Макарий Оптинский - Письма о смирении, самоукорении и терпении скорбей

Благодарю Бога о дарованном вам спокойствии келейном, не оставляйте пещись о внутреннем вашем душевном устроении; теперь имеете самое удобнейшее и благоприятное время запастись к будущим браням не токмо одним чтением и письмом словес отеческих, но и понуждением на исполнение; ведь нуждницы восхищают Царство Небесное (Мф.11:12): теперь для вас время свободы и успокоения; а придет и то, что не будешь времени иметь в оном и упражняться: егда еси юн, ходиши аможе хощеши; егда же состареешися, воздежеши руце твои, и ин тя пояшет, и ведет, аможе не хощеши (Ин.21:18). Слова, сказанные Господом к св. Апостолу Петру, могут относиться и к нам [3] В каком смысле оправдались эти слова старца, см. примеч. к № 4. при посещении невольных скорбей, которые св. отцы почитают весьма нужными к нашему спасению. Старайтесь иметь во всем смирение и не зазирать других. 5-го июня 1842 года.

Кто чего ищет, то и обретает. Мать З. ищет спасения, и мы благонадежны, что она, удостоившись ангельского образа, обрящет, милостью Божией, и спасение души своей. Ежели угодно будет Господу принять ее к Себе, пусть грядет во имя Господне; да не смущается сердце наше ниже устрашается; видно, она течение скончала, веру совершила, и надеяться надобно на милосердие Божие, что не лишит ее венца правды, уготованного любящим Его. Не надобно много сетовать и малодушествовать: Бог знает, какие бы встретили ее впоследствии искушения.

Ожидаю скорого от вас уведомления: в каком положении находится ее здоровье. 19-го сентября 1842 года.

Сердечно сожалею о страдалице, матери З.; но кто может испытать бездну судеб Божиих и отеческий Его промысл, пекущийся о нашем спасении? Тесный и прискорбный путь вводит в живот вечный; и мать З. стоит на оном, хотя и невольно, но благонадежно: милость Божия близ ее есть; да не унывает и не малодушествует. Вера, надежда и любовь к Богу в сем испытании познавается и яко злато огнем искушается. Прочтите страдание Иакова Персянина, как он, при отъятии всякого его члена, имел разсуждение и благодарение; так и она по силе своей да подражает его примеру. О другом она пусть пребывает спокойна; я уверен, что вы с усердием и любовью имеете о ней прилежание; ибо "боляй и служай равную мзду от Бога получают", через нее и служащие ей милости Божией сподобляются. Опять скажу, да не унывает она: мне случилось видать болезни многих предсмертные, и добре поживших, но, видно, нужно было еще и страдание к увенчанию их в будущей жизни; как читаем и о старце богоугодно пожившем, но съеденном зверем; по какой причине, довольно известно.

Господь возвестил матери игуменьи представить вас обеих к рясофору; я о сем радуюсь, надобно ожидать окончательной воли Божией, через архипастырское соизволение. Упоминаешь, что при объявлении тебе о сем, потерялась, и овладело тобою неизвинительное чувство, что теряешь свободу и делаешься рабою обители; но не написала, свободилась ли от сего чувства? Если оно еще господствует над тобою, то ты уже еси раба; да и чья же? — самой гнусной страсти, — гордости! Напротив, мнимое тобою рабство доставить может свободу от страстей, и будешь дочь обители.

Кажется, довольно тебе известно, что в духовной жизни самый нужнейший плод есть смирение, — чему мы научаемся только языком, а на опыте не хотим и коснуться. Прочти 46-е слово св. Исаака Сирина, как оно нужно и как приобретается; так же у св. Лествичника и прочих. "Мняйся что быти, ничто же есть; и мняйся имети разум, и не весть, яко ничто же весть". Я порадовался бы, ежели бы мысль твоя и чувство представляли тебе — себя быть всех последнейшею и всех рабою, тогда бы все тебя успокаивало. Много бы можно о сем написать, но предоставляю тебе самой рассмотреть; ежели еще не свободилась того чувства, то проси Бога о сем и вмени себя худшую всех; по одному только сему помыслу худой плод произрастет от твоего делания; но да истребится он до основания.

Не столько жалею о изнеможении твоей плоти, сколько о душевной твоей болезни; но от обеих да избавит тебя Господь. 20 февраля 1843 года.

Очень рад, что ты доехала благополучно в свою обитель и теперь находишься на месте подвига. Подвизайся же добрым подвигом, веру соблюдай, и да сподобишься течение скончати и получить венец правды от подвигоположника Христа. Для меня не мало удивительно, что тебя смутила весть о пострижении в малый образ; да зачем же ты и пошла в обитель? В обоих случаях надобно отсекать крайности, и в излишнем желании со скорбию, и в упорном отрицании. О всем этом довольно написано в том сочинении, которое ты читала у меня и для себя списала: прочти его, возложись на волю Божию и успокойся; познай свою немощь; а ежели бы обошли тебя, думаю, не мало бы тебя потрясло, да кажется еще бы и больше. 6 июля 1843 года.

Можно ли одобрить малодушие твое о потере покойной матери З.? Да нам и грешно называть потерею переселение людей от временной к вечной жизни. Упорно желать того, чтобы по нашей воле было продолжение жизни нами любимых и уважаемых, значит желать разрушать планы судеб Божиих. Для тебя было приятно сожительство ее; положим, что и полезно; но это эгоизм: для нас то полезно, что Бог творит, и мы всякий день молимся Ему , да будет воля Твоя, — а не хотим, чтобы она совершалась над нами. Мать З. совершила свое течение и верно удостоится милости Божией в будущей жизни; а мы должны стараться подражать вере ее и жительству.

Страх твой о пострижении ложен и неоснователен есть; конечно, должно приступать к сему образу не с дерзостью и самонадеянней, но со страхом и радостью, — в этом состоит середина. Не должно дерзать, но должно радоваться, что вчиняешься в лик дев, работающих Господу. Довольно уже ощутила пользу удалением от мира, что прежде не могла разумом постигать; но Бог тебе открыл сие разумение, которое называет св. Лествичник "неизвестное народу разумение"; так и теперь не разумеешь, какую может принести пользу принятие образа монашеского. Когда же не примешь его, думаешь ли больше себя извинить в нерадении? или надеешься получить воздаяние за теперешнее свое жительство? — а не прибегаешь к самоукорению и смирению, считая уважением то, что я не монахиня; а тех монахинь, кои находятся в подвиге и борьбе со страстями, будешь укорять и зазирать? — Нет, это не согласно с духом христианства. Прочти повнимательнее о сем рассуждение, которое у меня списала, то найдешь, что — как в отрицании его, так и в искании — много погрешают, и будь тем покойна.

Я догадываюсь, твоему смущению причины происходят от тайной гордости. Не хочешь принять образа смирения потому, что не хочешь смириться. Оный побуждает нас и в скудости дел наших смириться и тем навершать свое жительство. Награда же от Бога подается не по количеству дел, но по мере смирения.