М. Н. Гаврилов - Жизнь и учение Льва Великого

Зато Варсуме император не только позволил присутствовать на Соборе, но и даровал ему право голоса, хотя такое право могло принадлежать одним епископам. Следили за Пульхерией: письма, которые писал ей св. Лев, до нее не доходили.

В такой‑то обстановке собрался в понедельник 8–го августа 449–то года, на неделю позже назначенного, в городе Ефесе, собор, получивший в истории название «разбойничьего». Съехалось 130 епископов, мз которых 42 — бывшие участники Константинопольского Собора, — должны были молчать и находиться в положении обвиняемых. Явился и Варсума с толпой своих монахов. Легатов было только двое — еп. Юлий и диакон Иларий: пресвитер Ренет скончался по дороге. Юлия и Илария рассадили, — первый сидел рядом с Диоскором, занимая, таким образом, второе место, Иларий же сидел ниже всех епископов и был далеко от Юлия.

Заседание происходило в храме Пресвятой Богородицы там же, где заседал Третий Вселенский Собор. Председательсгвовал, конечно, Диоскор, восседавший на внушительном троне. Несмотря на все заявления, просьбы и требования, легатам, так и не удалось добиться того, чтобы на Соборе были прочитаны послания св. Льва Собору и его догматической послание к — Флавиану, или «Томос»: под разными предлогами, Диоскор не допустил чтения этих посланий «нашего святейшего брата Льва», как он выражался. [24] В отличие от православного св. Флавиана и других православных этой эпохи, которые не называли папу иначе, как «святейшим; блаженейшим и боголюбезнейшим отцом», еретик Диоскор позволяет себе называть его братом. Обратить внимание также и на то, что он сажает папского легата еп. Юлия, на второе место, ниже себя, а диакона Илария — даже ниже всех епископов. Не то мы увидим на православном Халкидонском Соборе. См. Hefele‑Leclercq. Histoire des Conciles. Т. П, 1; Paris. 1908. Стр. 588. . Собор сначала -оправдал Евтихия, признав православным его исповедание о д н о й природы во Христе; по поводу же исповедания Евсевием двух природ, епископы кричали: «Евсевия в огонь! Сжечь его живьем! Рассечь на две части того, кто разделяет Христа!». Оправдав Евтихия, занялись его судьями. Это было сделано ловко. Сначала Диосскор велел прочесть 7–ое правило 3–го Вселенского Собора, по которому, под страхом анафемы, запрещается «составлять или писать или слагать иную веру, кроме определенной», в Никее, на Первом Вселенском Соборе в 325 г. Это Ефесское определение было вновь подтверждено всеми присутствующими, включая легатов, из которых Иларий снова заявил, однако, о необходимости прочесть папское послание и убедиться, что оно согласно с истиною. Тогда Диоскор заявил, что Флавиан и Евсевий должны быть низложены, так как, принимая формулы о двух природах во Христе, идут против Ефесского запрещения. [25] К сожалению, и в наше время, многие, подобно Диоскору, толкуют 7–ое правило 3–его Собора в смысле недопустимости вообще никаких вероопределений, разъяснений и истолкований веры. В частности, ссылаются на 7–ое пр. те, кто хочет видеть «новшество» и «прибавление» в учении об изъятии Богородицы от скверны первородного греха, в учении об Исхождении Св. Духа от Отца через Сына или от Отца и Сына. Так же толкует 7–ое пр. даже и Катехизис митр. Филарета: см. объяснение 8–го члена Симв. веды, 5–ый вопрос. . Такого оборота дела никто не ожидал. Диоскор велел огласить проект постановления об отлучении. Кое–где послышались протесты, недовольный ропот, который постепенно усиливался.

— Взываю к вам! — вскричал Флавиан, обращаясь к легатам.

Шум усиливался. Тогда Иларий, напрягая все силы, чтобы токрыть своим голосом все усиливавшийся шум, прогремел свое бессмертное:

— CONTRADICITUR!— то–есть «ОПРОВЕРГАЕТСЯ».

«Все бессмертное могущество Церкви сосредоточилось для восточного христианства в этом простом юридическом термине, поизнесенном римским диаконом: «contradicitur». У нас пвыкли упрекать Западную Церковь за ее крайне юридический, законнический характер. Без сомнения, в Царствии Бога принципы и формулы римского права не признаются. На «Ефессюое разбойничество» поневоле оправдало латинскую склонность к юстиции. Contradicitur римского диакона — это было провозглашение принципа против факта, права против грубой силы; это была невозмутимая нравственная твердость в виду торжествующего порока одних и малодушия других; это была, словом, неодолимая скала Церкви, противопоставленная вратам адовым». (Владимир Соловьев). [26] См. «Россия и Вселенская Церковь». Пер. с франц. Краков. 1908. Стр. 283–284. .

После этого многие епископы бросились к Диоскору и, обнимая и целуя его колени, стали умолять его не допускать постановления от отлучении. Шум и беспорядки удвоились. Диоскор притворился, что ему грозят, велел отворить двери церкви и вызвал стражу. Явилась вооруженная мечами стража, неся цепи, чтобы заковывать непокорных, а за стражей — монахи Варсумы, египетские матросы и толпа черни. Флавиан бросился, было, к престолу, ища убежища, но его окружили солдаты, чтобы насильно вытащить его из церкви. Его сильно избили и затолкали, но, в конце концов, ему удалось каким‑то образом обмануть бдительность стражи, и, найдя какое‑то убежище, написать формальную аппеляцию папе, которую он и передал каким‑то образом Иларию. [27].

Впустив всю эту толпу, двери церкви снова заперли, и, под угрозой взятия под стражу и избиений, стали собирать голоса. Все молча подписывались, иногда, в знак протеста, указывая пальцами на угрожавших солдат. Таких били. Заправилы торопились, так как наступил поздний вечер, а откладывать дела было нельзя. Не было времени составлять определение, а потому на подпись давали чистые листы. Дымящиеся факелы освещали это мрачное зрелище.

Иларию удалось скрыться, невидимому, на следующий же день. К началу октября он добрался до Рима по пути, шедшему через места дикие и непроходимые. Он привез с собою важные документы, среди которых была и аппеляция св. Флавиана. Удалось убежать и еп. Юлию.

Между тем, Дискор понимал, как важно было для него получить подписи легатов, а потому он употребил все усилия, чтобы задержать их и добиться их подписи, хотя бы насильно. Старания его сказались тщетными, что еще более увеличивало его ярость. На следующем заседании, 22–го августа, на котором не было ни легатов, ни Флавиана, к этому времени уже отправленного в ссылку, и, может быть, уже скончавшегося, [28], Диоскор свел счеты со всеми остальными «несторианами»: были низложены все неугодные ему епископы и, в числе их, бл. Феодорит. Теперь Собор не только без возражения выслушивал приговоры вожаков, но и покрывал радостными криками провозглашение отлучения на атиохийцев. «Чрез тебя говорит Бог», восклицали епископы о Диоскоре: «Дух Святый чрез тебя говорит! Вырви корни, правоверный! Пусть не останется ни одного несторианина! Исторгни самые корни!», и Диоскор исторгал.