Игнатий Брянчанинов - Том VIII

Будьте здоровы и благополучны! Димитрия Тихоновича дружески обнимаю, милейших детей целую. Благословение Божие да почивает над Вами.

Ваш преданнейший друг и брат

Архим<���имандрит> Игнатий.

1848 года сентября 5 дня

№ 26

Любезнейший Друг и Сестра!

Елизавета Александровна!

Извини меня, что я не писал к Тебе так долго: стеклись разные обстоятельства и вихрем пронеслось время. Продолжаю соленые ванны, от которых чувствую большую пользу; но при принятии их очень меня перерабатывает. Еще никуда не выхожу из комнат. А скоро придется ехать в северную столицу, в которой я не бывал с июня месяца.

Митрополит Антоний скончался 16-го ноября: на место его возведен в сан Митрополита Никанор Варшавский, которого на днях ожидают в Петербург: надо будет ему представиться. Никанор — с хорошими качествами ума и сердца. Мой род жизни здесь был бы также уединен, как и в Бабаевском монастыре, если б не тревожили посетители, которые отнимают и время, и утомляют меня донельзя. Получил я известие, что наконец «Иосиф» пропущен цензурою: предполагается напечатать его отдельно и в журнале «Библиотека для чтения». Здесь, по болезни и развлечению, писал я очень мало. Несмотря на то, что чувствую себя гораздо лучше, меня очень-очень вертит при высвобождении от мокрот, — и когда производится это высвобождение, лежу на постели целые дни как полусонный; идет сильная мокрота и из глаз, и из носу, с болью. Вот мое настоящее положение!

Очень желаю, чтоб вина пришли к Вам благополучно: сорты превосходные, особливо херес и марго. И чем дольше они будут стоять, тем будут становиться лучше. Кажется, я писал, что надо бутылки становить горлышком вниз, разумеется, в песке. Брат {стр. 553} Миша был у меня в день своего Ангела, а супруга его посетила меня вчера: задумывают переезжать в Вологду, если Батюшка согласится им отдать должным образом Корбанку. Да еще бы очень не мешало получить какую-нибудь должность в Вологде. Миша добр донельзя.

Нынешний год пробую первый раз золу для земледелия: посыпал ею торфяной участок сеянной травы и такой же небольшой участок, приготовленный под овес: посмотрю, что будет. У нас овес родится такой высокой, и так много овсяной соломы, которою кормим коров! Если зола удастся для удобрения — прибавим посев овса: он может быть выгоднее сена и удобнее для сбыта; при умножении овсяной соломы можно прибавить коров, а потому и посев ржи. Прекрасно оканчивается одна из монастырских затрапезных молитв: «Да всегда всякое довольство имуще, преизобилуем во всякое дело благое о Христе Иисусе Господе нашем».

Призываю на Тебя, на добрейшего Димитрия Тихоновича, на милых детей Ваших благословение Божие.

Вам преданнейший брат

Арх<���имандрит> Игнатий.

23 ноября 1848 г.

№ 27

Любезнейший Друг и Сестра!

Елизавета Александровна!

От всей души поздравляю Тебя и добрейшего Димитрия Тихоновича с наступившим Новым Годом, который желаю Вам препроводить в совершенном здравии и благополучии. Очень рад, что вина Вам понравились: и здесь эти вина в редком доме можно найти. Этот сорт вин у Елисеева лучше, чем в Английском магазине. Цельное марго укрепляет силы, в особенности если пить его с водою, с такою прекрасною водою, какова Ваша.

Здоровье мое значительно и быстро поправляется: чувствую особенное укрепление сил и свежесть. Теплая комната, которая была прежде для меня совершенною необходимостию, теперь невыносима: и тело и дыхание жаждут свежего, прохладного воздуха. Впрочем, я — еще не вылечившийся, а только выздоравливающий. Продолжаю принимать соленые ванны в 26-ть градусов однажды в неделю, изредка принимаю сассапарельную настойку, смешивая ее с жизненною эссенциею, в которую у меня {стр. 554} прибавлено 6 золотников резины слановой на штоф, от чего очень чистится желудок. Вот состояние моего лечения.

