Варсонофий Оптинский - Духовное наследие

З

Законы природы. Некоторые, даже по-видимому [на вид] верующие в Бога, не говоря уже о явных безбожниках, говорят: "Я признаю, что законы природы положены Богом, и потому-то не могу допустить их нарушения". Бог-де не может нарушать установленного Им же Самим порядка. Можно бы ответить подобным лукаво мудрствующим так: "Удивительно! Точно Бог и человек существуют для ваших законов природы, а не законы природы — для целей Бога и блага человека. Старая фарисейская закваска, которой дан 1900 лет назад достойный ответ: " Сын Человеческий — Господин и субботы! ". Бог наш — Бог порядка и управляет миром посредством законов. Законы сами по себе не производят явлений в природе; они только регулируют, уравновешивают силы природы. В природе в этом видимом мире, действуют разные силы и низшие из них уступают высшим: физические — химическим, химические — органическим и, наконец, все вместе самым высшим, духовным. Без вмешательства высших сил низшие силы действовали бы в однообразно неизменном порядке. Но высшие силы видоизменяют, а иногда и приостанавливают действия низших. При [нрзбр.] таком закономерном подчинении низших сил высшим не отменяется ни один из законов природы. Так, например, врач изменяет ход болезни, человек изменяет лицо земли прорытием каналов и тому подобным. Бог не может ли производить того же самого в беспредельно более обширных [масштабах]?" (Душеполезное чтение. 1897. Август С. 671.)

И

Инок. Инок должен проводить на земле равноангельскую жизнь, то есть жизнью своей уподобляться святым Ангелам. Но как и чем должен уподобляться? Одеждою ли? Но Ангелы суть духи бесплотные, не имеющие вещественного одеяния. Не одеждою, а целомудрием должен им уподобляться. Ангелы невещественны, а инок должен быть нелюбостяжателен и, вообще, не иметь пристрастия к вещественному, земному, скоропреходящему. Ангелы бестелесны. Иноки же должны трудами, постом, бдением и непрестанною молитвою смирять плоть и порабощать ее духу. Ангелы лицо Божие созерцают. Иноки же должны боголепно созерцать Бога в молитве. Ангелы всегда готовы исполнять волю Божию. Инок же должен отвергать многострастную свою волю. Ангелы славят непрестанно Творца своего. Иноки же должны неленостно Творцу славословие приносить и внешним и внутренним образом. (Полезные напоминания иноку в начале его подвигов. Киев, 1853. Л. 9.)

***

"Ничто для меня не было столь вожделенным, — говорит святитель Григорий Богослов, — как то, чтоб, закрывши чувства, быть вне плоти и мира и, в единого себя углубившись, ни к чему из человеческих не прикасаться, но, с самим Собою и Богом внутренно беседуя, презирать видимое и носить в себе Божественный образ, всегда чистый и не примешанный к дольным изображениям; чтоб, сделавшись истинно нескверным зерцалом Бога и божественных вещей, пребывать всегда таковым и, приемля свет от Присносущного Света, еще здесь питаться надеждами блаженства Будущего Века, жить с Ангелами и, еще на земле пребывая, оставлять землю и духом возноситься горе́".

Искусство. Изящные произведения искусства услаждают не только красотой внешней формы, но особенно красотой внутреннего содержания, красотой умосозерцательной, идеальной. Откуда такие явления в душе? Это гости другой области, из области духа. Дух, Бога ведущий, естественно постигает красоту Божию и ею единою ищет насладиться. Хотя не может он определенно указать, что она есть, но, предначертания ее нося сокровенно в себе, определенно указывает, что она не есть, выражая сие показание тем, что не довольствуется ничем тварным.

Красоту Божию созерцать, вкушать и ею наслаждаться есть потребность духа, есть его жизнь и жизнь райская. Получив ведение о ней через сочетание с духом и душ увлекается вслед ей и, постигая ее своим душевным образом, то в радости бросается на то, что в ее круге представляется ей отражением ее (дилетанты), то сама придумывает и производит вещи, в которых часть отразит ее, как она представилась (художники и артисты).

Вот откуда эти гости, сладостные, отрешенные от всего чувственного, возвышающие душу до духа и одухотворяющие ее! Замечу, что из произведений искусства я отношу к сему классу только те, содержанием которых служит красота незримых божественных вещей, а не те, которые хотя и красивы, но представляют тот же обычно душевно-телесный быт или те же полезные вещи, которые составляют всегдашнюю обстановку того быта. Не красивости только ищет душа, духом водимая, но выражения в прекрасных формах невидимого прекрасного мира, куда манит ее своим воздействием дух.

Искушения. Рассказывал мне отец Феодосий, проживавший на покое в нашем скиту, что одному иноку, исполнявшему молитву Иисусову, являлся козел, который становился между ним и иконостасом прямо пред лицом молящегося инока и, вставши на задние ноги, покушался лизнуть его в лицо своим мерзким языком; однако сему Бог не попускал исполниться. Козел простаивал иногда больше часа, искушая инока. Думается мне, что этот инок не был ли сам отец Феодосий? Старец отец Амвросий сказал на это: "Хорошо еще, что козел не мог достать языком инока, а иначе последним овладела бы жестокая и лютая блудная страсть, ибо этот козел был бес блудный".

Он же рассказывал, что в то время, когда он жил в хибарке на нашей монастырской даче, бес сбросил его однажды за ногу с кровати, и он упал на пол, но не ушибся.

Он рассказывал, что лично передавал ему отец Порфирий, бывший келейник у Затворника задонского Георгия [18] Георгий Затворник (в миру Георгий Машурин; 1789–1863) — из военных, в 1818 г. оставил службу, поступил послушником в Задонский Богородицкий монастырь Воронежской епархии. Затворился в холодной калии и провел в затворе пять лет. , о великом искушении, которому подвергся Затворник. Дело было так. Приехала однажды в Задонск на богомолье госпожа Кологривова с дочерью-девушкой. Девушка, желая беседовать с Затворником, пошла к нему во время всенощной. Уступая ее усиленным и неотступным просьбам, Затворник принял ее в калии. Между тем мать ее хватилась и, узнав от монахов, что дочь ее отправилась к Затворнику, пошла к нему. Начала стучаться в дверь его калии, которую Затворник отворил нескоро.

Вся взволнованная, госпожа Кологривова, войдя в келию, спрашивает Затворника, где ее дочь, и, получив отрицательный ответ от него, идет в следующую келию, где и находит дочь, спрятавшуюся за дверью. Вне себя от бешенства она со всего размаху дает Затворнику пощечину; он молча поворачивает к ней другую щеку, и она наносит ему другой удар, называя его при этом всякими поносными именами. Она, конечно, все это поняла по своему развращенному уму и сердцу, подобно всем злым людям, которые во всяком добродетельном поступке видят одну гнусность. Таковы бывают искушения от врага истинным рабам Божиим.