Святитель Макарий Коринфский - Добротолюбие. Том II

К числу искушений телесных принадлежит: болезненные, многосложные, продолжительные, неудобоизлечимые припадки, всегдашние встречи с людьми худыми и безбожными, впадение в руки оскорбителей, нечаянные претыкания и опасные падения, разорительные случаи для них и их родных.

Все сие, нами изложенное, принадлежит к числу искушений гордости. Начало оных появляется в человеке, когда начинает он в собственных глазах своих казаться себе мудрым. И он проходит все сии бедствия по мере усвоения им себе таковых помыслов гордости: сколько имеешь ты оных, столько же проникает в тебя и гордыня.

250. Есть иной род искушения – малодушием по недостатку терпения. Всякое тесное обстоятельство и всякая скорбь, если нет при них терпения, служат к сугубому мучению; потому что терпение в человеке отражает бедствия, а малодушие есть матерь мучения. Терпение есть матерь утешения, – и некая сила, обыкновенно порождаемая широтою сердца. Человеку трудно найти такую силу в скорбях своих без божественного дарования, обретаемого неотступною молитвою и излиянием слез.

Когда угодно Богу подвергнуть человека большим скорбениям, то Он попускает впасть ему в руки малодушия. И оно порождает одолевающую его силу уныния, в котором ощущает он подавление души, – и это есть вкушение геенны; потому что отсюда источаются тысячи искушений: смущение, раздражение, хула, жалоба на судьбу, превратные помыслы, переселение из одной страны в другую и тому подобное.

Причиною всего этого твое нерадение. Сам ты не позаботился взыскать врачевства от этого. Врачевство же от всего этого одно, – смиренномудрие сердца. Без него никто не может разорить преграду сих зол. По мере смиренномудрия дается терпение в бедствиях; по мере терпения облегчается тяжесть скорбей и приемлется утешение; по мере утешения увеличивается любовь к Богу; а по мере любви увеличивается радость о Духе Святом. Бог не отъемлет искушений у рабов Своих, но дает им терпение в искушениях за их веру и предание себя в Его волю.

251. Телесное житие по Богу составляют дела телесные, – телесные подвиги для очищения тела от страстей в добродетельной деятельности.

Житие умное есть дело сердца, неослабно продолжаемое с заботливою мыслию о суде, также непрестанная молитва сердца, мысль о Промысле и попечении Божием как частном, так и общем, усматриваемом в целом мире, и охранение себя от страстей тайных, чтоб не встречалось ничего страстного в области сокровенной и духовной.

252. Как благодать на благодать людям по крещении дано покаяние; потому что покаяние есть второе возрождение от Бога.

Покаяние есть дверь милости; сею дверию входим в Божию милость, и кроме этого входа не обретешь милости.

Покаяние есть вторая благодать, и рождается от веры и страха; страх же есть отеческий жезл, управляющий нами, пока не достигнем духовного рая благ: после чего он отходит от нас.

Рай есть любовь Божия, в коей – наслаждение всеми блаженствами. Древо жизни есть любовь Божия, от которой отпал Адам; и с тех пор не встречала уже его радость; но работал и трудился он на земле терний.

Лишенные любви Божией, если по правоте ходят, едят тот хлеб пота в делах своих, какой повелено есть первозданному по падении его.

Живущий в любви плодоприносит жизнь от Бога и в этом еще мире обоняет оный воздух Воскресения. Любовь есть Царство; о ней Господь таинственно обетовал апостолам, что вкусят ее в Царстве Его. Ибо сказанное: да ясте и пиете на трапезе Царствия Моего (Лк. 22, 30), что иное означает, как не любовь? – Вот вино веселящее сердце человека (Пс. 103, 15). Блажен, кто испиет вина сего!

253. Как невозможно переплыть большое море без корабля и ладии, так никто не может без страха достигнуть любви.

Смрадное море между нами и мысленным раем можем мы перейти только на ладье покаяния, на которой есть гребцы страха. Но если гребцы страха не правят кораблем покаяния, на котором по морю мира сего преходим к Богу, то утопаем в этом смрадном море.

Покаяние есть корабль, а страх – его кормчий, любовь же – Божественная пристань. Страх вводит нас в корабль покаяния, перевозит по смрадному морю жизни и путеводствует к Божественной пристани, которая есть Любовь.

К сей пристани приходят все трудящиеся и обремененные – покаянием. И когда достигнем мы любви, тогда достигли мы Бога, и путь наш совершен, и пришли мы к острову тамошнего мира, где Отец и Сын и Дух Святой.

254. Есть ведение, предшествующее вере, и есть ведение, порождаемое верою. Ведение, предшествующее вере, есть ведение естественное, а порождаемое верою есть ведение духовное.

Ведение естественное различает добро от зла, и оно именуется естественною рассудительностию, которою естественно без науки распознаем добро от зла.

Сию рассудительность Бог вложил в разумную природу; при помощи же науки она получает приращение и пополнение.

Нет человека, который бы не имел ее. Это есть сила естественного ведения в разумной душе, которая (сила) непрестанно приводится в ней (душе) в действие.

Честь разумной природы – рассудительность, различающая добро от зла, и утративших оную пророк справедливо уподобил скотам несмысленным (Пс. 48, 13).

255. Естественное ведение, предшествующее вере, есть путь к вере и к Богу. Будучи вложено в природу нашу Богом, оно само убеждает нас в том, что должно веровать Богу, приведшему все в бытие.

Сия вера производит в нас страх, страх же понуждает нас к покаянию и деланию (т. е. за делание) дается человеку духовное ведение, или ощущение таин, которое рождает веру истинного созерцания.

Не просто от одной голой веры рождается духовное ведение; но вера рождает страх Божий, и при Божием страхе, когда начнем в нем действовать, от действия сего страха рождается духовное ведение, как сказал св. Златоуст:

«Когда приобретет кто волю, соответствующую страху Божию и правильному образу мыслей, тогда скоро приемлет он откровение сокровенного». Откровением же сокровенного называет он духовное ведение.

256. Но и не страх Божий рождает сие духовное ведение; а ведение сие дается в дар деланию страха Божия. Дело страха Божия есть покаяние; покаяние же, прошедши все свое течение и завершившись, приводит туда, где дается духовное ведение.

Духовное ведение есть ощущение сокровенного. И когда ощутит кто сие невидимое, тогда в ощущении его рождается иная вера, не противная вере первой, но утверждающая ту веру. Называют же ее верою созерцательною. Дотоле был слух, а теперь созерцание, созерцание же несомненнее слуха.

257. Все сие рождается от оного естественного ведения, различающего доброе и злое. Оно есть доброе семя добродетели.

За сим естественным ведением в человеке последует всегдашнее уязвление совести, – непрестанное памятование смерти и некая мучительная забота, продолжающаяся до самого его исхода, – а после сего печаль, унылость, страх Божий, естественная стыдливость, – печаль о прежних грехах своих, надлежащая рачительность, памятование об общем пути, забота о напутствовании себя к оному, – слезное испрашивание у Бога доброго вшествия в сии врата, которыми должно проходить всякому естеству, – пренебрежение к миру и сильная борьба из-за добродетели.