Виктор Острецов - Статьи разных лет

Впрочем, никто не думает, чтобы евреи не имели бы права на свои школы, правда, из нормальных людей никто точно также не думает, чтобы русские не имели бы права на свои чисто национальные русские школы. Но в этом взаимопонимания не видно. Так или иначе, но в названных местах знают как определить своего и как отличить его от несвоего. Не говорю уж о тех многочисленных хорошо финансируемых еврейских националистических организациях международного масштаба, где тоже умеют различать… И вряд ли там ошибаются в этом вопросе.

Кстати, не странно ли, что наше телевидение обладает взором насекомого: хорошо крупным планом оно видит мельчайшие предметы. Вот ведь нашли же где-то несколько десятков «русских фашистов». Вот мне уже пятьдесят лет, я немало повидал. Видел и селькупов, и манси, про негров и говорить нечего. А вот ни одного, как на смех, «русского фашиста» не видел. В этой зоркости телевидения — гениальность его работников…

Но еще большая гениальность в том, что это же телевидение не видит ни организации ордена Бнай-Брит, ни Всемирного Еврейского Конгресса, ни его российского отделения (РЕК), ни всевозможных сионистских организаций. А если видит, то почему-то не торопится нас оповещать о жизни этих организаций. А ведь эти организации объединяют сотни тысяч людей, миллионы. А сколько поучительного и полезного и даже укрепляющего дружбу народов можно было бы нам узнать, знакомясь с жизнью этих еврейских организаций. И, возможно, многое мы могли бы и позаимствовать полезного. Ведь раз эти организации существуют, и вполне легально, раз их существование не находится в противоречии с канонами демократии, то отчего бы и нам не начать чего-нибудь создавать по образцу уже имеющегося и вполне дозволенного. Если, к тому же, там умеют отличить своего от чужого, то вероятно, можно было бы заимствовать и нам этот опыт и, наконец, выяснить кто среди нас не наш, а их человек по всем своим кровям, родственным связям и симпатиям. И можно было бы тогда даже обменяться: мы им этого псевдонашего, а они нам какого-нибудь нашего, случайно к ним залетевшего на огонек и там плененного. Это, конечно, шутка, про плен-то. А то еще обвинят автора в клевете: русский в ордене Бнай-Брит! Скажут еще: «Совсем очумел малый, написавший такую глупость». Нет-нет, это — шутка.

Так или иначе, но шутить, к сожалению, и можно разве только по поводу «проверки черепов» на нашем телевидении, которое «слона-то не приметило».

Знаю, знаю заранее, что хочет сказать иной читатель: да они там сами состоят в этом твоем Бнай-Брите, а ты тут, Острецов, дурочку нам ломаешь. Может и так, наверное, состоят. То есть, где-то наверняка состоят. Если честно, то я в этом почти уверен, но документов соответствующих не имею. Врать не буду. И этот момент не так уж и интересен. Ясно одно — трагедия русская у нас, а не еврейская. Трагедия, равной которой еще не было. И для нас Освенцим — не аллегория. И наш холокост, то есть, массовое уничтожение русских, — не факт истории, а факт сегодняшнего дня.

Вот удивительно — антисемитизм это очень плохо, а национальная дискриминация с «титульными» во главе — это хорошо. Впрочем, идеологам семитизма, в виде всяких там демократий и прав своего человека, виднее. Нам же, как обывателям, предоставлено право выражать лишь свое недоумение, и этим маленьким правом автор данной статьи и пользуется. И надо торопиться! Как говорил один веселый киногерой: «Грядут перемены!» Русофобский террор под видом борьбы с экстремизмом, набирает обороты.

