Иоанн Мейендорф - Византийское наследие в Православной Церкви

Мне хотелось бы рассмотреть здесь встречу Византии и ислама в области религии. Небольшой объем статьи вынуждает меня ограничиться несколькими примерами, иллюстрирующими различные отношения византийцев к мусульманской вере. Эти примеры заимствованы из четырех категорий документов:

1) полемическая литература;

2) канонические и богослужебные тексты;

3) официальные письма византийских сановников к мусульманским;

4) агиографические материалы.

Имя Иоанна Дамаскина обычно возглавляет список христианских антимусульманских полемистов [80] О византийской антиисламской полемике см.: С. Gbterbock, Der Islam im Uchte der Byzantinischen Polemik (Berlin, 1912); W. Eichner, "Die Nachrichten ьЬег den Islam bei den Byzantinern", Der Islam 23 (1936), pp. 133-162, 197-244; H.-G. Beck, Vorsehung und Vorherbestimmung in der theologischen Literatur der Byzantiner (Orientalia Christiana Analecta 114, 1937), pp. 32-65. Ни одна из этих работ не идет далее списка авторов и изложения их главных доводов. .

Согласно традиционным источникам, Иоанн принадлежал к богатой дамасской семье Сергия Мансура, чиновника византийского финансового управления в Дамаске, который участвовал в переговорах с арабами о капитуляции города в 635 г., выполнял при новом режиме те же гражданские обязанности и передал свою должность потомкам. По этому преданию, Иоанн был его внуком. Некоторое время он исполнял свои обязанности, после чего удалился в монастырь преп. Саввы в Палестине и стал одним из наиболее известных богословов и гимнографов Греческой Церкви.

Если бы мы верили этому традиционному рассказу, информация о том, что Иоанн служил в арабской администрации Омейядов и, следовательно, знал арабскую мусульманскую цивилизацию по собственному опыту, была бы, разумеется, очень ценной. К сожалению, эта история основана главным образом на арабском жизнеописании XI в., которое по другим поводам полно сомнительными легендами. Ранние источники гораздо более скупы. Феофан рассказывает нам, что отец Иоанна был γενικός λογοθέτης [81] Логофет геникона — глава государственного казначейства (прим. перев.). при халифе Абд ал-Малике (685-705) [82] Chronographia, Bonn ed. I, p. 559. , что может означать, что он заведовал сбором налогов с христианской общины. Эта должность не предполагает с необходимостью глубокого знакомства с арабской цивилизацией. Деяния Седьмого собора, кажется, подразумевают, что Иоанн наследовал отцовскую должность, так как сравнивают его удаление в монастырь преп. Саввы с обращением апостола Матфея, который до того, как стал последователем Христа, был «мытарем», т. е. «сборщиком налогов» [83] Mansi 13, col. 357B; ср. Μφ. 9:9 .

Поскольку доступная нам информация о жизни Иоанна весьма скудна, точные сведения о его мыслях и взглядах на ислам мы можем почерпнуть только из его сочинений. К сожалению, внимательное исследование его наследия обнаруживает очень мало текстов, связанных с исламом. Иоганн Хук в своем критическом анализе рукописной традиции Дамаскина упоминает четыре работы, связанные с именем Иоанна и имеющие отношение к исламу [84] Johannes Μ. Hoeck, "Stand und Aufgaben der DamaskenosForschung", Orientalia Christiana Periodica 17 (1951), pp. 18, 23-24. :

1. Глава из «De haeresibus» [85] PG 94, cols. 764-773. , которая представляет собой перечень ересей и входит в главную работу Иоанна Дамаскина «Источник знания» (Πηγή γνώσεως); глава основана на сходной компиляции, составленной в V в. св. Епифанием Кипрским. Несколько неожиданно ислам назван христианской ересью и имеет в печатном издании номер 101. Глава об исламе следует за описанием секты Αύτοιτροσκόπτοα (своеобразный уклон в христианском монашестве) и предшествует параграфу об иконоборцах. В некоторых рукописях ислам стоит под номером 100 и следует непосредственно за монофелитами (номер 99).

