Генрик Панас - Евангелие от Иуды

Суровые проповеди Иоанновы получили широкую огласку: он метал грозные филиппики во всех власть имущих без исключения, особливо напирал на Иерусалимскую аристократию, влиятельную в городе, но бессильную против анахорета, вещавшего на границе Иудейской пустыни, где местные кочевники почитали его святым. У аристократии, впрочем, хватало забот и без него - с оппозиционными партиями фарисеев и зелотов, так что они вовсе не держали в уме оголтелого фанатика.

Совсем иное дело Антипа. Соглядатаи не преминули донести: дерзкий, мол, проповедник посягает на его величество, и без того не слишком-то уверенное в себе и не чрезмерно уважаемое из-за семейных скандалов, кстати сказать, не менее громких, чем в высокочтимом семействе Юлиев.

5. Антипа имел повод для беспокойства. Оный достойный сын своего родителя Ирода, родной брат Архелая, соблазнил, будучи в Риме, жену своего единокровного брата Ирода Филиппа (Старшего), рожденного Мариамной, дочерью первосвященника - не спутай его с Филиппом-тетрархом, сыном Клеопатры, сей единокровный брат Антипы позднее стал его же зятем, женившись на Саломее, рожденной Иродом Филиппом (Старшим) в браке с Иродиадой, дочерью Аристовула, опять же единокровного брата всех троих, рожденного Иродом Великим от Мариамны (первой), внучки Гиркана II Хасмонея.

Право же, нелегко разобраться в этой семейной головоломке. Дабы еще труднее было разгадать, кто есть кто и с кем, Антипа и вовсе запутал дело. Иродиада, жена его брата, приходилась ему сначала невесткой и племянницей, а потом стала и женой; по женской линии она наследовала династии Хасмонеев, эллинизированной, но тем не менее чисто иудейской. А идумеяне, или эдомитяне, чьим шейхом был Ирод, считались потомками Исава, брата Иакова, и вели свой род от праотца Авраама, однако не были иудеями, хоть и чтили того же бога.

Но вернемся к теме. Первый муж Иродиады, лишенный отцом наследства, прозябал в Риме, что амбициозной матроне отнюдь не пришлось по вкусу. Брак устраивал и Антипу, и Иродиаду: она наследовала своим предкам, Антипа получал кровную поддержку родовитых властителей края. Я не оговорился именно родовитых, не законных, ибо Хасмонеи не были потомками Давида, мессианского отца не существующей уже испокон веку династии, избранной богом.

6. Заключая столь рискованный союз, Антипа пренебрег религиозным иудейским законом, все связи между близкими родственниками полагающим кровосмесительными, то есть сугубо греховными. Таким ходом дел надежды остались втуне, а ни один государь не любит, чтобы его во всеуслышание попрекали глупостью, да к тому же грозили карой божией.

7. Иоанн, подобно всем фанатикам, почитал лишь легендарное прошлое, вовсе не знал нравов современных властителей и, когда неосмотрительно перешел Иордан (а может, даже и не переходил), по приказу тетрарха был схвачен пограничной стражей и помещен в узилище крепости Машерон, где вскорости ему и отрубили голову. Этот радикальный шаг Антипы мог иметь и другие причины, неизвестные согражданам, но с точки зрения властелина вполне понятные и веские. Ведь совсем немного времени минуло со времен усмирения бунта Иуды, захватившего Сепфорис, или восстания Симона, взявшего Иерихон и провозгласившего себя царем, или того пастуха-кочевника Атронга, что увенчал себя короной. На беспокойном пограничье каждый второй вожак разбойников претендовал на корону, а порой самозванно и осенял ею свою бедовую голову. Правда, Иоанн не промышлял разбоем, но чуть ли не все из его почитателей напрашивались в каторжные работы без суда и следствия, стоило лишь взглянуть на них. А понеже все они были люди святые, из патриотизма или религиозных убеждений вошедшие в коллизию с правом, поистине следует признать: никогда не причинили они кривды селянам или иному неимущему люду.

8. После заключения Иоанна - при сем, как и всегда, не обошлось без волнений и стычек - лишенная поводыря паства рассеялась, оглашая заветы учителя. Вернулись в отчий дом и многие галилеяне, а среди них владелец рыбацких лодок из Капернаума по имени Андреас (на греческий лад), сын Ионы. Верно, было у него и иудейское прозвание (когда подвизался у Иоанна, уж наверняка), но мода на эллинизм, как видишь, просочилась и в низшие слои; ну а если кто почитал себя лучше других, купцы, например, ремесленники и другие предприниматели, они и вовсе скрывали свое иудейское происхождение, оставляя родовое имя лишь для ритуальных надобностей.

Этот владетель лодок, брат Симона, прозванного Ки-фой, самого верного почитателя Иисуса, финансировал первые шаги учителя и сыграл позднее в истории секты важную роль.

Оба брата, горячего нрава плебеи, владели рыбацкими лодками и многочисленной челядью и прослыли людьми состоятельными. Андрей еще среди Иоанновых почитателей вершил не последнюю роль, малый был сообразительный и быстрый, чего нельзя сказать о Кифе.

В Капернаум Андрей вернулся изрядно помятый солдатами, тем не менее постоянно поддерживал сношения с собратьями, рассеянными по городам и весям. Навещали его и какие-то подозрительные, себе на уме, жители побережья .

Восстав с одра болезни и понаслушавшись про науку и чудеса Иисусовы (одно чудо учитель явил в его собственном доме), признал он Иисуса первым, ибо Иоанн чудодеем не был.

Той порой чудотворцы во множестве бродили по стране, иные, по большей части маги и знахари, пользовались громкой известностью, да никого не поддерживала религиозная доктрина, утверждавшая чудо небывалое: конец насилию и пришествие царствия божия.

Доктрина известная, не Иоанн и не Иисус ее придумали, но оба согласно учили: грядет судный час, и вот-вот приидет время его.

К этой теме я позже вернусь, пока же довольно сообщить: собратья Андрея не колеблясь пристали к нашей общине, обретши в Иисусе воплощение своих мессианских чаяний, о чем он и сам до поры до времени не ведал.

9. Пора настала глухая - никаких надежд на бунт, и судьба Иоанна, и появление в нашем кругу соглядатаев не сулили ничего хорошего. Иисус почувствовал угрозу и под предлогом зимней непогоды распустил народ по домам, впрочем, как и всякий год, наказывая нести его науку людям и призывать имеющих уши, дабы слышали. Вернуться учитель обещал весной, когда летняя аура облегчит кочевую жизнь и ночлеги под открытым небом.

В окружении оставшихся с ним женщин он отправился к финикийскому побережью, где у Антипы руки были коротки добраться до него и где у одной женщины проживали богатые родственники.

Среди избранных оказалась и Мария - существо независимое, без семьи и очага, из-за нее и я вызвался сопровождать Иисуса. Он склонялся взять меня с собой, полагаясь на мою сметливость в хозяйственных делах, подкрепленную, как легко догадаться, полным кошелем и торговым опытом.