Епископ Петр - Указание пути ко спасению

Послушник, со своей стороны, должен исполнять приказания настоятеля или своего старца с готовностью, то есть исполнять тотчас, без лености, без отговорок, служа с доброй волей или усердием, как Господу, а не как человекам (Еф. 6, 7). Усердный послушник не знает медлительности, не откладывает до завтра. Хотя бы для самолюбия или чувственности противно было что-нибудь, но послушник должен, так сказать, переломить себя, перенести, препобедить все неприятности; даже чем труднее и неприятнее возлагается на него какое-нибудь поручение, тем с большим усилием должен принуждать себя к этому и с большею готовностью исполнять. Надобно исполнять всякое приказание в простоте, говорит апостол: Повинуйтесь… в простоте сердца вашего, как Христу (Еф. 6, 5). Приказание настоятеля или руководителя не должно взвешивать на весах собственного суждения. Совершенному послушанию свойственно не рассуждать, что и для чего приказывается, а в простоте, без всякого сомнения, мнительности, верно, в точности исполнять приказание. Когда в приказании настоятеля нет ничего противного Закону Божию, то безрассудно было бы всякий раз с мелочной мнительностью подвергать его суждению, с подозрением исследовать причины и цель всякого приказания. Такое послушание не принесет никакой пользы. В лице настоятеля и руководителя надобно представлять Самого Иисуса Христа, и приказания их исполнять как волю или заповедь Божию, с уверенностью, что на Страшном Суде Бог потребует отчет не от него, а от настоятеля и руководителя.

Послушники, испытанные в расположении к монастырской жизни, в усердии к подвигам самоотвержения, с согласия настоятеля торжественно в церкви дают пожизненные обеты целомудрия, безбрачной жизни, нестяжательное™ и послушания, облекаются в мантию и тем обязываются к большей строгости в жизни, к большим подвигам самоотвержения, к более ревностному служению Богу. Главное занятие и главная обязанность у всех монахов с послушниками есть служение Богу, спасение души. Тогда как миряне большую часть времени проводят в попечении о нуждах тела и общежития или о прихотях и в пустых занятиях и самое малое время посвящают на служение Богу, монахи большую часть времени употребляют на служение Богу. Этого требует достопоклоняемое величие Божие, верховное владычество Бога над миром (право как Творца и Промыслите — ля), наша всецелая зависимость от Бога, долг благодарности за получаемые блага, душевная польза, вечное спасение, блаженство наше.

После церковного богослужения предметом занятия монахов служат: келейная молитва в определенные часы; чтение Священного Писания и писаний святых отцов, в которых излагаются наставления, как побеждать страсти, приобретать добродетели, каким путем лучше достигать вечного спасения; частое размышление о спасительных предметах; ежедневное испытание своего нравственного состояния, постоянное наблюдение за своими помыслами, желаниями, чувствованиями с заботой подавлять страсти, не пропускать ни одного случая, обстоятельства, встречи с братиями или сторонними, чтобы не воспользоваться ими для проявления какой-либо добродетели, для образования нравственного характера.

Бог часто попускает разные искушения именно для нравственных целей, нужно только правильно понимать их и пользоваться ими для очищения страстей и утверждения в себе добрых расположений. Для этого монахи, конечно, пользуются всеми средствами, какие указаны выше, особенно соблюдают постоянное воздержание, а по временам — строгий пост как для обуздания плотских склонностей, так и для облегчения духовной деятельности, особенно молитвы.

