Иоанн Мейендорф - Введение в изучение св. Григория Паламы

Разумеется, при не менее последовательном антилатинстве в области веры. После смерти св. Марка Ефесского (1445 г.) св. Геннадий (тогда еще Георгий, т. к. имя Геннадий он принял при возведении на патриаршество) оказывается во главе движения сопротивления Флорентийской унии, а после падения Константинополя, став первым патриархом под турецким владычеством, начинает восстановление православной патриархии на месте униатской. О св. Геннадии (ок. 1405—1468) довольно подробное и, в принципе, верное представление дает книга: Q. N. Zhsh. Gennavdio» B* Scolavrio». Bivo» — Suggravmmata — Didaskaliva. ( jAnavlekta Blatavdwn, 30). Qess. 1980 (несмотря на недостатки, отмеченные в рец.: G. Podskalsky // Byzantinische Zeitschrift. 1984. 77. 58–60; долгое время приписывавшиеся Схоларию три проуниатских речи, якобы произнесенные во время Флорентийского собора перед греческой делегацией, как недавно доказано, принадлежат антипаламиту Георгию Лапифу и относятся к более раннему времени).

Члена ордена Ассомпционистов, в первой пол. XX в. — бесспорно, самого авторитетного латинского специалиста по «византийскому расколу» в его греческом и русском вариантах. Об этом основном оппоненте о. Иоанна Мейендорфа см.: V. Laurent. L’?uvre scientifique du R. P. Martin Jugie // Revue des etudes byzantines. 1953. 11. 7–32.

Богословский материал об исихастских спорах в трудах преосв. Порфирия (1804–1885) все же очень обширен (в чем отчасти можно убедиться из ссылок в настоящей книге); он значительно более содержательный, чем вся книга игум. Модеста (см. след. прим.), и вводит впервые в научный оборот важнейшие тексты. Поэтому отстутствие интереса к такому материалу в духовных кругах требует специального объяснения — особенно на фоне весьма высокой оценки трудов преосвященного автора в научном сообществе того времени. Дело, по–видимому, в том, что труды еп. Порфирия никогда не воспринимались как работы по православному богословию и никогда в церковных кругах не обсуждались. Причина могла быть только в личности еп. Порфирия. Автор был известен в «духовной» среде, главным образом, своими экстравагантностями и, подчас крайним, богословским либерализмом (он, например, был первым, кто призвал считать коптов православными). В эпоху, когда даже светский богослов А. С. Хомяков начинает издаваться в России и даже подробно изучаться профессорами академий, автор из духовной среды как богослов никем не замечается. Из богословов его труды впервые начнет серьезно использовать лишь Г. Папамихаил (см. ниже). О научной деятельности преосв. Порфирия написано довольно много (последняя работа, где приводится более ранняя библиограф.: Л. А. Герд. Еп. Порфирий Успенский: из эпистолярного наследия // Архивы русских византинистов в Санкт–Петербурге / Под ред. И. П. Медведева. СПб. 1995. 8–21), но, к сожалению, все еще нет целостного портрета этой в высшей степени своеобразной личности. За отсутствием такового, можно пока рекомендовать воспоминания близкого ученика святителя Филарета Московского и известного палеографа: Савва [Тихомиров], архиеп. Тверской и Кашинский. Хроника моей жизни. Автобиографические записки. Тома IV, V, VI. Свято–Троицкая Сергиева Лавра 1902, 1904, 1906 (по указателям), а также Мелочи архиерейской жизни Н. С. Лескова (глава «Архиерейские запоры»). Отзыв иеросхим. Антония Булатовича, еще в бытность его на Афоне, имеет особенный интерес (см. ниже о роли о. Антония в изучении исихазма): «…В этих объемистых, толстых книгах покойный Епископ Порфирий (не тем будь помянут он на том свете) шаг за шагом осмеивает и отрицает путем научных данных чуть не каждое афонское предание о том или ином чуде, проявляет очень мало благоговения к афонским святыням, осмеивает святогорцев в их подвигах и т. д. …Может ли ослабнуть любовь Руси к Афону… от ничтожных писаний либерального Богослова Епископа Порфирия?!» (Предисловие // Посмертные вещания преподобного Нила Мироточивого Афонского / Пер. с греч. рукописи [и предислов. иеросхим. Антония]. Редактировал… архим. Александр. Изд. Келлии Благовещенской старца Парфения на Афоне 1912 [репринт: СПб. 1996]. С. XXI).

Игумен Модест. Святый Григорий Палама, митрополит Солунский, поборник православного учения о фаворском свете и действиях божиих. Киев 1860. Гораздо позднее, в книге, которая и по нынешним временам считается основным справочным изданием для русских клириков, помещается любопытная заметка «Исихасты» в алфавитном списке ересей и сект, которая заканчивается словами: «Вздорное мнение исихастов об условиях восприятия несозданного света вскоре само собою предано было забвению»; заметка написана с некоторым знанием истории, и вождем «еретиков» назван Григорий Палама (С. В. Булгаков. Настольная книга для священно–церковно–служителей. (Сборник сведений, касающихся преимущественно практической деятельности отечественного духовенства). М. 1913 [репринт: 1993]. II. 1622). Книга Булгакова была хотя и своеобразным, но наиболее достоверным отражением отношения к исихазму в дореволюционной России. В цитированной заметке сделана ссылка на заметку о Варлааме из другого раздела книги (церковно–исторического), где этот Варлаам внезапно оказывается еретиком, а Палама — святым (см.: там же. I. 570). — И все это даже не в коллективной монографии (ср. ниже, прим. 25, случай синодального постановления против имяславия), а в разных томах одной и той же книги одного автора! Такое можно объяснить только тем, что Булгаков добросовестно списывал, откуда мог, подбирая материал воистину непредвзято.

Брестская уния 1596 г., дело Константинопольского патриарха Кирилла Лукариса, низложенного в 1638 г., когда выяснилось, что он стал тайным кальвинистом, споры вокруг еретических положений Православного Исповедания Петра Могилы на двух соборах 1642 г. — в Яссах и Константинополе, — закончившиеся принятием Исповедания в православной редакции Мелетия Сирига, с которой Петр Могила так никогда и не согласился (в России, главным образом, с XIX в. именно этот текст неправильно именуют «Катихизисом Петра Могилы»)… Наконец, окончательное осуждение латиномудрия в духе Могилы и крипто–кальвинизма в духе Лукариса на соборах Московском 1690 и Константинопольском 1691 гг. — уже после того, когда, не без провокации со стороны сторонников этих неправославных тенденций, в Русской церкви произошел раскол…

Опубликовано: JAg. Nikodhmou tou JAgioreitou. Provlogo» eij» taV suggravmmata tou' ejn aJgivoi» patroV» hJmw'n Grhgorivou tou' Palama' // jEkklhsiasthkhV jAlhvqeia. 1883. 4. 93–101.

Обзор основных источников и библиографии, относящихся к упомянутым выше событиям церковной жизни Греции и Западной Руси, см. в: G. Podskalsky. Griechische Theologie in der Zeit der Turkenherrschaft (1453–1821). Die Orthodoxie im Spannungsfeld der nachreformatorischen Konfessionen des Westens. Munchen 1988.