2. «Диалог между сарацином и христианином» состоит из двух opuscula, которые находятся также под именем Феодора Абу-Курры, о котором речь ниже. «Диалог» дважды публиковался под именем преп. Иоанна Дамаскина — Лекьеном (Lequien) и Галландом (Gallandus), и оба издания перепечатаны у Миня [86] ibid., cols. 1585-1596 (Lequien); 96, cols. 1335-1348 (Gallandus). Текст почти дословно соответствует Opuscula, 35 (ibid, cols. 1586A-1592C) и 36 (97, cols. 1592 CD) Абу-Курры. . В каждом из них обе оригинальные opuscula стоят в противоположном порядке, что подчеркивает непоследовательность рукописной традиции сочинений Дамаскина в этом вопросе и заставляет основательно предполагать, что «Диалог» представляет собой компиляцию из произведений Абу-Курры, приписанную Иоанну Дамаскину поздним переписчиком [87] Γ.-Γ. Бек, хотя и склонен пока принимать Иоанново авторство, упоминает рукопись, где «Диалог» анонимен, и другую, где он надписан именем Сисинния Грамматика (H.-G. Beck, Kirche und theologische Literatur im byzantinischen Reich [Munich, 1959], p. 478). .

3. Другой диалог надписан именем Абу-Курры, но указывает, что Феодор написал его δι« θωνής 'Ιωάννου Δαμασκηνού.Сочетание δια θωνής[через голос] и эквивалентное ему άττο θωνής[с голоса] — технические выражения, недавно тщательно исследованные М. Ричардом [88] Μ. Richard, Άπό θωνής, Byzantion 20 (1950), pp. 191-222. , означают: «по устному учению» Иоанна Дамаскина. Настоящий автор здесь, безусловно, Абу-Курра; в самом деле, «Диалог» находится также в некоторых рукописях под его именем, без упоминания Иоанна Дамаскина [89] См. PG 97, col. 1543. .

4. Четвертое антимусульманское сочинение, приписываемое Иоанну, — неопубликованное и до сих пор не изученное «Опровержение» на арабском языке.

Таким образом, из всех этих текстов единственно надежным представляется глава об исламе в «De haeresibus». Но и здесь высказывались сомнения в ее подлинности, а цитаты из Корана некоторые исследователи считают позднейшими вставками [90] A. Abel, Ryzantion 24 (1954), p. 353 n. 2. .

Итак, каков бы ни был результат дальнейшего критического исследования антиисламских сочинений, приписываемых Иоанну Дамаскину, вполне очевидно, что его вклад в историю византийской полемики против ислама незначителен. Даже если допустить частичную подлинность этих сочинений, в хронологическом отношении они, как увидим ниже,— не самое раннее из написанного на эту тему византийцами. В богословском смысле они не много добавляют к бесспорной славе Иоанна Дамаскина как защитника иконопочитания, автора первого систематического «Точного изложения православной веры» и одного из самых одаренных гимнографов восточного христианства. Изучение богослужебных текстов, приписываемых Иоанну Дамаскину, с несомненностью подтверждает впечатление, которое складывается при первом чтении главы об исламе в «De haeresibus»: живя в христианском гетто, Иоанн полностью сохраняет византийское политическое и историческое миросозерцание. В своих песнопениях он молится за «победу императора над его врагами» [91] Октоих, воскресная утреня, глас 1, канон 1, песнь 9, Богородичен. , надеется, что ходатайством Богородицы βασιλεύς[император] «попрет своей стопой варварские народы» [92] Ibid., глас 3, канон 1, песнь 9, Богородичен. , неукоснительно поминает «крестоносного владыку» (σταυροφόρος "Αναξ)как защитника Христова наследия от «хульных врагов» [93] Ibid., глас 4, канон 2, песнь 9, Богородичен. . И нет никакой двусмысленности в том, кто эти враги — «народ измаильтян, борющиеся против нас» — и кому автор молит Богородицу покорить их — «любоблагочествующему» императору (Ίσμαηλίτην λαόν καθυποτάττων τον πολεμοΰντα ημάς φιλευσεβοΰντι βασιλει) [94] Ibid., глас 8, канон 2, песнь 9, Богородичен. .