Борис Михалев - Философ Горы

- Действительно, возможность власти обретается в результате жертвы личной корыстью. Но я бы ввел еще такое понятие, как корысть общая. Когда инструменты внутреннего совершенствования - общественное благо или преображенная природа - из средства превращаются в цель, они становятся тормозом духовного роста. Стремление полученную власть осуществить соблазн греха. Поэтому процесс этого осуществления всегда соответствует моменту духовного падения. Чем дольше власть осуществляется, тем слабее она становится. Личность утрачивает совершенство. Всякая власть имеет начало и конец. Она есть сжигание накопленного духовного потенциала на костре прорвавшегося греха. Самоотверженный путь внутреннего подвига поиском всяких камней и эликсиров не может быть добросовестно обоснован. Мысленно нацеленный на власть, на деле не способен ничем жертвовать. Опасно облагораживать то, чья сущность в принципе этого не допускает. Смысл жертвенности не во властвовании, а в освобождении от природы.

- То есть ты отрицаешь возможность власти бескорыстной? Мотив творческого улучшения природы рассматриваешь как завуалированную корысть?

- Этот мотив - заблуждение. И реализация его приводит к потере чистоты сознания. Более того, я думаю, что действительно очистившийся даже и не может иметь такого мотива. Потребность мира в нашем вмешательстве иллюзия. Совершенный, который единственно и может обладать властью, устремлен к Богу, то есть к личному освобождению. Формированием же условий мира руководит закон сохранения добра и зла. Человек эти условия не определяет, а реализует. Он - инструмент, а не источник внешних изменений. Теперь я спрошу тебя: можно ли ставить себе целью быть пешкой в чужой игре?

- Нет. Цель строго индивидуальна. Исходить может только от личной воли и разума.

- Уточню, что не от воли и разума, а личности как таковой, которой эти двое подчинены.

- Что же остается, если исключить волю и разум? Низшие эмоции только!

- Их исключаем в первую очередь.

- Тогда не кажется ли тебе, что отбрасывая все проявления, ты убиваешь личность?

- Нисколько. Согласен ты, что личность ни в чем конкретном полностью выражена быть не может?

- Да.

- Сейчас в твоей душе одно, через минуту - другое, и зачастую противоположное. Где же твое истинное "я"?

- Во всей полноте этих проявлений.

- Правильно. А где эта полнота? Как ее осуществить? Проявления растянуты по времени, привязаны к нему. Собрать их вместе можно лишь мысленно. Реально в любой момент в наличии только одно состояние. Прошлых не вернуть, о будущих мы вообще ничего не знаем. Следовательно, полнота личности - в чем-то, по времени не измеряющемся, то есть вне ряда явлений. Когда есть множество отростков, при рассмотрении отдельно ничего законченного из себя не представляющих, можно догадаться о наличии их общего корня, характеризуемого не иначе, как возможность этих и других отростков. Что есть солнце, как не возможность луча. Личность как таковая - это потенциальное ее состояние, возможность всех проявлений при фактическом их отсутствии.

- Ну хорошо, давай вернемся к разговору о цели. Какова ее связь с этими рассуждениями о личности?

- Связь прямая. Дисгармония бытия - в неосуществленности личности, в ее невозможности ни в чем себя исчерпать. Эта невыраженность и есть тот внутренний зов, который формирует цель.

4.

- Окончательной точкой мирового процесса станет новое откровение Христа, в котором человеческое и божественное начала будут доведены до предела и сольются в едином облике абсолютного человека. Они как бы пойдут навстречу друг другу. Человеческое станет божественно высоким, божественное - человечески проявленным.

- Словосочетание "абсолютный человек" имеет внутреннее противоречие. Это все равно, что "чистая грязь". Ничто человеческое не окончательно. Христос - в первую очередь Бог, и уже во вторую - человек, пусть и совершенный. Никакой новой миссии Его на земле с моей точки зрения не последует. Все, что надлежало Ему сделать, Он сделал. Но и это не носило характер откровения какого-то нового смысла. Христос не определил новых целей, а лишь дал мощное орудие осуществить то, к чему шли и все древние святые. Бывшее прежде уделом единиц, теперь стало доступно многим. Человек, согласно абсолютному смыслу, не имеет никакой самостоятельной, независимой от Бога, ценности. Земной облик Христа - это как бы понижение Бога с целью перекинуть мост от Него к человеку, которому несовершенство не позволило сделать это самостоятельно. Предельно божественное, не может быть не только предельно, но и даже чуть-чуть чем-то иным, кроме божественного. В этом само понятие божественности, иначе теряется его полнота, если оно допускает что-то, помимо себя. Что же есть вполне человеческое, я вообще затруднился бы определить. Мы соединяем в себе божественность и животность. Подавление одного означает утверждение другого. Собственно человеческое - в балансе. Окончательной может быть божественность, вполне определившейся - животность. Человечность всегда промежуточна. Мы как бы подвешены на вертикальной скале между пропастью и вершиной. Найти устойчивое положение можно, или ценой колоссальных усилий покорив вершину, или отпустив руки и долетев до дна. Человечность есть обреченность движению к выходу из человечности - вверх или вниз. Нашедший же самостоятельный смысл собственно в лазании по горе рискует растратить силы и сорваться. Божественная высота человеческого означает его ликвидацию, проявленность божественного - введение ограничений, чей результат аналогичен.

5.

- Некоторые помещают человека исключительно в мир, отгораживая его от Бога, другие, наоборот, все мирское признают чуждым личности, исчерпывая ее Богом. Мне думается, что и то и другое губит индивидуальность.

- Действительно, это два взаимоисключающих взгляда. Я - последователь второго. Утверждение индивидуальности в Боге есть ее освобождение от мира.

- Устранив мир, мы теряем и личность. Надо освободить его от греха. Тогда будет божественный человек.

- Понятие "свобода мира" эклектично, похоже на "сухая влага". Состояние несвободы - это и есть пребывание в мире, характеризующемся множественностью, то есть раздробленностью абсолютного смысла. Личность есть смысл. И ее несвобода вытекает из обособленности, рождающей несовершенство. Устранение несвободы - это восстановление полноты смысла, выход за пределы дифференцирующей массы.

6.

- Человек ни физическим, ни психическим обликом не исчерпывается. Главное в нем - вне природы.

- Без сомнения. Но какова сущность этого сверхприродного состояния?

- Оно есть свободное творчество.

- Творчество - еще не свобода, а путь к свободе, инструмент ее достижения.