Шломо Пинес - Иудаизм, христианство, ислам: Парадигмы взаимовлияния

С другой стороны, иногда Спиноза выражает мнение, что «в естественном состоянии мы не могли представить ни греха, ни Бога как судью, карающего людей за грехи, но представляли, что всё происходит по общим законам всего мироздания ( natura universa ) и что один и тот же случай (говоря словами Соломона) приключается с праведным и нечестивым, чистым и нечистым и пр. и нет никакого места ни справедливости, ни любви» (XIX, 229 [215 216]).

Придерживающиеся таких представлений люди конечно же отвергают «суеверную» религию. Нетрудно предположить, что, живя в естественном состоянии, они были достаточно разумны, чтобы добровольно, ради собственной безопасности заключить общественный договор, который бы сдерживал их страсти. Согласно Спинозе, рациональным характером отмечено не только основание демократического государства посредством общественного договора, но и дальнейшая история этого государства. Основанное и управляемое благоразумными и бдительными людьми, оно меньше зависело от фортуны, чем общества, созданные людьми менее разумными [957].

Таким образом, есть несоответствие между антропологическим учением Спинозы о человеке, с одной стороны, и некоторыми его утверждениями о людях в естественном состоянии и о гражданах демократических сообществ с другой. С одной точки зрения, большинство людей неспособны руководствоваться разумом, а не страстями; они считаются в корне невежественными и склонными придерживаться антропоморфного представления о природных процессах — или, иными словами, «суеверной» религии. С другой точки зрения, поведение обычных людей, живущих в естественном состоянии или являющихся гражданами демократического общества, определяется требованиями разума. В результате подчинения его требованиям заключается общественный договор, возникает демократический режим, и сообщество, сформированное этим договором, поддаётся управлению.

Как мы только что видели, в теории, которая постулирует сущностную рациональность человека, «суеверная» религия не считается, prima facie , одним из элементов, образующих нетеократические общества. У Спинозы она не является важным фактором в описаниях происхождения и функционирования таких обществ, и в нормативной демократической идеологии ей нет места. Мы видели, однако, что эта идеология противоречит антропологии Спинозы. Он прекрасно отдавал себе отчёт, что главная задача демократической и философской государственной деятельности заключалась в борьбе с тем фактом, что, за немногими счастливыми исключениями, человек, в общем, является суеверным животным. И, без сомнения, описать политику, которая могла бы эффективно противостоять опасностям, возникающим вследствие этой человеческой особенности, было одной из главных целей создания Трактата . Спиноза полностью признаёт эту человеческую особенность в своей теории о суеверных людях, но не делает частью своей демократической идеологии. Религия не выполняет никакой существенной, обязательной роли в происхождении и историческом развитии демократического государства, что также без сомнения справедливо и в отношении нетеократического государства с другим политическим режимом. Эти государства могли существовать без религии. По крайней мере, Спиноза не делает ни малейшего намёка на то, что это было бы невозможно или сомнительно, и более того, в Трактате разъясняется, что в таких сообществах причины, побуждающие граждан повиноваться законам, имеют прежде всего светский характер.

В данном контексте поучителен пример истории распространения христианства в первые века новой эры. Он показывает, что эта религия, распространявшаяся отдельными людьми против воли властей, была чужда политической форме правления в Римской империи (которую в этом контексте Спиноза, возможно, считал светским государством). Таким образом, была установлена двойственность религиозной и политической власти, и право светских руководителей издавать законы, касающиеся дел благочестия, стало предметом спора. О таком развитии Спиноза явно сожалеет (XIX, 233 и далее [219 и далее]).

Подведём итог: в демократическом государстве религия — инородное тело, она может быть разрушительной. Чтобы уменьшить или устранить опасность и найти применение религиозным импульсам людей, порабощённых страстями, Спиноза изобрёл всеобщую религию. Он опасался главным образом того, что религиозная власть будет конкурировать с органами политического управления или критиковать их [958]. Этой опасности, конечно, не существует в чистой теократии; но, как мы знаем, Спиноза полагает, что светское государство представляет собой наилучший режим. Отсюда следует, что, дабы избежать конфликта властей, светское правительство должно единолично главенствовать в религиозных делах, и его власть должна в полной мере распространяться на поведение людей. Суеверная религия требует повиновения, но повиноваться нужно не религиозным иерархам, а политическим правителям, и выражаться это повиновение должно в соблюдении законов государства.

В нетеократических государствах людские верования порождают многочисленные, разнообразные опасности, которые, вероятно, можно объединить под одним заголовком: проявления нетерпимости или со стороны сектантов разного толка, или со стороны правящих властей.

Первый вид нетерпимости, которая возникает вследствие интерпретации Священного Писания сообразно с (ограниченными) интеллектуальными способностями членов различных сект, однозначно осуждается Спинозой. Он полагает, что каждому нужно разрешить толковать Писание в соответствии с его собственными мнениями, если благодаря этому человек сможет более искренне повиноваться Богу в делах справедливости и любви (а именно посредством соблюдения законов государства):

Но мы обвиняем сектантов за то, что они не желают предоставить этой самой свободы остальным, но всех, не соглашающихся с ними, преследуют как врагов Бога, хотя бы они были вполне честны и преданны истинной добродетели; и, наоборот, сектанты любят как избранников Божьих тех, кто с ними соглашается, хотя бы они и были весьма слабы душой; преступнее этого и для государства более пагубного ничего, конечно, нельзя и придумать (XIV, 173 [162]). А из этого опять следует, что антихристы на самом-то деле суть те, которые преследуют мужей честных и любящих справедливость за то, что те не согласны с ними и не защищают с ними тех же догматов веры (XIV, 176 [164]).

Эти фрагменты, в особенности первый, имеют непосредственное отношение к проблеме судьбы философа и его положения в обществе. Желание дать обоснование терпимому отношению к мнениям философов и способствовать распространению этих мнений было, конечно, одним из главных мотивов, побудивших Спинозу написать Трактат .