Иларион Алфеев - Жизнь и учение св. Григория Богослова

Все Евангелие свидетельствует о том, что Христос был одновременно Богом и человеком. Каждое Его действие, каждое событие из Его жизни может рассматриваться как подтверждение этого. Герменевтический принцип, которым пользуется Григорий, заключается в том, что одни действия Христа рассматриваются им как свойственные смертному человеку, другие — как принадлежащие бессмертному Богу:

Он был смертен, но Бог. Он — из рода Давида, но Создатель Адама.

Он носитель плоти, но вне тела.

(Сын) Матери, но девственной; описуем, но неизмерим.

Ясли вместили Его, но звезда вела к Нему волхвов;

Они пришли с дарами и преклонили колени.

Как смертный был Он в борении, но как Неодолимый победил

В троекратной борьбе искусителя. Вкушал пищу,

Но напитал тысячи и воду превратил в вино.

Крестился, но очистил грехи, и громовым голосом

Дух провозгласил Его Сыном Безначального.

Как смертный Он вкушал сон и как Бог усмирял море.

Утомлялся в пути, но у смертных укреплял силы и колени.

Он молился, но кто же внял мольбам погибающих?

Он был Жертва, но и Архиерей; Жрец, но и Бог.

Кровь принес Он Богу, но очистил весь мир.

Вознесен на крест, но ко кресту пригвоздил грех…

Если одно свидетельствовало о нищете смертного, то другое — о богатстве Бесплотного. [1123] PG 37, 406–407 = 2.21–22. Ср. Сл. 29, 19, 16–20, 41; SC 250, 218–222 = 1.426–428. Тот же герменевтический принцип будет взят за основу Отцами Халкидонского Собора 451 г., в частности, папой Львом Великим в его знаменитом Томосе.

К тайне соединения двух природ во Христе Григорий подходит с разных сторон, пытаясь подобрать терминологию и образы, при помощи которых эту тайну можно было бы выразить. Одним из таких образов является завеса: Бог соединяет две природы, одну сокровенную, другую видимую для людей, и является людям, прикрывшись завесой плоти. [1124] PG 37, 460 = 2.36. Еще один образ — помазание: Бог Отец помазал Сына" "елеем радости более соучастников" "Его, [1125] Пс. 44:8. помазав человечество Божеством, чтобы из двух сделать одно; [1126] Сл. 10, 4, 14–15; SC 405, 324 = 1.194. воспринятое человеческое естество, сделавшись одним и тем же с Помазавшим, стало" "однобожественным" "(homotheon). [1127] Сл. 45, 13; PG 36, 640–641 = 1.670.

Григорий также пользуется образом храма, в который вселилось Божество: этот образ, основанный на Ин.2:21 ("…Он говорил о храме тела Своего" "), будет широко использован такими крайними представителями антиохийского направления в христологии, как Феодор Мопсуестийский и Несторий. Характерно, однако, что, прибегая к терминологии храма и вселившегося в него Слова, Григорий делает оговорку, что это лишь учение" "некоторых" ", то есть не общецерковное учение и не мнение самого Григория:

Немало людей придерживается учения о том, что из девственного лона

Вырос Богочеловек, [1128] Букв."Бог смертный" ". Которого Дух

Сделал храмом великого Бога, воздвигая чистый храм.

Ибо Матерь есть храм Христов, а Христос — храм Слова…

Когда же (Дух) создал и обожил Его во утробе

И вывел на свет по исполнении времен,

Тогда Царь–Слово принял на Себя грубую плоть

И наполнил храм чистым Божеством.

Но оба (и Слово, и храм) стали для меня единым Богом. [1129] PG 37, 1565–1566 = 2.263–264. Ср. Сл. 44, 2; PG 36, 609 = 1.655 ("и пришел Иисус, Бог и храм…").

Делая четкое различие между двумя природами Христа, Григорий тем не менее подчеркивает, что они в Нем неразлучно соединены, а потому решительно отвергает мнение о" "двух Сынах" ", то есть двух самостоятельных личностях в Иисусе Христе:

Он то учит на горе, то беседует на равнинах, то сходит в корабль, то запрещает бурям. Иногда вкушает сон, чтобы и сон благословить, иногда утомляется, чтобы и труд освятить, иногда плачет, чтобы и слезы сделать похвальными. Переходит с одного места на другое Тот, Кто не вмещается никаким местом, Вневременный, Бестелесный, Необъемлемый. Один и Тот же и был, и становится: был превыше времени, а приходит подвластным времени, был невидимым, а становится видимым."В начале был, у Бога был и Богом был" ". [1130] Ин.1:1. Третье" "был" "подтверждается при помощи повторения. Но Он истощил то, чем Он был, и воспринял то, чем не был, не сделавшись при этом двумя, но захотев сделаться единым из двух (природ). Ибо и то, и другое есть Бог — и воспринявшее, и воспринятое; две природы стекаются в одно, но не два Сына — да не будет оболгано смешение (synkrasis)! [1131] Сл. 37, 2, 7–20; SC 318, 272–274 = 510–511. Ср. Письмо 102 (2–е Кледонию); SC 208,72 = 2.15–16:"…Сына Божия, рожденного от Отца и потом от святой Девы Марии, мы сводим воедино и не именуем двумя Сынами, но поклоняемся одному и тому же в нераздельном Божестве и нераздельной чести" ".

Учение о двух Сынах в V в. инкриминируют Несторию, которому так и не удастся доказать, что подобное обвинение в его адрес неосновательно. Знаменательно, что христологические прозрения Григория и его богословская терминология по сути предвосхитили споры V в., в том числе споры вокруг термина" "Богородица" "(Theotokos). Как известно, Несторий отвергал этот термин на том основании, что" "Мария не родила Божество" ". За полстолетия до Ефесского Собора 431 г., осудившего диофизитскую христологию Нестория, Григорий Богослов вынес свой суд по поводу крайностей диофизитизма:

Кто не признает святую Марию Богородицей, тот лишен Божества. Кто говорит, что, как через трубу, прошел (Христос) через Деву, а не образовался в ней божественно и человечески — божественно как (родившийся) без мужа, а человечески как (родившийся) по закону чревоношения — тот тоже атеист. Кто говорит, что (в утробе Девы) образовался человек, а потом уступил место Богу, тот осужден… Кто вводит двух Сынов — одного от Бога Отца, а другого от Матери, а не одного и того же, тот пусть лишится усыновления, обещанного правоверным. Ибо две природы, Бог и человек.., но не два Сына и не два Бога… Кратко говоря, в Спасителе есть одно и другое.., но не один и другой — да не будет! [1132] "Один" "и" "Другой" "относится к Ипостасям Святой Троицы;"одно" "и" "другое" " — к двум природам во Христе. Впервые в святоотеческой христологии средний род, указывающий на" "природу" ", противопоставляется мужскому роду, указывающему на" "Ипостась" ": ср. Grillmeier. Christ I,370. Ибо одно и другое едино в смешении (en te synkrasei) - Бог вочеловечился, а человек обожился… Кто говорит, что (Божество во Христе) действует по благодати, а не сопряжено и не сопрягается по естеству, тот пусть останется лишенным лучшего действия, но пусть наполнится противным. Кто не поклоняется Распятому, тот да будет анафема и да причтется к богоубийцам! Кто говорит, что Христос совершенствовался посредством дел и что он или после крещения, или после Воскресения удостоен усыновления.., да будет анафема… Кто говорит, что плоть сошла с неба, а не взята от земли и от нас, да будет анафема! [1133] Письмо 101 (1–е Кледонию); SC 208, 42–48 = 2.9–10.