Иоанн Мейендорф - Введение в изучение св. Григория Паламы

Необходимо отметить отсутствие подписей Матфея Ефесского, Макария Христупольского и Иерофея Лопадийского, которые вместе с тремя другими епископами подали в сентябре 1346 г. прошение императрице Анне; последний их этих трех иерархов, правда, подпишет Томос одновременно с патриархом Иерусалимским; Матфей же Ефесский станет вскоре одним из вождей антипаламитской партии. Отметим, наконец, что древний (XIV в.) список Томоса содержит 12–ю подпись, принадлежащую Исидору, снова имеющему титул нареченного епископа Монемвасии (O tapeinOj Upoy?fioj Monembas?aj. >Is?dwroj. [Register. 354–358 (N 147). Здесь издана только официальная версия, которая одна содержит указанные автором 11 подписей (Register. 382). Критич. изд., при котором см. теперь о всех разночтениях, было подготовлено о. Иоанном: J. Meyendorff. Le Tome synodale de 1347 // Зборник Радова. Византинолошки институт. 1963. 8. 209–227 [репринт: ByzHes, VII]. — Изд.].

История. IV. 3 // II. 25; Григора. История. XV. 10 // II. 786; Заявление антипаламитов в июле 1347 г. (PG CL. Col.881 BC) и Арсений Тирский в Проекте Томоса 1370 г. (Vatic. gr. 2335. F. 1) подтверждают, что кандидатура св. Григория Паламы была выставлена.

Св. Филофей. Житие св. Исидора, 49; Filoqevou Kokkivnou Bivo» aJgivou jIsidwvrou // Tou' i[diou JAgiologikaV e[rga / D. G. Tsamh (Qessalonikei'" buzantinoiV suggrafei'", 4). Qess. 1985. I. 391.26–30; ср.: Житие св. Саввы; Tou' i[diou. Bivo» aJgivou Savba // Aujtovqi. 307.68–72. [Оба жития далее цитируются по этому изд.] Cв. Савва выдвигался кандидатом в патриархи в 1347 г. (его кандидатура принималась всеми, включая паламитов), и этого досаточно для объяснения того, какой был св. Филофею смысл составлять целое Житие св. Саввы с целью доказать, что он всегда был паламитом, и заставить забыть о его колебаниях во время гражданской войны.

Св. Филофей (Житие св. Исидора, 51 // 393.21–25) уточняет, что прежде всего было необходимо назначить кого–нибудь на вакантные кафедры; именно таков был случай Фессалоникийской митрополии после смерти Иакинфа; Акиндин жаловался Лапифу на эту вакансию в 1346 г. (Письмо 60 // 244.61–62). Действительно, конфликт между Анной и патриархом делал невозможным назначение епископов, требовавшее согласие обеих властей. Что касается епископов–приверженцев Калеки, то, кажется, до августа 1347 г. их не низлагали. Впрочем, многие из них, и не самые незначительные, признали Исидора (например, Иаков Монемвасийский: Register. 500–504 (N 172)). Иакинф Коринфский, напротив, был, кажется, низложен за свою верность Акиндину; последний послал ему письмо с утешением (Письмо 67 // 280–282).

Кантакузин. История. IV. 3 // III. 24–25; Григора. История. XV. 10 // II. 784; дата его смерти указана в краткой заметке из Vatic. gr. 778, f. 1, опубликованной G. Mercati. Notizie di Procoro e Demetrio Cidone, Manuele Caleca e Teodoro Melitiniota ed altri appunti per la storia della teologia e della letteratura bizantina del secolo XIV. (Studi e testi, 56) Citta del Vaticano 1931. 202, n. 1.

Действительно, св. Филофей отмечает, что Акиндин уже умер, когда он встретился с Никифором Григорой через год после назначения на митрополию Ираклии, т. е. примерно в мае 1348 г. (Против Григоры Антирритика VII // Filoqevou Kokkivnou DogmatikaV e[rga / D.B. Kaimakh (Qessalonikei'" buzantinoiV suggrafei'", 3). Qess. 1983. I. 226.106–110 ; ср.: Кантакузин, История. IV. 23 // III. 168). Следовательно, эти восходящие к св. Филофею сведения исключают возможность датировать некоторые письма Акиндина 1349–1350 гг., как это делает Р. — Ж. Лёнерц (R. Loenertz. Dix–huit lettres de Gregoire Acindyne analysees et datees // Orientalia Christiana Periodica. 1957. XXIII. 114–144 [ср. выше, гл. III, прим. 1], особ. 140–144).

