Жан Ванье - Жан Ванье Община — место прощения и праздника

Я вырежу из тела вашего сердце каменное, и дам вам сердце из плоти, и вдохну в вас дух Мой (Эзек. 36, 26).

Иисус обещал нам, что пошлёт Святого Духа, Утешителя, чтобы сообщить нам новую энергию, силу, способность сердца, которые сделают так, что мы на самом деле сможем принять другого — даже врага — таким, каков он есть: претерпеть всё, во всё поверить, на всё надеяться. Научение любви требует всей жизни, поскольку нужно, чтобы Святой Дух проник во все потаённые уголки нашего бытия, во все те уголки, в которых присутствует страх, трепет, самозащита , ревность.

Община начинает формироваться только тогда, когда каждый прикладывает усилие, чтобы принять и возлюбить каждого таким, каков он есть.

Принимайте друг друга, как и Христос принял вас

(Рим 15: 7).

4. Симпатии и антипатии

Великой опасностью для общины оказывается деление людей на «друзей» и «недругов». Очень быстро люди, похожие друг на друга, объединяются. Человеку доставляет большое удовольствие находиться рядом с тем, кто ему нравится, кто дорожит теми же идеями, таким же образом воспринимает жизнь, обладает таким же чувством юмора. Такие люди подкармливают друг друга; льстят друг другу: «ты удивительный человек», «ты тоже», «мы удивительны, потому что оба хитры, умны». Человеческая дружба может очень быстро превратиться в клуб льстецов, в котором люди могут зациклиться друг на друге; они льстят друг другу, и каждый заставляет другого считать себя умным. Тогда дружба больше не придаёт сил, чтобы двигаться вперёд, лучше служить нашим братьям и сёстрам, быть более верными тому дару, который был дан нам, быть более внимательными к Духу и продолжать странствие через пустыню к обетованной земле освобождения. Дружба становится удушающей и превращается в препятствие, преграждающее путь к другим, не дающее заметить их потребности. С ходом времени узы дружбы превращаются в возбуждающую эмоции зависимость, одну из форм рабства.

В общине также могут иметь место и «антипатии». Всегда найдутся люди, с которыми я не могу найти общего языка, которые воздвигают непреодолимую преграду движению моих сил, взгляды которых противоречат моим установкам и удушают порывы моей жизни и моей свободы. Кажется, что их присутствие таит для меня какую–то угрозу; оно вызывает во мне неприязнь или одну из форм раболепной отстранённости. В их присутствии я неспособен выражать себя и жить. Другие же порождают во мне чувство зависти и ревности: в своём лице они являют всё то, чем я хотел бы быть, а их присутствие напоминает мне о том, что я не являюсь этим. Их духовные силы и ум отсылают меня к моей собственной убогости. Третьи же от меня слишком многого требуют. Я не могу ответить на их постоянные, полные чувств просьбы. Я обязан отвергнуть их. Эти люди являются моими «недругами»; они подвергают меня опасности; и даже если я не признаюсь себе в этом, я ненавижу их. Конечно, эта ненависть только психологическая, ещё не нравственная, то есть не желаемая. Но всё же я предпочёл бы, чтобы этих людей вовсе не существовало! Их исчезновение, их смерть предстала бы перед моими глазами как освобождение.

И естественно, что в общине соседствуют как разные формы обоюдного приятия, так и их психологическая несовместимость. Это происходит из–за незрелости чувственной жизни и от тех ещё детских качеств, которые нам неподконтрольны. Но речь не идёт о том, чтобы отвергнуть их.

Если мы позволяем нашим эмоциям руководить собой, то они, конечно, превращаются в опасную силу в сердце общины. Тогда общины больше не будет; она превратиться всего лишь в группы людей, более–менее замкнутые в себе самих и отвернувшиеся от других групп. Когда входишь в некоторые общины, то сразу же чувствуешь напряжённость и скрытую войну. Люди не смотрят друг другу в лицо. Когда они пересекаются в коридорах, то походят на корабли в ночном море. Община является общиной только в том случае, если большинство членов сознательно решило разорвать эти барьеры и выйти из пелёнок так называемых «дружеских уз», чтобы протянуть руку «врагу».

Но это долгий путь. Община не создаётся за один день. На самом деле, она никогда не создаётся вполне! Она постоянно возрастает во всё более великой любви или же рассыпается.

Враг нагнетает на меня страх. Я неспособен слышать его крик о помощи, отвечать на его потребности: его агрессивная и повелевающая позиция душит меня. Я бегу от него и хотел бы, чтобы он исчез.

В действительности же, он даёт мне понять мою слабость, незрелость, скудость моего внутреннего содержания. И, может быть, это именно то, что я не хочу замечать. Недостатки, которые я осуждаю в других, часто являются моими собственными недостатками, в лицо которых я не хочу смотреть. Люди, осуждающие других и общину, ищущие идеальную общину, часто бегут от своих собственных недостатков и слабостей. Они отрицают своё чувство неудовлетворённости, свои раны.

Весть Иисуса вполне ясна:

Я говорю вам: любите врагов ваших, совершаёте добро ненавидящим вас,

благословляйте злословящих вас, молитесь за обижающих вас.

Тому, кто ударит тебя в одну щёку, подставь и другую.

Если вы любите только тех, кто вас любит, как сможет Бог быть довольным вами? Потому что и грешники любят тех, кто их любит (Луки 6, 27–29а; 32).

«Ненастоящий друг» тот, в котором я вижу только такие качества, «которые я хочу полагать своими собственными». Он даёт выход моим жизненным сокам, вызывает у меня довольство. Он открывает мне себя самого и оживляет меня. Именно поэтому я люблю его.

«Враг», напротив, вызывает у меня эмоции, в лицо которым я не хочу смотреть: агрессивность, ревность, страх, ложная зависимость, ненависть, весь тот мир духовного мрака, который существует во мне.

До тех пор, пока я не пойму, что представляю собой смесь света и мрака, положительных качеств и изъянов, любви и ненависти, альтруизма и эгоцентризма, зрелости и незрелости, я буду продолжать делить мир на «врагов» «плохих») и «друзей» («хороших»); я буду продолжать воздвигать барьеры внутри и вне себя, предаваться предубеждениям.

Когда я признаю свои слабости и недостатки и вместе с тем понимаю, что могу идти к внутренней свободе и к подлинной любви, тогда я смогу признать недостатки и слабости в других; и они тоже могут идти к свободе в любви. Все мы люди смертные и хрупкие, но у нас есть надежда, потому что мы можем расти.

5. Прощение в сердце общины

Но возможно ли нам принять себя самих в своей духовной скудости, со своими слабостями, даже грехами и страхами, если Бог не дарует нам откровение о том, что Он нас любит? Когда мы обнаруживаем, что Бог послал Своего единственного и возлюбленного Сына не для того, чтобы судить и проклинать нас, но для того, чтобы исцелить, спасти нас и повести по пути любви, когда мы обнаруживаем, что Он пришёл простить нас, потому что любит нас в глубине нашего бытия, тогда мы можем принять самих себя. Он даёт нам надежду. Мы всегда были заперты в темнице собственного эгоизма и духовного мрака. Теперь перед нами открывается возможность любить. Таким образом, мы можем принять других и простить их.