А отличительным признаком состояния душевного то, что мне донельзя опротивела жизнь в шумной Сергиевской Пустыне, на этом аристократическом кладбище. В Бабаевском монастыре я сделался очень весел; а здесь это состояние, беззаботливое и легкое, оставило мою душу: я перешел к состоянию осторожности, которого требует здешнее место, подверженное бесчисленным и вовсе неожидаемым интригам. Напечатание «Иосифа» очень мнется и едва ли состоится: потому что цензор, к которому попалась эта статья, очень несведущ в литературе и хочет изменить слог прибавкою множества слов, самых безобразных, а я не соглашаюсь на такое изменение. Не знаю, смогу ли при помощи других литераторов уломать цензора, в противном случае повесть не может быть напечатана.

Затем — желаю Вам всех истинных благ, призываю на Вас благословение Божие и остаюсь навсегда

Ваш преданнейший брат

Архимандрит Игнатий.

1849-го года, января 3-го

№ 28

Любезнейший Друг и Сестра!

Елизавета Александровна!

Давно лишен я был сердечного удовольствия писать к тебе: все досуги, оставляемые болезнию, поглощаются многими заботами, сопряженными с лежащею на мне обязанностию. Семгу-Печору получил: премного благодарю за нее, и мне и посетителям моим она очень нравится. Теперь речь о здоровье и лечении.

Продолжаю принимать в неделю, а иногда в две недели соленую ванну: хроническая простуда разрешается и разрешается, но очень медленно. Чувствую внутри чрезвычайное облегчение; остающиеся еще боли суть боли наружные. Употребляю для втирания чистый деготь и на ночь надеваю на ноги носки, в которые вкладываю устилки из бересты. Действие и дегтя и бересты, из которой гонится деготь, превосходное: очень согревается тело и оттягиваются мокроты от головы. Чувствую брожение во всем теле: при таком слабом здоровье жить бы не в Сергиевской Пустыни, а в каком-нибудь более уединенном, спокойном и здоровом месте. Но надо жить там и так, где и как приводит Промысл {стр. 555} Божий, непостижимый для ума человеческого, — жить, предаваясь воле Божией и благодаря Бога за бесчисленные Его благодеяния, на нас изливаемые.

Новый Митрополит очень добрый человек: при нем надеюсь жить спокойнее, и прежде я был с ним несколько знаком. По этой причине и по многим другим обстоятельствам я признаю, что Богу угодно, чтобы я побыл Ему известное время в здешних краях. При некотором облегчении от недугов, можно сыскать и здесь минуту заняться своею душою. Может быть, Бог даст возможность, при занятии должностию, приготовить себе приют, более спокойный, чем Бабаевский монастырь. Говорят Святые Отцы, что к безмолвию должно приготовить себя перенесением бесчестий. Этих бесчестий испил я полную чашу по приезде сюда: многие, в числе их давние мои знакомые, требовали, чтоб по приезде моем я начал немедленно служить, принимать всех; а со мною сделались необыкновенные пароксизмы, при которых испарина лила рекою и я был в состоянии только лежать. Злоба была так сильна, что постарались обвинить меня пред Высочайшею Фамилиею; но они, зная, что я пред ними был много раз оклеветан напрасно, не обратили на новые клеветы внимания, а были столько милостивы, что выслушали мое объяснение. Этому не должно удивляться: каждый, желающий спастись, подвергается разнообразным искушениям — и блажен он, если за скорби свои благодарит Бога. Признак призвания Божия во спасение — скорби. Кого Бог возлюбит и захочет сделать Своим, тому посылает скорби, того умерщвляет к любви мира скорбями. Так смотри на Твои скорби, на твою продолжительную болезненность. Господь да дарует тебе терпение. Димитрия Тихоновича братски обнимаю, милейших Петю и Софию целую.