Йозеф Ратцингер - Энциклика Свет веры - Lumen Fidei

Сколько пользы приносит граду человеческому взгляд христианской веры на общественную жизнь! Благодаря вере мы познали уникальное достоинство каждой личности, которое в прежние времена не было столь очевидно. Во втором столетии язычник Цельс упрекал христиан в том, что казалось ему заблуждением и ложью: полагать, что Бог сотворил мир для человека, поставив его над всем универсумом. Поэтому он вопрошает: «Зачем говорить, будто [трава] растет для людей в большей степени, чем для самых диких зверей, лишенных разума?» [46] Origenes, Contra Celsum, IV, 75: SC 136, 372. «Если мы посмотрим на землю с небесной высоты, какова будет разница между делами человека и тем, чем заняты муравьи и пчелы?» [47] Ibid., 85: SC 136, 394. Средоточием библейской веры является личная любовь Бога, его реальное попечение о каждом человеке, его спасительный промысел, объемлющий все человечество и все творение и достигающий кульминации в Воплощении, Смерти и Воскресении Иисуса Христа. Когда эта реальность помрачается, исчезают критерии, позволяющие различить, что же делает жизнь человека драгоценной и уникальной. Он не находит своего места во вселенной, теряется в природе, отказываясь от моральной ответственности либо претендуя на то, чтобы быть абсолютным арбитром, наделяет самого себя неограниченной властью манипуляций.

55. Кроме того, вера, открывая нам любовь Создателя, побуждает нас больше заботиться о природе, обнаруживая в ней грамматику, написанную Им самим и обитель, вверенную нам, чтобы возделывать и оберегать ее; она помогает найти модели развития, основанные не на одной только пользе и выгоде, но почитающие творение за дар, которого мы все являемся должниками, и учит нас определять справедливые формы правления, признавая власть, исходящую от Бога, дабы служить общему благу. Вера также дает возможность прощать, а это нужно делать неоднократно, что требует усилий, терпения и усердия; прощение возможно, когда становится ясно, что добро всегда изначальнее и сильнее зла, и слово, которым Бог утверждает нашу жизнь превыше всех наших отрицаний. Впрочем, даже с точки зрения исключительно антропологической, единство сильнее конфликта; и хотя нам также приходится брать на себя бремя борьбы, но в ходе противостояния мы должны приходить к урегулированию, преодолению, преображению его в звено цепи, приводящей к единству.

С ослаблением веры существует опасность того, что придут в упадок сами основы жизни, как напоминает поэт Т.С. Элиот: «Вам важно быть приличными людьми. / А если я скажу, что этот навык / Навряд ли дольше веры проживет / Которая его снабдила смыслом?» [48] "Choruses from The Rock" in: The Collected Poems and Plays 1909-1950, New York 1980, 106. Если мы изгоняем из нашего града веру в Бога, ослабевает доверие между нами, только страх удерживает нас вместе, и стабильность оказывается под угрозой. В Послании к Евреям мы читаем: «Бог не стыдится их, называя Себя их Богом: ибо Он приготовил им город» (Евр 11,16). Само выражение «не стыдится» связано с публичным признанием. Речь идет о том, что Бог возвещает публично, конкретными поступками, свое присутствие среди нас, свое намерение сделать прочными отношения между людьми. Возможно, это мы стыдимся назвать Бога нашим Богом? Быть может, это нам не свойственно признавать его Богом в публичной жизни, или мы не предполагаем, что эта общественная жизнь, которую он сам сделал возможной, имеет какое-то значение? Вера озаряет социальную жизнь, она сама обладает созидательным светом в каждый новый момент истории оттого, что помещает все события в отношение с источником и с общей судьбой в любящем нас Отце.

Утешительная сила в страдании

56. Св. Павел, напоминая христианам Коринфа о собственных лишениях и страданиях, связывает свою веру с проповедью Евангелия. Так как говорит, что в нем исполняется фраза из Писания: «я веровал и потому говорил» (2 Кор 4,13). Апостол ссылается на отрывок из Псалма 116, где псалмопевец восклицает: «Я веровал, и потому говорил: я сильно сокрушен» (ст. 10). Зачастую, когда мы говорим о вере, речь также идет о мучительных испытаниях, но именно в них св. Павел видит наиболее убедительное провозглашение Евангельской вести, так как в слабости и боли обнаруживается и являет себя сила Бога, что превыше наших немощей и скорбей. Апостол сам находится в смертельной ситуации, которая для христиан претворяется в жизнь (2 Кор. 4,7-12). В час испытаний вера просвещает нас, в страдании и слабости поистине открывается: «Мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа» (2 Кор 4,5). Глава 11 Послания к Евреям завершается упоминанием о тех, кто пострадал за веру, среди них особое место занимает Моисей, принявший на себя Христово поношение (ср. ст. 26). Христианин знает, что страдание неизбежно, но оно может приобрести смысл, сделаться актом любви, преданием себя в руки Бога, который не оставляет нас и, таким образом, стать периодом преумножения веры и любви. Созерцая единение Христа с Отцом, в том числе в момент наивысшего страдания на кресте (ср. Мк 15,34), христианин учится приобщаться к взгляду самого Иисуса. Более того, даже смерть озаряется и тоже может быть пережита как последний зов веры, последний приказ: «пойди из земли твоей» (Быт 12,1), последнее «прииди!», произнесенное Отцом, которому мы предаемся с доверием, чтобы Он укрепил нас в решающий момент.

[57. Свет веры не ведет нас к забвению страданий мира. Сколькие мужи и жены веры узрели ее свет в страдающих людях! Таким был прокаженный для св. Франциска Ассизского, такими были бедняки для бл. Терезы Калькуттской. Святые ощутили тайну, сокрытую в них. Приблизившись к ним, святые не исцелили их от страданий и не смогли исчерпывающе объяснить, за что им посланы скорби. Свет веры не рассеивает наш сумрак целиком, но как лампа освещает нашу тропинку в ночи, и этого хватает, чтобы идти дальше. Страдающему человеку Бог посылает не рассуждение, которое бы всё объяснило, Он отвечает Своим присутствием, историей добра, соединенной со всякой историей страдания и открывающей в ней скважину для света. Во Христе Сам Бог восхотел разделить с нами этот путь и в Своем взгляде даровать нам свет. Христос, претерпев боль, стал «начальником и совершителем веры» (Евр.12,2).

Страдание напоминает нам, что служение веры общему благу — это всегда служение надежды, устремившей взор вперед, зная, что только в Боге, в будущем, исходящем от Воскресшего Иисуса, может наше общество найти твердые и долговечные основы. В этом смысле вера идет рука об руку с надеждой, ибо хотя земной наш дом, эта хижина, разрушается, мы имеем жилище вечное, которое Бог открыл во Христе, в теле Его (2 Кор. 4,16-5,5). Так динамика веры, надежды и любви (1 Фес. 1,3; 1 Кор.13,13) позволяет нам собрать воедино заботы всех людей на пути к городу, «которого художник и строитель Бог» (Евр.11,10), потому что «надежда не постыжает» (Рим. 5,5).