Святитель Макарий Коринфский - Добротолюбие. Том I

55. Будет воскресение мертвых; мир сей прейдет; и мы восприимем духовные тела. Праведные наследят свет, а грешные вселятся во тьме.

56. Очи девы узрят Бога; и уши ее будут слышать слово Его.

57. Чистота девственная приятна Господу; и дева чистая приимет венец из рук Жениха своего.

58. Одеяние брачное дано будет ей, и с Ангелами восторжествует она на Небесах.

59. Неугасимо будет гореть лампада ее, и елей не оскудеет в светильнике ее; вечные богатства приемлет она, и Царствие Божие наследит.

60. Помни Христа, хранящего тебя, и не забывай покланяемой Троицы Единосущной.

1. Из бесов, противящихся деятельной жизни, первыми на брани стоят те, которым вверены похоти, или вожделения, чревоугодия, и те, которые влагают в нас сребролюбие, и те, которые вызывают нас на искательство славы человеческой. Прочие же все позади их ходя, берут преемственно уже уязвленных ими. Ибо нельзя впасть в руки любодеяния тому, кто не пал от чревоугодия; нельзя возмутиться гневом тому, кто не стоит и не борется за яства, или деньги, или славу; нельзя избежать беса печали тому, кто не потерпел какого урона во всем этом; не избежит гордости, этого первого порождения диавольского, кто не исторг корня всем злым – сребролюбия (1 Тим. 6, 10), так как, по слову премудрого Соломона, нищета мужа смиряет (Притч. 10, 4); и кратко сказать, нельзя человеку подпасть какому-либо демону, если не будет он прежде уязвлен теми первостоящими. Почему эти три помысла приводил тогда диавол и Спасителю: первый, когда просил, чтоб камни стали хлебами; потом второй, когда обещал весь даже мир, если Он падши поклонится ему; и третий, когда уверял, что если послушает его, то прославится тем, что ничего не потерпит, бросившись с такой высоты (с крыла церковного). Но Господь, явясь выше всего этого, повелел отойти диаволу прочь, научая тем нас, что нельзя отогнать диавола, если не презрим сих трех помыслов.

2. Все демонские помыслы вносят в душу представления чувственных вещей, и ум, приняв отпечаток их, вращает их в себе. Следовательно, по предмету помысла можно узнавать, какой приблизился к нам демон: например, если в мысли моей предстанет лицо причинившего мне вред или обесчестившего меня, то этим обличается, что приблизился бес злопамятства; если опять вспомнятся деньги или слава, по предмету этому нельзя не узнать, кто беспокоит нас; равным образом и при других помыслах по предмету их можешь определить, кто предстоит и влагает их. Не говорю, впрочем, чтобы все воспоминания об этих вещах бывали от бесов, потому что и самому уму, когда человек приводит его в движение, обычно воспроизводить воображения того, что было; но только те из воспоминаний бывают от бесов, которые вместе возбуждают раздражение или вожделение, что неестественно. По причине растревожения этих сил ум мысленно любодействует и бранится, и не в состоянии уже бывает держать в себе помышление о Боге, Законоположнике своем, так как светозарность сия (т. е. невозмутимое богомыслие) появляется во владычественном уме под условием пресечения помышлений, вращающихся в вещах во время молитвы.

3. См. 63 гл. о деят. жизни к Анатолию.

4. Достойно изыскания, как бесы в сонных мечтаниях напечатлевают и воспроизводят образы во владычественном нашем (уме). Подобное сему обыкновенно бывает с умом (и наяву), когда он или видит глазами, или слышит ушами, или другим каким чувством восприемлет что совне, и удерживает то в памяти; память же, приводя в движение то, что получила чрез тело, вносит образы во владычественный ум. Итак, мне думается, что демоны (в сновидениях) вносят образы в ум, приводя в движение память; потому что органы чувств в то время держатся сном в бездействии. Но спрашивается опять, как память приводят они в движение? Посредством ли страстей? Да, (если иметь во внимании страстные сны), и это явствует из того, что чистые и бесстрастные не терпят ничего подобного. Но бывает и простое (бесстрастное) движение памяти, происходящее от нас самих или от святых сил, по которому (представляется, что) мы беседуем и вечеряем со святыми. Впрочем, надо иметь во внимании, что как какие образы душа воспринимает с телом, так память воспроизводит их и без тела (т. е. страстно, или бесстрастно). То же самое бывает и во время сна, когда тело покоится. Ибо как о воде можно вспоминать и при жажде, и без жажды; так и о золоте можно вспоминать и с любостяжательностию, и без любостяжательности. То же бывает и в отношении к другим предметам. (Так наяву; так и во сне). А что ум находит (или сознает в себе во время сна) такие или такиея мечтания, то в этом различии усматривай злокозненность демонов (во всем имеющих в виду нашу погибель). При этом надобно еще знать, что демоны пользуются и внешними вещами для произведения мечтаний, например, шумом волн, когда кто плывет.