Антипаламитский Томос, или Заявление антипаламитов (июль 1347 г.) ни разу не упоминает Акиндина по имени, но осуждает его мысли, как и мысли Паламы: «Некоторые из них, — пишут авторы Томоса, — имеют дерзость то отождествлять сущность Бога с энергией, то рассматривать знергию, поскольку ее необходимо отличать от сущности, как ни совечную, ни соначальную вечному и безначальноу Богу… другие же осмеливаются вводить лжеучение, согласно которому есть много божеств и богов…» (PG CL. 878 BD). Таким образом, оппозиционеры 1347 г. осудили всех сразу, остерегаясь в то же время определить собственную богословскую позицию.

Первые два упоминаются как голосовавшие против низложения Калеки в феврале 1347 г. (Томос против Матфея Ефесского. С.730); третий, назначенный Калекой и не подписавший низложение патриарха Иоанна (ср.: прим. 117 к главе 4), также был осужден в августе 1347 г. (Томос против Матфея Ефесского. С.735).

Антипаламитский Томос // PG CL. 883 BC; это число должно включать как митрополитов, так и подчиненных им епископов. По мнению Кипариссиота (op. cit., col. 709 D), епископов–оппозиционеров было 22.

Хотя они и не могли управлять своими епархиями, бунтовщики не были лишены сана, так как применение соборного решения затягивалось до 1351 г.

Св. Филофей. Похвальное слово, 78 // 514–516 [612 D–614 A]; свою первую попытку добраться до кафедры св. Григорий Палама предпринял в конце августа или в начале сентября 1347 г. (Ibid. 516 [614 B]).

По словам святителя Филофея, для Душана константинопольское посольство св. Григория Паламы было лишь предлогом, чтобы удалить «защитника империи римлян» (Ibid. [615 B]). Некоторые авторы подчеркивали тяготение к исихазму, проявлявшееся Сербской Церковью и самим Душаном, которое выразилось и в искусстве (M. Vasia. L’hesyhasme dans l’Eglise et l’art des Serbes // L’Art byzantin chez les Slaves. Recueil Uspenskij. Paris 1930. I. 110–123), и в законотворчестве Душана (А. Соловjев. Законодавство Стефана Душана. Београд 1928. 80–81). Это, конечно, слишком поспешные заключения. Византийское влияние, доминировавшее в сербской культуре со времени св. Саввы, не сводится к одному исихазму; в частности, в области искусства связанное с гуманизмом и пробуждением светской науки Палеологовское Возрождение нашло свое выражение в знаменитых фресках сербских монастырей XIII и XIV вв. [Тезис об исихастском влиянии на сербское церковное искусство все–таки утвердился в науке, хотя, надо признать, ни для каких стилистических особенностей церковного искусства — и не только для Сербии, но и для всего православного мира — не удалось доказать обусловленности какими–либо специфически «исихастскими» концепциями; из последних публикаций см. особо материалы коллоквиума: L’art de Thessalonique et des pays balkaniques et les courants spirituels au XIVe siecle. Recueil de rapports du IVe colloque serbo–grec. Belgrade 1985 / R. Samarduia, D. Davidov. (Institut des etudes balkaniques. Editions speciales, 31) Belgrade 1987. Не в последнюю очередь этому содействовала и работа о. Иоанна: J. Meyendorff. L’iconographie de la Sagesse Divine dans la tradition byzantine // Cahiers archeologiques. 1959. 10. 259–277 [репринт: ByzHes, XVI]. Можно говорить о том, что влияние исихазма XIV в. сказалось в возрастании внимания к некоторым темам (скажем, к Преображению Господню) или к особым вариантам иконографического канона (например, такое изображение прор. Илии, где он представлен на горе Кармиле в своеобразной молитвенной позе согласно 3 Цар. 18, 32)]. Что же до того, что Душан предпочел опираться в своем законотворчестве на Матфея Властаря, а не на Константина Арменопула, то это не доказывает его антиакиндинистских настроений: оба византийских юриста прошли очень сходный путь развития, и оба с 1341 по 1346 г. были неблагосклонно настроены к св. Григорию Паламе (ср. выше прим 138 к гл. IV). [По данным Пасхоса, Матфей Властарь безусловно «принадлежал к исихастскому климату св. Григория Паламы, вопреки всему тому, что говорилось или писалось о нем в окружении Григория Акиндина–И.М.} То, что Душан ввел в свой Законник антилатинские параграфы, никак, с другой стороны, не доказывает его паламитских симпатий; как мы видели, Акиндин и его сторонники в еще большей степени, чем паламитский лагерь, были враждебны латинянам. Разумеется, все это не мешало сербскому царю питать глубочайшее почтение к учителю безмолвия, а паламитскому богословию — быть принятым без обсуждения Сербией, как и всеми остальными православными славянскими странами, в чем ему благоприятствовали монастырские традиции, принесенные св. Саввой и, позднее, св. Григорием Синаитом.