Николай Велимирович - Чудеса Божии

Святой царь Константин ревностно защищал истинное учение о Святой Троице. И упокоился он в день Святой Троицы (337 года).

Святой Климент Охридский очень любил святого великомученика Пантелеймона. Этому святому он и храм воздвиг в Охриде. И, как ни удивительно, святой Климент упокоился именно в день святого Пантелеймона, 27 июля (по православному календарю).

В монастыре святого Иоанна Владимира показывают гроб некоего Бошковича, православного человека из Скадара. Тот Бошкович долго болел какой‑то тяжелой болезнью и не мог излечиться никакими земными средствами. Ему посоветовали сходить к раке с мощами святого Владимира, ибо он великий чудотворец, он поможет. И действительно, святой Владимир помог, и Бошкович полностью исцелился. После этого он решил ежегодно бывать на празднике святого (22 мая) в монастыре. И это неизменно выполнял. В конце концов, когда состарился, он пожелал умереть именно в день памяти святого, что ему и было Богом дано. Наступил очередного года праздник памяти святого небесного покровителя монастыря. Бошкович, как и в прежние годы, до полудня помогал в подготовке трапезы для народа, а после полудня отошел ко Господу.

Один доктор из Али — бунара нам рассказывал, как он по Промыслу Божиему стал набожным и принял веру как бесценный жемчуг.

Доктор этот, по его собственным словам, никогда не постился. Ему и в голову не приходило, чтобы придерживаться поста хотя бы один день. Но случилось так, что в пятницу он упал и сломал руку. Не успел вправить и вылечить руку, а упал и сломал ногу, тоже в пятницу. Едва то несчастье вроде бы преодолел, как — снова в пятницу — в лесу хлестнула его по глазам какая‑то ветка и повредила зрение. После этого в пятницу у него начались головные боли. Затем, и на этот раз в пятницу, объявилась лихорадка. И так одно за другим. В конце концов он задумался о том, почему это с ним случается столько бед — и все в пятницу. Когда об этом спросил у своей матери, та сразу же сказала, что все, наверное, из‑за того, что он никогда в пятницу не постится. Тогда доктор начал по пятницам держать пост. Затем взялся пост соблюдать и по средам. Потом стал ходить также в церковь на молитву. Со временем принялся читать священные книги. А в конце концов вступил в Христианское Общество и оказался в ряду самых благочестивых людей своего города, открыто свидетельствуя о вере в Бога как о том, что необходимо и спасительно.

Когда мы совершали паломничество на Святую Землю, Милка Шечерова из Санада в Банате рассказывала нам, как она от матери получила разрешение на это паломничество. Милка — вдова, и у нее маленький сын. Никто и никогда из их рода не был в Иерусалиме. А она очень хотела побывать. Однажды в церкви Милка услышала, как священник объявил, что в текущем, 1930–м, году будет совершено паломничество на Святую Землю. И душа ее загорелась желанием оказаться в числе паломников. Вернувшись из церкви домой, Милка поведала матери об этом своем желании. "А что ты будешь делать с ребенком?" — спросила у нее мать. Милка задумалась, а потом пошла к священнику спросить, можно ли ей и своего трехлетнего ребенка взять с собой? Священник ответил, что это очень рискованно, поскольку путь далек и труден. Милка вернулась домой опечаленная и опять начала разговор со своей матерью, упрашивая, чтобы та позаботилась о ребенке до ее возвращения. Мать боялась брать на себя такие обязанности и отказывалась. Тогда Милка взяла Евангелие и сказала матери: "Давай посмотрим, какова воля Божия!" Помолившись кратко про себя, она открыла Евангелие. Как только открыла, взгляд ее остановился на словах, которые она прочитала вслух перед матерью: "…Кто примет одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает" (Мф. 18: 5). Услышав эти слова, как сказанные Самим Христом, мать испугалась и сразу заявила, что она будет смотреть ребенка, а Милка пусть совершает паломничество на Святую Землю. Так Евангелие помогло решить непростой вопрос.

Один наш чиновник, беженец во время Мировой войны, встретился во Франции с нашим монахом, тоже беженцем. Монах, будучи в крайней нужде, взял в долг у этого чиновника несколько золотых. После окончания войны и чиновник, и монах вернулись живыми на родину. Да монах никак не хотел возвращать долг чиновнику, из‑за чего тот страшно возненавидел всех монахов и все монастыри. Но через пару лет недугующему чиновнику врачи посоветовали укрепить здоровье на Овчарском курорте. И старый больной чиновник вынужден был жить в монастыре, что вначале ему никак не нравилось. Но любезность и доброта старейшины этой обители со временем покорили его, пробудив в нем почтение и к монахам, и к монастырям. По Промыслу Божиему этот чиновник умер в том самом монастыре на курорте. Жена его похоронила возле монастыря с намерением впоследствии перенести прах в Белград, в фамильную усыпальницу. И когда все уже подготовила для переноса, увидела она во сне своего мужа, который ей наказал, чтобы ни в коем случае не увозила его из монастыря: "Оставь меня, — сказал он, — там, где я есть. Потому что это святое место".

Протоиерей Даниил Шиляк из Приеполя рассказал нам удивительную историю, как однажды он был спасен меньшим злом от большего зла:

"Мой родственник, священник Игнатий Шиляк, иногда заглядывал в трактир и любил выпить. Дело было в Плевле в 1921 году. Там проходила ярмарка. А назавтра, на Фомин день, я был приглашен в село Милошичи к одному прихожанину на Крестную Славу. Из Плевля мне нужно было выехать до полудня. Так вот, встретил я на ярмарке отца Игнатия, с которым и не очень‑то дружил, ну а в трактир вместе не ходил тем более. Однако отец Игнатий предложил зайти в трактир, и я — сам не знаю, как и почему — пошел с ним. Он, любивший выпить, настоял, что будем пить вино. Мы начали пить и просидели до самой ночи. Встали, что называется, разогретые и разошлись. Придя домой, я начал собираться в дорогу — ехать ночью, а рано утром уже быть в Милошичах, у празднующего славу человека. Но моя мать стала решительно отговаривать меня от поездки ночью, и я лег спать. А назавтра, на Фомин день, стало известно, что печально известный гайдук Хусейн Бошкович останавливал на тракте людей, возвращавшихся с ярмарки, грабил, отнимал все купленные вещи и деньги да у всех обо мне расспрашивал. Так вот, если бы меня отец Игнатий и трактир не задержали, я бы погиб!"