Ольга Михайлова - Молния Господня

— Тихоний полагал, что пророчества о будущей судьбе Израиля нельзя принимать в прямом смысле, ибо они окажутся несообразны с историей: каким образом Соломону предсказано в 71-м псалме вечное Царство? О каком воскресающем Пастыре Давиде пророчествует Иезекииль в 37-й главе? Очевидно, речи пророков переходят от изображения судеб израильского царства к описанию Царства всемирного, Давид и Соломон суть лишь образы его. Что до незыблемого авторитета Церкви нашей, блаженного Августина, то он принял духовное понимание Миллениума и рассматривал век, в котором жил, как Миллениум, отмеченный все увеличивающимся влиянием Церкви в уничтожении зла. По мнению святого Августина, тысячелетнее Царство — это мировой период от воскресения Христа до конца мира. Он понимает 1000 как обозначение полноты времен. 1000 лет, сиречь вечность — это продолжительность Церкви на земле. Церковь — душа мира, если в мире иссякнет душа — иссякнет и сам мир. Блаженный Иероним тоже решительно отвергал хилиазм — так в богословии называют еретическое учение о тысячелетнем земном царстве Христа. В «Толковании на пророка Даниила» он говорит: «Но святые будут иметь не земное царство, а небесное. Пусть же прекратится сказка о тысячелетии!» Апокалипсис имеет столько тайн, сколько слов, изрекает он, и всем последующим экзегетам неплохо бы почаще вспоминать эти слова.

Такое же понимание мы находим у св. Иустина Мученика, Иринея, Ипполита, Тертуллиана, епископа Мефодия Олимпийского, Коммодиана, Лактанция. Так же толковали Примасий и Кассиодор — в «Сжатом изложении Писем и Деяний апостольских и Апокалипсиса». Согласно Исидору Севильскому, епископ Апрингий в 530 году составил комментарий на Апокалипсис «благодаря точному смыслу и замечательному содержанию лучший, чем у других церковных мужей». Бéда цитирует Тихония. Кроме того, он, как начитанный ученый, знает Августина, Иеронима, Григория, также Киприана. Амвросий Ансберт предпосылает своему ужасающему по размеру «Комментарию» обзор истории истолкования. Само произведение посвящено папе Стефану III. Он следует за Примасием при всем изложении мысли, перемежает его обсуждениями отдельных слов и каверзными вопросами. Беат, монах и пресвитер, известный благодаря спору с Элипандом, написал в 776 году комментарий на Апокалипсис. Он с наивностью выписывает из различных писателей противоположные утверждения. Сам верит, что живет в последние времена, вычисляет, что должно оставаться всего 14 лет до конца шестого тысячелетия. Но с тех пор минуло 755 лет… Произведение Алкуина — это выписка из Амвросия. Довольно объемистое произведение Аэмо из Альберштадта — тоже выписка из того же произведения. Валафри Страбо — это выписка из Аэмо. Есть произведение Беренгаудуса, который писал после разрушения империи лангобардов, он бичует бесчинство неких архидиаконов и высших церковных служителей, их симонию и продажность. Издатели относят эти высказывания к церковным отношениям в Галлии девятого столетия. Комментарий этот не опирается на предшественников, впрочем, не имеет и последователей. Ансельм из Лаона, он умер 1117 году, следует «Глоссам» Валафри Страбо. Бруно из Асте, это середина XI столетия, епископ Сигнии в Кампании, следовал частично Бéде, частично Ансберту. Оригинален комментарий аббата Руперта из Деуц. Характер истолкования аллегоричен. То же самое можно сказать о произведении Альберта Великого, свидетельствующего о схоластической учености: повсюду малые экскурсы, многочисленные места Библии как параллельные тексты, примеры и пояснения. Интересно и произведение Дионисия Картузиана…

Джеронимо поднял глаза и увидел Элиа, который, подпирая дверной косяк, внимательно слушал вместе с несколько обалдевшим еретиком-сапожником лекцию инквизитора.

— Пока вы будете находиться здесь, я пришлю вам все эти труды, — пообещал Вианданте дураку.

