвержденных в вере и доказавших ее делами» (преп. Симеон Нов. Бог., Д5 — 31,9).

Чтобы приблизиться к пониманию учения об этом Отцов, необходимо знать об употреблении в Отеческой письменности особой категории терминов: «познание», «ведение», «зрение», «созерцание» Божественного мира или «озарение» (осияние) им.

«Душа никогда не может простертися к познанию Бога, если Сам Бог, по благоснисхождению к ней, не коснется ее и не возведет ее к Себе. И ум человеческий никогда не мог бы настолько востечь горе, чтобы приять некое Божественное озарение, если бы Сам Бог не восторгал его, сколько возможно уму человеческому восторжену быть, и не просвещал Божественными осияниями» (св. Максим Исповедник, Д III — 251, 247).

«Вера есть истинное познание, имеющее недоказываемые начала, будучи удостоверением в вещах, превышающих ум и слово» (он же, Д III — 251, 247).

«Вера есть стяжание неисследимого богатства познания Христа» (преп. Симеон Нов. Бог., Д V — 31, 9).

Понятие «познания» или «ведения» святых для нас почти не познаваемо, так же как многие Апостольские слова. Это не наше умопостижение. Это наверное то познание, о котором говорил Апостол Павел: все почитаю тщетою ради превосходства познания Христа Иисуса Господа моего… чтобы познать Его и силу воскресения Его и участие в страданиях Его (Флп. III, 8, 10). Это есть действительное соучастие в страдании и воскресении Господнем, действительное вкушение любви теми, кто «питается на трапезе Христовой». Мы предощущаем или догадываемся о содержании этого понятия только тогда, может быть, когда читаем молитву перед Причастием: «Усладил мя еси любовию, Христе, и изменил мя еси Божественным Твоим рачением, но попали огнем невещественным грехи моя и насытитися еже в Тебе наслаждения сподоби, да ликуя возвеличаю, Блаже, два пришествия Твоя». Или другую молитву: «Божиим светом, Твоим Блаже утреннюющих Ти души любовию озари, молюся, Тя ведети Слове Божий, истинного Бога»…(ирмос 5 песни канона 6–го гласа)

«Познание» или «ведение» есть любовь. Поскольку в истинной вере лежит начало любви, как все бытие будущего растения лежит в его зерне, постольку «вера есть истинное познание». Но только доказывает себя в подвиге, вера возводит человека к совершенной любви — познанию Бога. Только расцветшее растение «познает» солнце и озаряется им.

«Познание… бывает от единого Бога, когда найдет Он ум очищенным от всякого вещественного пристрастия и объятым Божественною любовью» (преп. Федор, Д III — 381). «Вся цель заповедей Спасителя та, чтобы освободить ум от невоздержания и ненависти и возвести его в любовь к Нему и ближнему, от которой рождается свет святого деятельного ведения» (св. Максим Исповедник, Д III — 238).

«Стяжем веру, чтобы придти в любовь, из коей рождается свет ведения» (бл. авва Фалласий, Д III — 337).

«Ведение (есть) всецело любовь» (бл. Диадох, Д III — 69).

«Вера — начало любви; конец же любви — ведение Бога» (авва Евагрий, Д1 — 608).

«Познание Бога означает, что наздавшийся в нем, чрез смиренномудрие и молитву, познан Богом и обогащен от Бога неложным познанием сверхъестественных тайн Его… Любящий Бога и ничего не почитающий достойным предпочтения любви к Богу и ближнему — познал «глубины Божии и тайны Царства Его, как знать надлежит тому, кто Духом Божиим движется и познан от Бога истинным делателем рая Церкви Его» (преп. Никита Стифат, Д V — 169).

Это «познание» или «ведение» есть обожение ума, а не научно–богословская мудрость.

«Ведение называю не мудрость, но неложное познание Бога и Божественного, коим боголюбивый, не влекомый долу страстьми, возвышается к обожению благодатию Святого Духа» (преп. Феогност, Д III — 422).

«Все то, что ум видит без небесного дара и, следовательно, без Духа, ясно приснодвижно дышащего в сердце, — это только его мечты, и сколько бы он ни богословствовал, все это пустые слова, проливаемые на воздух, не пробуждающие, как следует, чувства души: ибо он находится под влиянием слуха и слов идущих извне… а не из сердца, вдохновляемого наитием просвещающего Духа» (Каллист Катафигиот, К — 89).

«Будем же веровать, что и хладный и черный угль ума вашего, позже когда–нибудь или скорее, станет горячим и световидным от прикосновения Божественного огня» (преп. Иоанн Карпафийский, Д III — 101).

«Это то, о чем читаем в другой молитве перед Причастием: «Божественное Тело и обожает мя, и питает. Обожает дух, ум же питает странно».

«Ум человеческий, когда один сам о себе бывает, не сретясь с Богом, тогда уразумевает как обычно окружающее его по силе своей. Когда же приблизится к огню Божества и к Духу Святому, тогда весь всецело овладевается оным огнем Божиим, и бывает весь свет, и там в пламени Духа Святого возгорается, и разливается в божественных помышлениях» (преп. Максим Капсокаливит, Д V — 513). «Ум, очистившийся от всего внешнего и чувства всецело подчинивший себе деятельною добродетелью, неподвижным пребывает внутри сердца, как в центре водружая взор свой. Там, приемля мысленные озарения, как блистания молнийные, собирает он божественные разрушения» (бл. Каллист патриарх, Д5 — 458).

«Деятельною добродетелью порабощается похоть и обуздывается гнев, а ведением и созерцанием окрыляется ум и, вознесшись над всем вещественным, к Богу преселяется и истинное в Нем улучает блаженство» (св. Федор Эдесский, Д III — 371).

Отцы часто, говоря о «познании» или «созерцании», употребляют и этот неясный для нас термин: «деятельная добродетель», или «деяние», «деятельность» или «действование».

«К деятельной добродетели, — пишет еп. Петр, — относятся дела покаяния, пост, бдения, молитвы, дела обращения и спасения ближних, дела милосердия духовного и благотворительности, очищение сердца от пороков и страстей, приобретение смирения и любви» (П).

«Труды деятельной добродетели, — говорит св. Григорий Синаит, — пост алкательный, воздержание несладостное, бдение терпеливое, коленопреклонение утомительное, стояние неподвижное, молитва непрестанная, смирение непритворное, сокрушение и воздыхание постоянное, молчание мудрое и во всем терпение» (Д5 — 256).