Николай Скабаланович - Византийское государство и Церковь в XI в.: От смерти Василия II Болгаробойцы до воцарения Алексея I Комнина: В 2–х кн.

6) Исторические записки Никифора Вриенния , [184]зятя императора Алексея Комнина. Записки написаны Вриеннием по настоянию тещи, императрицы Ирины, около 1137 г. [185]и, за смертью автора, остались неоконченными. Они посвящены описанию деяний Алексея Комнина, поэтому хотя в сочинении затронуты и те, более отдаленные времена, в которые заявляет о себе на поприще истории фамилия Комнинов, однако же обстоятельное изложение начинается лишь с отрочества Алексея, т. е. со времени Романа Диогена; доведены до последнего времени царствования Вотаниата.

Труд Вриенния стоит невысоко по своему достоинству. Вриенний задался целью доказать, что Алексей Комнин, отнявший престол у своего предшественника, поступил не как узурпатор, но как исполнитель воли Божией, что он присвоил себе лишь то, что принадлежало ему по праву, как племяннику Исаака Комнина и родственнику Дук, сделав это к тому же ко благу и славе государства. [186]К этой основной задаче у автора присоединилось еще стремление по возможности прославить и собственный свой род — Вриенниев. В результате получилось нечто до крайности пристрастное и одностороннее, сообщающее колорит, не везде согласный с исторической истиной, событиями, имеющими отношение к Комниным, Дукам и Вриенниям.'

Со стороны источников сочинение Никифора Вриенния распадается на две части: в одной (1–я книга о царствовании Исаака Комнина, Константина Дуки, особенно же Романа Диогена) оно представляет рабскую компиляцию из Пселла [187]и Скилицы, [188]с некоторыми более или менее обширными вставками; [189]другой (II–IV–я книги о последующих событиях до конца царствования Вотаниата) — вполне оригинально. В этой последней части рассказ вращается около двух личностей, Исаака и Алексея Комнинов, и изложение походит на журнал деяний этих лиц. Основанием рассказа служили, вероятно, фамильные предания Комнинов и Ври–енниев, которые дали также материал для вставок в предшествующей части, заимствованной у Пселла и Скилицы. Записки Вриенния имеют для нас значение под условием тщательного выделения всего, что носит печать пристрастия и партийности, в тех данных, которые почерпнуты автором из фамильных преданий.

7) Алексиада Анны Комниной, [190]порфирородной дочери Алексея Комнина, супруги Никифора Вриенния, написана при Мануиле Комнине (1143–1180) с целью восполнить неоконченные записки Никифора Вриенния, к которым она и примыкает, доводя события до смерти Алексея 1 (1118). Строго преследуя предположенную цель, начать следовало бы с того момента, на котором остановился Вриенний, т. е. с конца царствования Вотаниата, однако же для ясности и последовательности рассказа, как заявляет Анна, [191]она коснулась и более раннего времени — царствования Романа Диогена и Михаила Парапинака. Таким образом в ее произведении оказался отдел, относящийся к периоду до вступления на престол Алексея Комнина. [192]

В этом отделе [193]характер и значение фактического содержания произведения Анны зависит от источников, которыми она руководствовалась. Всего более она находилась под влиянием записок Вриенния, на основании которых излагает вкратце ход событий, отсылая читателя, желающего подробно ознакомиться с делом, к самим запискам. [194]Она находится в непрерывной зависимости от Вриенния в первых девяти главах первой книги, [195]дополняя сведения, у него почерпаемые, лишь в некоторых местах; [196]начиная с 10–й гл. 1–й кн. непрерывная зависимость прекращается и только изредка обнаруживается немногими заимствованиями. [197]Кроме записок своего мужа Анна обращалась еще к сочинениям Пселла [198]и Скилицы. [199]Есть основание думать, что Анна (особенно начиная с 10–й гл. 1–й кн.) пользовалась еще каким–то сочинением на латинском языке, до нашего времени не дошедшим, но в свое время весьма распространенным и уважаемым, как можно судить по степенивлияния его на писателей того времени и последующего. [200]Из этого сочинения заимствованы известия о некоторых внутренних делах Византии, о делах западно–европейских и об отношениях норманнов к Византии. [201]Наконец, помимо всех этих письменных источников, у Анны был изустный источник, из которого она, как сама заявляет, почерпала данные, а именно: рассказы ее отца Алексея, [202]а также показания стариков–современников и очевидцев описываемых Анной событий, из которых некоторые доживали при ней свой век, окруженные сыновьями и внуками.'’ Основываясь на устном источнике, Анна восполняет рассказ, извлеченный из записок Вриенния, из этого же источника добыт весь материал для Алексиады, который остается за выделением заимствований из письменных источников.

Данные, почерпнутые из устного источника, главным образом сообщают значение и важность Алексиаде как историческому памятнику — они самая ценная часть содержания Алексиады. Второе место по ценности может быть отведено данным, извлеченным из латинского историка, так как в числе их есть и такие, которые не вошли в содержание дошедших до нас опиравшихся на этого же историка латинских произведений, или же вошли, но в спутанном и искаженном виде, так что разъяснение и исправление может быть получено только при помощи Алексиады. [203]

8) Хроника Михаила Глики написанная в начале царствования императора Мануила Комнина, [204]предназначалась автором для своего сына в целях его обучения и поэтому не ограничивается историческими сведениями (от создания мира до смерти Алексея I Комнина), но заключает еще сведения по естественным наукам, философии и богословию. Главной своей задачей Глика ставил возможную краткость. Вследствие того и в исторической части его книга до крайности скудна, представляет лишь легкий конспект тех источников, которыми он пользовался.

При изложении событий от Константина VIII до Алексея I источниками [205]для Глики служили Скилица и Зонара. Почти все содержание хроники взято у Скилицы [206](в том числе много данных, которых нет у Зонары), у Зонары заимствовано лишь несколько показаний. [207]Сравнительно со Скилицей и Зонарой хроника Глики ничего нового не дает, и если вносит несколько с первого взгляда небезынтересных штрихов, то при ближайшем рассмотрении они оказываются внесенными в ущерб фактической верности и точности, составляя плод недосмотра и малого внимания автора к источникам; [208]стремление автора к краткости иногда влечет к механическим пропускам, искажающим мысль подлинника. [209]Поэтому скудная и неудачная компиляция Глики как исторический памятник не имеет значения.

9) Рифмованная хроника Константина Манасси, [210]писателя времени Мануила Комнина, написана и поднесена Ирине, жене севастократора Андроника (брата императора Мануила Комнина); начинается с сотворения мира и заканчивается царствованием Вотаниата. При составлении хроники автор заботился главным образом о внешней форме, фраза стояла у него на первом плане, содержание на втором. Заботясь о цветистости изложения и красоте стиха, он призвал на помощь мифологию, разные сравнения и уподобления и этим поэтическим аппаратом подавил скудное фактическое содержание. Тем не менее как сама фразеология, так и подбор фактов, достаточно обличают те источники, которыми пользовался Манасси. Для времени от Константина VIII до конца [211]источниками для него служили всего более Зонара, [212]в меньшей степени Пселл [213]и Глика, [214]еще менее Атталиот. [215]