Глеб Каледа - Остановитесь на путях ваших... (записки тюремного священника)

2. Уничтожение тюрем. В начале 60-х гг. были уничтожены тюрьмы в больших городах, например, Таганская и Новинская в Москве, так как нам твердили, что в 1980 г. наступит коммунизм, когда никаких преступлений, кроме шпионажа и диверсий иностранных разведок, просто не может быть.

3. Медлительность следствия. Сроки следствия часто по тем или иным причинам с санкции прокурора неоднократно продлеваются. А сколько незаконченных дел! Я знаю человека, который находится под следствием более 4-х лет. Его утешают, что он по инкриминируемым ему статьям может получить 12 лет лагерей.

4. Резкое сокращение интенсивности работы судов (заседатели не являются на заседания и пр.). В результате сплошь и рядом подсудимые приговариваются к срокам, которые они уже отсидели за время предварительного следствия и судопроизводства, и после оглашения приговора их отпускают на свободу. Это подрывает уважение к суду и всей пенитенциарной системе. К сожалению, я не встречал человека, которого приговорили к сроку меньшему, чем он уже отсидел. В таком случае потребовались бы моральное и материальное возмещение пострадавшему и поиски виновного среди следователей и судей.

В тюрьме пишут иконы, изготовляют самогонные аппараты, из каблуков мужских ботинок делают удивительной красоты брошки, ссорятся друг с другом, пишут стихи, ищут формы сосуществования. Это большой, сложный мир со своими законами, иерархией, взаимоотношениями внутрикамерными, заключенных и охраны, начальствующего состава и подчиненных; взаимоотношениями межкамерными, заключенных и воли. Одни сидят, но множество людей болеет и страдает за них на воле, раздается плач матерей и глухие стоны отцов. Один сидит, но за ним в горе пребывают жертвы им сотворенного: обворованные, избитые, изнасилованные, изуродованные, убитые; за ним — слезы матерей и вдов, осиротевшие дети. Разрушено, повреждено, травмировано множество жизней.

Жертв этих преступлений мы отпеваем в наших храмах. А представляете ли вы, каково исповедовать многодетную вдову в церкви, где рядом стоит гроб с телом ее убитого мужа? А что вы скажете ребенку, на глазах которого в их квартире зарезали отца?

Каждому уголовному преступлению обычно предшествует множество тайных и явных грехов. Преступление, по определению свт. Григория Богослова, — нарушение законов человеческих, грех заповедей Божиих. Зависть и тщеславие могут быть причиной воровства; жажда власти, стремление к легкой и роскошной жизни, воспеваемой кино и телевидением, блудные деяния и постыдные образы «видиков», реклам и современных книг часто являются первопричинами организации разбойных банд, насилия, убийств.

Понятие греха есть во всех человеческих цивилизациях. Христианство избавляет человека от последствий греха, а многие современные учения упраздняют само это понятие. Отсюда расцветает грех, множатся преступления и беззакония, и по причине увеличения беззакония во многих охладела любовь (ср. Мф. 24:12).

Но среди заключенных есть те, кто, устрашившись собственных злодеяний, желает покаяться перед священником. Муки собственной совести приводят человека к покаянию и к Богу. Нередко приходится раскрывать связь между так называемым «обычным» мелким грехом и его последствием — тяжким преступлением и на конкретных примерах объяснять разницу между грехом и преступлением: в одних случаях грех и преступление совпадают, в других — грех не является преступлением, в третьих — преступление не является грехом: все христианские древние и новые мученики — преступники по государственному закону. Заключенные прекрасно понимают последовательность: прилог — помысел — пленение — грех словом или действием.

Большинство заключенных исповедуется впервые в жизни. Ни о каких общих исповедях в тюрьмах и лагерях не может быть и речи. Исповедь длится обычно час, полтора-два со слезами и беспощадностью к себе кающегося грешника-преступника.

Многие признаются, что блуд и прелюбодеяние они не считали грехом. Малолетние преступницы считают блуд просто приятным

провождением времени. Покаяния в этом грехе легче добиться у мужчин, чем у женщин, которые иногда пытаются себя оправдать. С таким отношением к нарушениям седьмой заповеди приходится иногда встречаться и на обычном приходе, — яркий пример развращенности всего нашего современного общества. Среди арестованных, особенно в лагерях, распространено лесбиянство, которое уродует психику и делает порою невозможным по выходе на свободу возвращение женщины к нормальной семейной жизни. Задача священника — не только принять исповедь, но и способствовать нравственному преображению заключенного на основе православной веры, способствовать изменению отношений между заключенными.

Священник имеет дело не с преступником, а с человеком-грешником. Грешника надо подводить к покаянию, проводить через покаяние и поднимать ко спасению. «Я пришел, — говорил Христос, — призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мф. 9:13, ср. Мк. 2:17, Лк. 5:32).

Преступникам, отвергнутым от общества, нужна любовь. Они, как малые дети, бывают очень чувствительны к ней. О! Если бы мы, священники, ходящие в тюрьмы, могли бы сказать своим заключенным, как апостол Павел филиппийцам: «Бог — свидетель, что я люблю всех вас любовью Иисуса Христа» (Флп. 1:8).

Как-то в камере с двумя смертниками мы сидели втроем, обнявшись, на одном из двух имевшихся бетонных топчанов. Я сам пригласил их сесть рядом, — один из них плохо слышал. В следующий раз он спрашивает: «А можно ли, батюшка, к Вам сесть поближе?» — и, услышав: «Конечно», — присаживается вплотную ко мне.

Длительность исповеди делает затруднительным при одном и даже двух священниках за день, вечер и утро подготовить более или менее значительное количество людей к Причастию. Поэтому в условиях Бутырской тюрьмы установилась такая практика: в течение некоторого времени проводятся «большие исповеди», «исповеди за всю жизнь», а затем, накануне Литургии или перед

Литургией, которая, к сожалению, служится пока не каждую неделю, «малая, полуобщая исповедь», к которой допускаются только те, кто был ранее на «большой», и на ней перечисляются грехи, совершаемые в камерах в тюрьме. Однако и в этом случае проводится беседа с каждым исповедником (некоторые заключенные исповедывались и причащались в течение одного года по нескольку раз). В результате такой практики на Литургии причащаются только те, кто был как минимум на двух исповедях.

Щекотливый вопрос в условиях тюрьмы: «тайна исповеди». Обычно приходится исповедовать в кабинетах следователей, в дежурках. Меня руководство тюрьмы заверило, что в тех кабинетах, где проходят исповеди, подслушивающих устройств нет. Об этом я объявлял заключенным и предлагал: если кто не верит, может писать свои грехи и бумажку показать мне, после исповеди мы эту запись тут же уничтожим. Никаких полицейских последствий ни одна исповедь не имела. Церковная тайна исповеди сейчас охраняется законом: священник, принимающий исповедь, не может быть привлечен ни как свидетель, ни как обвиняемый (за недоносительство) к судебному расследованию.