После чего приказал увести глупца.

— Что за прозвище у него? Стронзо? — Элиа сморщил длинный нос. — И кого этот говнюк начитался?

Инквизитор возвёл прекрасные синие глаза и ладони к небу и, пожав плечами, тяжело вздохнул.

— Ересь, дорогой мой Элиа, это пленение ума простой дурацкой идеей, но проследить её генезис необычайно трудно. Слова Апокалипсиса, книги, кстати, весьма спорной, относительно продолжительности бытия Церкви, истолкованные буквально, привели к мнению, что конец света наступит в 1000 году, хотя Августин всегда избегал подобных расчетов, и был самым большим скептиком относительно апокалипсических ожиданий. Когда постепенно истекло первое тысячелетие Церкви, взор христиан все чаще устремлялся на конец времен. В X и XI столетиях всеобщее ожидание антихриста стало господствующим. Тогда-то и начали читать Апокалипсис другими глазами. Впрочем, интерес к книге Откровения как к некоему зашифрованному плану истории в экзальтированных и нецерковных кругах не угасал никогда, особо в годины бедствий и при приближении круглых дат. Глупцы сопоставляли образы книги и современные толкователю события, полагая, что это-то подразумевалось в Апокалипсисе. Послушал бы ты этого идиота… Гессенский ландграф, подумать только! Тут-то и появился Иоахим Флорский, в 1177 году ставший аббатом, который верил, что живёт в последние времена. Он вычислял продолжительность времени Нового Завета жизнью 42 поколений — 1260 лет. Бог весть, откуда он взял это? Почему 42, а не, скажем, 24, 144 или 333, или 77? Так вот, по его мнению, тогда за временем Отца в Ветхом Завете, Сына в Новом Завете, наступит время Святого Духа, время покоя и мира на земле. Земля будет процветать под руководством монашеского ордена эремитов, и тогда сформируется новое откровение исхождения Духа. Откуда он извлёк это, помилуйте? Здесь очевидна глубокая поврежденность души бедняги Иоахима, стремление профанировать сокровенную тайну, подогнать вывод под теорию. Энциклопедическая начитанность не гарантирует чистоты духа… Все это особенно грустно, если вспомнить, что многие святые первых веков — среди них Григорий Богослов, Кирилл Иерусалимский — не принимали Откровение за подлинник Иоанна…

— Распроклятые идиоты философствуют на высотах, — зло продолжил Вианданте, — потом их дурь спускается в низины. Сапожник Вонючка, услышав слова Иоахима, понял их так, как хотел, точнее, как сумел понять… Ариосто прав, человек теряет с годами все: юность, красоту, здоровье, порывы честолюбия. И только одна глупость никогда не покидает людей. Мысли Иоахима властно завладели умами сотен глупцов. Среди его последователей возникло мнение, что папство является предшественником антихриста, и уже три столетия эта дурь корежит историю. Ею жили все реформаторы вплоть до нынешней Лютеровой ереси. Но вразумить римский понтификат проще, чем вложить мозги в головы реформаторов. В иоахимовских кругах вызрело убеждение, что скоро предстоит великий перелом времени, и после него на земле должен наступить новый золотой век. Такие глупости проникли в массы простолюдинов, творения Иоахима стали книгами надежды бедняков, которыми всегда пользуются отъявленные мерзавцы. Ведь тот же Дольчино читал Иоахима, и свои убийства и непотребства называл приближением эпохи Святаго Духа… Так ложные научные или богословские труды становятся оправданием бунтов и резни. Каждое ошибочное слово на вершинах духа чревато реками крови и смертью… И, боюсь, Дольчино — это только цветочки… Элиа кивнул. Бунты черни он видел. Неожиданно удивился странному обстоятельству и спросил Вианданте: — Ты битый час вразумлял сапожника Вонючку. Но две недели назад тебе донесли, что лавочник Фальц высказывается еретически, утверждая, то человек-де создан природой, а никакого Бога нет, а лакей синьора Пицци говорит, что в Бога верят только те, кто невежественен и глуп. Ты даже не захотел говорить с ними. Почему?