Иустин (Попович) - Достоевский о Европе и славянстве

По убеждению Достоевского, непреходящую ценность русского народа составляет Православие. Это — самое великое, самое святое и самое лучшее в нем. Россия велика тем, что обладает драгоценностью над драгоценностями — Православием. В Православии — вся истина, достаточная и вечная для всех Божьих миров. "Россия несет внутри себя драгоценность, которой нет нигде больше — Православие, что она — хранительница Христовой истины, но уже истинной истины, настоящего Христова образа, затемнившегося во всех других верах и во всех других народах" [528]. Образом Христа предопределена судьба России.

Достоевский говорит: "Может быть, главнейшее предызбранное назначение народа русского в судьбах человечества и состоит лишь в том, чтобы сохранить у себя этот Божественный образ Христа во всей чистоте, а когда придет время — явить этот образ миру, потерявшему пути свои" [529], потому что только в Православии и истина и спасение русского народа, а в будущем и всего человечества [530].

Европейский Запад все истины и все правды сводит к человеку и гордится человеком; Достоевский все сводит к Богочеловеку и гордится Богочеловеком. Он говорит: "Разве дух Христов не присутствует в нашем народе — темном, но добром, невежественном, но не варварском. Да, Христос его сила, наша русская сила" [531]. "В народе бесспорно сложилось и укрепилось даже такое понятие, что вся Россия для того только и существует, чтобы служить Христу и оберегать от неверных все вселенское Православие" [532]. "Суть русского призвания заключается в открытии русского Христа миру, Христа, не известного миру, но сохраненного в нашей православной Церкви. По моему мнению, в этом вся суть нашей мощной будущей цивилизации и воскресения из мертвых всей Европы; в этом вся суть нашей мощной жизни в будущем" [533].

"Образ Христов храним, и воссияет как драгоценный алмаз всему миру" [534]. "Мы несем миру только то, что мы можем ему дать, и вместе с тем, то, что ему единственно необходимо — Православие, истинное и сильное, вечное исповедание Христа и полное обновление моральное… От нас выйдут Илья и Енох на борьбу с антихристом, с духом Запада, воплотившемся на Западе" [535].

"Народ русский в огромном большинстве своем — православен и живет идеей Православия в полноте, хотя и не разумеет эту идею ответчиво и научно. В сущности [536], в народе нашем кроме этой "идеи" и нет никакой, и все из нее одной и исходит, по крайней мере, народ наш так хочет, всем сердцем своим и глубоким убеждением своим. Он именно хочет, чтоб все, что есть у него и что дают ему, из этой лишь одной идеи и исходило. И это несмотря на то, что многое у самого же народа является и выходит до нелепости не из этой идеи, а смрадного, гадкого, преступного, варварского и греховного. Но и самые преступник и варвар хотя и грешат, а все-таки молят Бога в высшие минуты духовной жизни своей, чтоб пресекся грех их и смрад и все бы выходило опять из той излюбленной "идеи" их" [537]. "Все народные начала у нас сплошь вышли из Православия" [538]. "Русская вера, русское Православие есть все, что только русский народ считает за свою святыню; в ней его идеалы, вся правда и истина жизни" [539]

Основополагающая истина в Православии следующая: в мире земных реалий существует только категория человеческой жизни, человеческой мысли и человеческой деятельности, которая обеспечивает полное развитие личности человека и человеческого общества до Божественного совершенства — это Богочеловек Христос. Он является идеальным и конкретным примером для человека, одновременно Он и божественная сила, которая все человеческое в человеке преображает в богочеловеческое, а общество людей — в богочеловеческое общество. Сам по себе человек является незаконченным и несовершенным существом. Все в нем завершается, доделывается и совершенствуется только через Богочеловека. По сути своей природы человек является существом, тянущимся ко Христу, ибо Богочеловек — единственная истинная цель человека. Истоки онтологии и феноменологии Православия находятся в Богочеловеке. Все, что не от Богочеловека и не по Богочеловеку, не является православным. Мерилом может стать следующее: православно только то, что богочеловечно, и наоборот: богочеловечно только то, что православно. А все остальное, то, что исходит от человека, от "чистого" человека или от "непогрешимого" человека, разрушает человеческое существо, ввергает его в небытие.

Только духовное общение человека с Богочеловеком наделяет человека Божественной бесконечностью. Переживая в себе жизнь Богочеловека, мысля через Богочеловека, человек, тем самым, преодолевает все относительное в себе, все поверхностное, все конечное и движется к Божественным высотам, глубинам, к бесконечности. Упражняясь в богочеловеческих добродетелях, человек все Божие ощущает как свое. Или, лучше сказать, Бог становится для человека первейшей и самой непосредственной действительностью. И человек судит о мире и людях через Бога и по Богу. И тогда через все человеческое существо струится вечная богочеловеческая любовь, и радость, и молитва, и истина, и правда, и кротость, и милосердие. Путь Православия — это путь богочеловеческий в противоположность пути гуманистическому, европейскому, римокатолико-протестантскому, человеческому. Для Православия вечно живая Личность Богочеловека Христа является высшей ценностью и высшим мерилом всех ценностей во всех мирах, поэтому Православие и носит на всем печать и Лик Богочеловека, а не человека и не человекобога.

Овладеть человеком и человечеством с помощью любых средств является целью римокатолицизма, в то время как цель Православия — овладеть человеком и человечеством исключительно с помощью богочеловеческих средств. Достоевский провидчески осознает это, ибо он до дна разглядел трагизм римокатолицизма и драматизм Православия. Поэтому в Православии он видит единственный путь к верному решению всех проблем: личных и общественных. Путь "непогрешимого" человека ведет к гордому и насильственному властвованию над всеми, путь же Православия — в смиренном и кротком служении всем. Достоевский благовествует: "Истинная сущность Православия — во всеслужении человечеству, к чему оно предназначено" [540]. Все другие народы в большей или меньшей мере живут для себя и в себе, а "мы, — говорит Достоевский, — начнем с того, что станем слугами для всеобщего примирения. И это вовсе не позорно, напротив, в этом величие наше, потому что все это ведет к окончательному единению человечества. Кто хочет быть выше всех в Царстве Божием — стань всем слугой. Вот как я понимаю русское предназначение в его идеале" [541]. "Станем слугами, чтобы быть старшинами" [542], - говорит князь Мышкин, который воистину смиренно и кротко служит всем и каждому.