Краткая молитва устная и умственная также должна начинать и сопровождать всякое дело монаха. Пост и молитва составляют для монаха как бы два крыла, которыми облегчается шествие по поприщу подвижничества. Хотя и монахи, как не бесплотные существа, имея нужду в пище, одежде, жилище и некоторых удобствах жизни, должны трудиться для удовлетворения этим потребностям, особенно новоначальные, молодые, крепкие здоровьем, и трудятся, как и миряне, но с тем различием, что миряне смотрят на свою работу как на главное дело жизни и работают большей частью по побуждениям корыстолюбия, чтобы как можно более приобрести себе собственности, и лишнее приобретение часто употребляют на прихоти, роскошь; а монахи трудятся не по побуждениям корыстолюбия, а по послушанию настоятелю, который каждому монаху назначает известную работу, потому исполняют работ как заповедь Божию, не для своей личной выгоды, а для общей монастырской потребности; тем каждый работающий монах служит с любовью и для пользы монашествующей братии, для их успокоения, и оттого труд каждого монаха имеет нравственную цену, как бескорыстное дело послушания, услужливости и любви, и вместе служит случаем проявить и другие добрые расположения или добродетели: нелицемерное усердие, аккуратную точность, верность, честность и т. п. Телесный труд нужен и для утомления тела, для подавления плотского вожделения. Даже и преуспевающие в духовной жизни, и немощные телом по временам занимаются каким-нибудь рукоделием — как для избежания праздности и скуки, вредной для души и тела, так и для того, чтобы после напряженной душевной деятельности в продолжительной молитве и размышлении дать отдых органам мышления (мозгу), чтобы иначе не подвергнуться расстройству здоровья. Иногда и на строгих подвижников нападает по зависти бесовский дух уныния, от которого душа изнемогает, становится неспособна ни к молитве, ни к внимательному чтению и размышлению. В такое тяжелое время советуют заняться рукоделием с памятованием вездеприсутствия Божия, как научил этому ангел Антония Великого во время хождения его по пустыне от душевной тяготы [313]. А когда душа бывает бодра, то во время, назначенное для молитвы или поучения в Законе Божием, по словам святого Лествичника, не следует браться за рукоделие [314] .

Но при всех частных занятиях надобно иметь в виду главную цель монастырской жизни и к ней все направлять. О цели монашеского подвижничества авва Моисей Египетский говорит так. Конец (finis) наших обетов есть Царство Божие, или Царство Небесное; а назначение наше, то есть цель (scopus), есть чистота сердца, без которой невозможно достигнуть оного конца. По апостолу, конец нашего подвижничества есть жизнь вечная, как говорит он: Плод ваш есть святость, а конец — жизнь вечная (Рим. 6, 22), а цель — чистота сердца, которую апостол справедливо назвал святостью, без которой нельзя достигнуть вышепоказанного конца. Апостол как бы сказал, что цель ваша есть чистота сердца, а конец — жизнь вечная. Следовательно, все, что может вести нас к этой цели, то есть к чистоте сердца, с полным усердием и должно исполнять, а что отвлекает от нее, того должно удаляться, как вредного и гибельного. Для этой цели мы оставляем родителей, родину, достоинства, богатства, мирские увеселения и все удовольствия, все для этой цели должно нам делать и желать: в пустыню удаляться, посты, бдения, труды, чтение и прочие добродетели должно совершать, чтобы посредством их хранить сердце наше чистым от всех вредных страстей и достигнуть совершенства любви, которая состоит в чистоте сердца. Ибо что иное значит не раздражаться, не завидовать, не превозноситься и прочее (см. 1Кор. 13, 4–7), как не то, чтобы иметь сердце совершенно чистое и хранить его от страстных возмущений. Ради них (то есть поста, бдения, чтения и прочего) никак не должны мы предаваться печали или гневу, негодованию, для истребления которых они должны быть совершаемы. Ибо не столько плода от чтения, сколько ущерба от презрения брата. Потому-то пост, бдение, отшельничество, чтение Священного Писания должно исполнять для главной цели — чистоты сердца, которая есть любовь, и для них не должно нарушать сей главной добродетели, при которой в нас не будет никакого недостатка, хотя бы по нужде и было опущено что-нибудь из помянутых подвигов — поста, бдения и прочего; напротив, без этой главной добродетели все будет бесполезно, хотя бы и все прочее сделали, потому что пост, бдение, занятие Священным Писанием, отвержение всего имущества не составляют совершенства, а только служат средствами к совершенству.