Святитель Макарий Коринфский - Добротолюбие. Том I

В монастыре св. Саввы за час до утрени дают колокол, и все по келлиям кладут положенные поклоны: 1500 поясных и 150 земных с молитвою Иисусовою.

То есть когда кто-нибудь собирал всех отшельников и угощал их при церкви.

Это не в келлии, а на общих трапезах. Вино обычно виноградное, домашнего изделия, небольшой крепости.

Этим внушается жить так, как обязывает одежда.

Уединенники жили рассеянно по пустыни; посреди пространства, келлиями их занимаемого, была церковь, куда собирались на общую молитву. Церковь поверялась избранному, одному или нескольким. Макарий Великий, однажды воротившись в скит после посещения св. Антония, сказал братиям, на вопрос их о том, что им заповедует великий авва: не хорошо, говорит, что у вас нет приношения, т. е. Литургии. Тогда поспешили устроить церковь. Это образчик того, как устроял жизнь уединенников св. Антоний.

Уединенники жили каждый особо от других, но все селение их раздробленное было нечто единое и имело одного главу, как напр.: оба Макария, Амон, в скиту, келлиях и в Нитрии.

У другого: как плачет тот, у кого в доме есть мертвец.

Верно, изречений или правил вообще… Книга указываемая не дошла до нас.

У Паисия: об устроении.

Обычай доселе на Востоке: взять кусок за столом и вложить его в уста другого, в знак особого расположения.

У Паисия: им.

Или так: когда сделаешь рукоделие свое, не небреги, но попекись о нем, чтоб не пропало даром, – и проч.

У Паисия: в нем же претыкаемся.

Не толкают, – может быть, в двери милости Божией, чтоб плод был от молитвы.

Милотарий – милоть – монашеская одежда (пояс), по правилу св. Пахомия, – из козлиной кожи.

У Паисия – на полях против закона написано: «страх», – как и требуется содержанием следующих слов.

У Паисия здесь стоит: «еже не считати себе, творит тя упразднитися плакати». В греч. рук. сего нет. В лат. стоит: «кому ненавистны собственные страсти, тот пребывает в плаче в слезах».

У Паисия: «воздушных».

У Паисия здесь стоит такое положение: «Два бо вещества суть содержащая душу»: – Два предмета занимают душу, или две заботы.

На слане – на морозе. Мех на морозе сжимается и делается жестким и твердым.

Здесь разумеются не человеческие добрые дела, а блага от Бога.

Столп на Востоке – не груда камней, а высокое жилое здание, для безопасности от злых людей.

Разумеется самоотверженная решительность.

Сам ли кто себя томит без толку, или духовным отцом разим бывает, сердце только раны принимает: бьют его – и больно, а пользы нет. Подобно тому, когда больному дают не то лекарство.

Раствор – смешение разных стихий, например воды, вина. Три сказанные добродетели должны быть всегда во взаимопроникновении. Любоимание расстраивает их союз.

Тогда хватится, что дурно делал нерадя.

Не немилосердное, а вообще окамененное, нечувствием страждущее. Здесь духовно толкуется отверзтие заключенных врат пред св. Петром. Злострадание есть самоозлобление внешними лишениями, а сокрушение – стертие – умное биение сердца представлениями истин сокрушительных. Два эти отваливают камень от сердца.

Здесь разумеется какое-либо действительное событие, в роде того, что зовется: «нечаянная радость».

71-я гл. в Савв. рукописи и в изд.??§?? – такая: Бессовестно (без цели и порядка) трудящийся во всем беден, а текущий с надеждою вдвойне богат.

Может быть та только мысль, что из двоих тот выше, кто разумеет сие.

Павел Препростый.

Перифраз, по причине сжатости фразы греческой.

Это похоже на слово старца при вопросе: впускать ли помыслы? Впусти, говорил, и потом борись и гони.

Противополагается сему не вера, а расположения сердца, служащие источником дел.

Греч. слово дает мысль: как засматриваются в зеркале на свою нарядность.

Ослов не погоняют кнутом, а колют в бедра шилом, воткнутым в палку.

Кассиан пишет, что рукава у них простирались лишь до локтей.

Чтоб, преодолевая огорчения, не притупили мы раздражения и гневливости, живя среди других.

Разумеет св. Григория Нисского.

Может быть, после того, как все демоны прогнаны и поражены – становится на трупах их пораженных и пр.

В Дост. сказ.: теряем память о Боге.

По Палладию, – самому Евагрию. Но Евагрий здесь приводит изречения прежних старцев, а не свои.

Давать и брать – фраза, выражающая все сделки житейские и все сношения с другими. В даянии и приятии то же, что в твоих сношениях и сделках с другими.

По греческому алфавиту.