Петр Гнедич - Догмат искупления в русской богословской науке

В том же смысле можно было бы еще указать на близость труда патриарха Сергия к богословскому направлению Хомякова и других славянофилов — не только по признаку отношения к западному и «школьному» богословию [254] Можно было бы сравнить известное суждение Ю. Самарина о колебаниях русских богословов старой школы между католичеством и протестантством с вышеприведенной характеристикой «школьного» богословия в книге патриарха Сергия. , но и в отношении «жизненности» богословствования [255] Жизненность исследования патриарха Сергия была отмечена еще его оппонентами: «Чувствуешь, что автор решает не теоретическую только задачу, а жизненный вопрос самоопределения» (проф. Соколов; см.: Богословский вестник. 1895. N° 12. С. 96). , обращения к святоотеческим, особенно аскетическим, творениям и др.

В более позднем обзоре [протоиерея Георгия Флоровского] «Пути русского богословия» автор едва ли верно оценил эту замечательную книгу, уделив ей лишь одну страницу. Правильно отметив «значительность» ее в богословствовании из опыта духовной жизни [256] «Сергий ставил себе задачею богословствовать из опыта… духовной жизни. И в этом значительность его книги. Очень важно и принципиальное возвращение к учению отцов» ( Флоровский Г., прот. Пути русского богословия. С. 438). , автор сделал поспешное обобщение, слишком сблизив ее с направлением «нравственного монизма». Если и есть основание заключить, что здесь «в тени остается объективная сторона процесса» спасения, то уже совсем неправильно говорить, хотя бы только по поводу этой книги: «Есть упадочные черты и в русской школе «нравственного монизма» » [257] Там же. С. 438–439. .

Ревниво следивший за всем появляющимся в печати по вопросам сотериологии, протоиерей П. Светлов в 1902 году назвал книгу патриарха Сергия «прекрасным исследованием» [258] Светлов П. Я., прот. Православное общество и современное богословие. С. 86, примеч. .

Но уже в 1907 году его «ревность» одержала верх над объективностью, и он указал, что эта книга «при обилии похвал осталась… все‑таки без компетентной научной оценки», и заявил о несамостоятельности автора в отношении критики «юридического» жизнепонимания [259] Светлов П. Я., прот. Страница из истории догмата искупления в русском богословии // Крест Христов. Прил. С. 538–539. . Ложность этого утверждения уже была показана в настоящем исследовании. Но оба эти утверждения все же были использованы австрийским профессором–иезуитом А. Буковским.

В своем ранее уже цитированном исследовании [260] Bukowski A. Die Genugtuung fur die Sunde nach der AufTassung der Russischen Orthodoxie… Paderborn, 1911. католический ученый, установив несомненную зависимость русского богословия XVIII и XIX веков от богословия католического и протестантского, отмечает, что «лишь в последнее время возникло стремление освободить православное учение как от римско–католической, так и от протестантской примеси (Beimischung) и восстановить его в первоначальной чистоте». Но все же автор приходит к заключению, что и у «новейших» (neusten), как и у «старших» (Altesten),богословов понимание собственно искупления как «первичного удовлетворения Искупителя» (die primare Genugtuung) не отличается от католического. Исключение составляет лишь труд патриарха Сергия, о котором А. Буковский дает критический отзыв [261] «Католическое учение о том, что Христос принес за грехи человеческого рода действительное удовлетворение… признают все русские богословы, за исключением Сергия, за несомненную истину веры» (Ibid. Р. 47). .

Не представляет большого труда объяснить такие выводы автора и причины, их в известной степени предопределившие. Все исследование написано с прямой целью сгладить различия в учении русского Православия и римского католицизма ко времени очередного Ведеградского конгресса [262] См.: Керенский В., проф. К вопросу о соединении Римско–Католической и Православной Церквей. . Автору нетрудно было указать признаки западного («юридического») понимания искупления в символических книгах, и особенно у «старших» русских богословов, после того как он сам, в подном согласии с выводами русской богословской науки, отметил непосредственное влияние на них систем западного богословия. Нетрудно оказалось ему найти ту же «юридическую» основу в книгах протоиерея П. Светлова и других рассмотренных им сочинениях. Но все это объясняет еще и то, почему автор или действительно не понял, или сознательно преуменьшил значение труда патриарха Сергия «в стремлении восстановить православное учение в его первоначальной чистоте» [263] Из новых богословов в книге, изданной в 1911 году, рассмотрены сочинения Светлова, Орфанитского, Малиновского и статья Лопухина в «Богословской энциклопедии». Труд проф. Несмелова и статьи митр. Антония (Храповицкого) остались Буковскому неизвестными. .

В известном отношении автор понял труд патриарха Сергия лучше, чем иные из его русских рецензентов: в этом сочинении, говорит он, «хотя непосредственно рассматривается только субъективное искупление, но встречаются высказывания и выясняются принципы, по которым объективное искупление, особенно в смысле заместительного удовлетворения, совершенно отрицается» [264] BukowskiA. Die Genugtuung… § 23. .

Ход рассуждений автора о книге патриарха Сергия можно представить в такой последовательности: «Мысль о заместительном удовлетворении [патриархом Сергием] полностью отвергается». Искупительному делу «усвоено лишь значение учительства, запечатленного смертью… Эти утверждения… едва ли совместимы с позитивно–христианской точкой зрения» [265] Ibid. § 25, 26. .

И поэтому автор считает возможным сделать заключение о «чисто рационалистических воззрениях на отношение человека к Богу» у патриарха Сергия [266] Ibid. §81. .

Ход рассуждений автора и его выводы чрезвычайно характерны, они нуждаются в проверке и на них следует остановиться более подробно.

Приведя две цитаты из книги патриарха Сергия [267] «С православной точки зрения, сущность, смысл и последняя цель спасения человека состоит в избавлении его от греха и в даровании ему вечной святой жизни в общении с Богом» и т. д. «Сущность спасения состоит в том, что Господь Иисус Христос даровал нам силу, которою побеждаем прилоги нападающего на нас диавола и пребываем свободными от своих прежних страстей» (Bukowski A. Die Genugtuung… § 24. Ср.: Сергий (Страгородский), архиеп. Православное учение о спасении. С. 156, 155). , автор рассуждает: «Это всеми принятое определение можно было бы понимать само по себе и в объективном смысле. Однако при ближайшем изображении способа (Art und Weise) нашего искупления оказывается (heisst es), что Христос искупил нас тем, что принес нам познание любви Отца. Сам человек в сознании своей греховности чувствовал бы себя отвергнутым от Бога и потому не мог бы достичь познания Его любви. Любовь Божия стала известна нам только через Сына Божия, Который отдал за нас Свою жизнь. А потому познать Божию любовь может только тот, кто верует, что Христос пострадавший и распятый действительно есть Сын Божий. Именно в том и состоит спасающая сила веры, что вера есть средство, чрез которое мы познаем Божию любовь и убеждаемся, что соделанные грехи не удаляют от нас Божией любви» [268] Bukowski A. Die Genugtuung… § 24–25. .