5. Очень много способствует видам демонов и для всякого их злоухищрения бывает весьма полезна наша раздражительность, приходя в движение не как требуется от нее естеством. Почему ни один из них не отказывается возбуждать ее днем и ночью. Но когда видят, что она связана кротостию, тогда наперед стараются под какими-нибудь правыми будто предлогами разрешить ее, чтоб пришедши в напряжение, она стала пригодною для возбуждения их зверских помыслов. Почему ни по праведным, ни по неправедным делам не должно попускать возбуждаться ей, чтоб не дать таким образом опасного меча в руки внушающих нам недоброе, – что, как я знаю, делают многие, по самым ничтожным поводам воспламеняясь более, нежели сколько подобает. Из-за чего, скажи мне, так скоро приходишь ты в бранное положение; если презрел снеди, деньги и славу? Зачем питаешь пса, дав обет ничего не иметь? Если он лает и бросается на людей, то явно, что ты имеешь нечто внутри и желаешь то сберечь. Я уверен, что таковой далек от чистой молитвы, зная, что гнев есть губитель такой молитвы. Сверх того дивлюсь, как забыл он святых: Давида, который вопиет: престани от гнева и остави ярость (Пс. 36, 8), Екклезиаста, который заповедует: отстави ярость от сердца твоего, и отринилукавство от плоти твоея (Еккл. 11, 10), Апостола, который повелевает воздевать во всякое время и на всяком месте преподобныя руки без гнева и размышления (1 Тим. 2, 8). Не другому чему научает нас гадательно и древний обычай – изгонять из дома собак во время молитвы; ибо этим дается разуметь, что в молящихся не должно быть гнева. Некто и из языческих мудрецов утверждал, что желчь и бедро не вкушаются богами, сам не разумея, как думаю, что говорил: ибо полагаю, что желчь символ гнева, а бедро – скотского вожделения.

А о том, что не должно заботиться об одеждах или яствах, излишне думаю и писать, когда Сам Спаситель в Евангелиях запрещает это, говоря: не пецытеся душею вашею что ясте и что пиете, или во что облечетеся (Мф. 6, 25). Ибо язычникам это пристало как неверующим, отвергающим Владычный Промысл и отрицающим Творца; а христианам должно быть это совершенно чуждо, после того как они однажды навсегда уверовали, что и два воробья, продаваемые за один ассарий, состоят под смотрением св. Ангелов. Между тем у демонов есть обычай после нечистых помыслов влагать и помыслы многозаботливости, чтоб уклонился Иисус, народу помышлений сущу на мысленном месте, и чтобы слово, подавляемое заботливыми помыслами, осталось без плода (Мф. 13, 22). Отложив убо их, возвергнем на Господа печаль нашу (Пс. 54, 23) довольни сущими (Евр. 13, 5), чтоб, ведя скудную жизнь и употребляя убогую одежду, день ото дня совлекаться нам сих породителей тщеславия. Кому же покажется, что ему срамно быть в убогой одежде, тот пусть посмотрит на св. Павла, как он пребывал в зиме и наготе (2 Кор. 11, 27), воодушевляясь несомненным чаянием получить венец правды (2 Тим. 4, 8). По поелику св. Павел назвал мир сей позорищем и поприщем (1 Кор. 9, 24); то посмотрим, можно ли облекшемуся в помыслы многозаботливости тещи к почести вышняго звания (Флп. 3, 14) Божия и бороться с властями, и началами, и миродержателями тьмы века сего (Еф. 6, 12)? Я по крайней мере не утверждаю этого, научаемый самою этою чувственною историею (тем, что бывает на позорищах), потому что этому (борцу) конечно помешает одежда, спутывая его, как уму помыслы заботливости, если верно слово, говорящее, что ум неотлучно пребывает при своем сокровище. Ибо говорит: идеже есть сокровище твое, ту будет и сердце твое (Мф. 6, 21).