И еще два отличия. В лагерях не было никаких националистических организаций. А у нас они есть, и все исключительно почему-то еврейские: орден Бнай-Брит, отделения Всемирного Еврейского Конгресса, Всемирного Израильского Союза и десятки других чисто еврейских «просветительских» и «филантропических» организаций. Можно, конечно, возмутиться и раскричаться: «А как же РНЕ, а как же Черная Сотня?» Очень просто. Принимают в эти организации не только Русских. А вот попробуйте-ка стать членом Бнай-Брит, будучи даже неполным евреем…

А сколько у нас еврейских национальных школ, университетов («Еврейский университет» находится, например, в старинном здании МГУ на Моховой, там, где факультет журналистики, на третьем этаже), сколько прочих учебных заведений, находящихся на балансе нашего министерства народного образования, заметим, общенародного, а не еврейского… То есть мы, Русские, из своего тощего кармана большую часть этих националистических организаций финансируем и даем возможность безбедно жить чисто еврейским школам, не имея при этом чисто Русской школы. Правда, однажды я слыхал, что где-то, то ли в Москве, то ли рядом имеется такая школа, а директором там очень хороший человек — то ли армянка, то ли еврейка с армянской фамилией… Вот, кажется, и все Русское образование в Москве. В губерниях и уездах и этого нет. Но зато в губерниях есть еврейские клубы, школы, университеты, кружки и тому подобное.

И последнее. В немецких лагерях действовали хоть какие-то, но правила: что можно, а чего нельзя. Вот таких правил у нас нет вовсе. Вот не нравятся, например, мэру Лужкову, баркашовцы. Ату их, за решетку. Закон? А при чем здесь закон? Ну не нравится власти гусинских Русский народ, чего с ним церемониться? Мы их и фашизмом доконаем, и за контру они у нас сойдут, как в 1918. То есть, формально, у нас, вроде бы, есть все, что надлежит иметь нормальному государству: органы правосудия, органы надзора за исполнением законов, законодательные палаты и «правозащитники». Но по поступающим последнее время сообщениям средств массовой информации, кем-то решено, например, бороться с «политическим экстремизмом» и «антисемитизмом» в виде «Русского фашизма». А что делать? Угроза-то явная! Нет-нет, а кто-то да и напишет про владычество в России гусинских да хайтов. И сколько удовольствий для этих гусинских и хайтов открывает эта борьба с «антисемитизмом»! Какую гамму чувств можно испытать от своего беззакония! «Чё хочу, то и ворочу!» И вот уже не суд, а милиционер с дубинкой встает на борьбу с печатным словом и определяет: насколько та или иная книга экстремистская. Книгу — в костер, продавца — в кутузку! По какому праву? «А по такому!» Дело самое что ни на есть привычное. Особенно, в части борьбы с черносотенством. Еще в двадцатые-тридцатые годы горели костры из Русских книг и икон, ведь в книгах и на иконах — сплошь были черносотенцы, всякая там поповщина и Русский дух. «От зари до зари все горят здесь костры, комсомольцы в поход собираются», — пели в тридцатых годах правозащитники и демократы тех времен — отцы и дедушки нынешних…

Конечно, сами-то милиционеры вместе с сыщиками вряд ли будут читать отбираемые ими газеты и книги. Можно ли им, исполнителям, да еще и в большинстве Русским, доверять борьбу с антисемитизмом? Да и кто может считаться главным специалистом в области этой борьбы, как не раввины? И теперь, вероятно, десяток раввинов будут командовать, а милиционеры с дубинками исполнять: шастать по газетным киоскам и книжным магазинам со списками запрещенных раввинами книг и газет. Это что же получается? Еврейский фашизм? Диктатура? Да вы что! Так нельзя теперь говорить! Это обычная демократия. И наконец-то осуществилась заветная мечта наших демократов-перестройщиков и гуманистов: снова любимые тридцатые, снова политические доносы, снова комсомольцы в поход собираются. Конечно, кто-то скажет по своей наивности: «А закон?» Ведь только суд может закрыть газету, а иначе — это вопиющий произвол, это борьба с печатным словом полицейскими методами. Но вопросы эти — от нашей глупости и плохого питания. И еще от телячьей наивности. Верная народная примета гласит: что любят, о том и говорят. Если десятилетиями «разоблачается» сталинизм, тридцатые годы и ЧК с лагерями, значит, жди: все это вернется. Потому, что власть имущие питают слабость ко всей этой бесовщине. Ведь все это — родное, близкое, замешанное на демократической закваске.