Юрий Соколов - Удаленный контакт. Сборник рассказов

10 апреля **** года от Р.Х.

Вновь смотрел икону Спасителя. Пятно стало гораздо больше, на нем выступают капли, набухающие прямо на глазах. О происках со стороны Аннушки не может быть и речи. Просил у нее прощения за дурные мысли и пустые подозрения — она умилилась и расплакалась. Я не выдержал и расплакался тоже. Большая икона Покрова, что на алтарной стене снаружи, тоже мироточит, и обильно, и, очевидно, давно. Высоко она, поэтому только сейчас заметили.

19 мая **** года от Р.Х..

Позавчера замироточила икона Тайной Вечери, что над Царскими вратами, да так, что жидкость с нее капала вниз. Вчера истечение мира ослабло, но совсем не прекратилось.

Сегодня какая-то женщина средних лет во время литургии стала рвать на себе одежду, обнажилась до пояса и с воплями полезла на иконостас. Двое из нашего местного Православного братства, присутствовавшие на службе, запрыгнули на амвон и с криком: «Куда лезешь, дура болящая?» — принялись стаскивать ее вниз. Судя по рассказам очевидцев, получилась очень некрасивая сцена.

Утешаю себя мыслью, что по мере умножения благодати умножаются также искушения.

21 мая **** года от Р.Х..

На скамье, что под деревьями напротив входа в пономарку, кто-то вырезал надпись: «РПЦ — русский православный цирк». Резьба глубокая, выполнена художественно, работали долго. Куда смотрит дневная сторожиха?

Впрочем, понятно куда — в штаны о. Феодосию… Прости меня Господи, грешного! В душе осуждение и злоба бессильная.

Сказал плотнику, чтобы заменил доску.

3 июня **** года от Р.Х.

О. Артемия, пребывавшего в изрядном подпитии, опять остановили сотрудники ГАИ. Не хочу сейчас об этом думать.

Замироточили сразу несколько икон в киотах по стенам храма, а также и в иконостасе. Люди уже идут с других приходов, со всего города, с других городов едут. Во дворе храма не протолкнуться. Несомненное чудо нам явлено — за что, при наших то грехах? Написал владыке. Слухи, оказывается, до него уже дошли. Он перезвонил мне, едет к нам. Помоги нам Господи — опять предстоит готовить очередной лукуллов пир. Сколько раз у меня было искушение сказать старосте, чтобы встретил владыку квасом и черным хлебом с редькой — он же монах? Но хоть разорение нам на сей раз не грозит — доходы храма за последние недели возросли многократно.

12 июня **** года от Р.Х.

Владыка прибыл, третий день у нас. В город ожидается приезд губернатора. Ночные сторожа замучили меня жалобами на то, что ночью им приходится постоянно открывать и закрывать ворота — то иподиаконы за водкой поехали, то обратно вернулись. Свечница Серафима говорит, что келейник владыки первую ночь провел с ним в одной комнате, хотя ему выделена отдельная. Не выдержав недвусмысленных намеков, обругал ее и выгнал прочь. Не хочу верить. Немыслимо! С ума сошла старуха.

Без даты

Иконы мироточат уже все, сколько есть в храме, даже засиженная мухами бумажная репродукция Покрова в сторожке. Сказал плотнику срочно сделать для нее киот.

Без даты.

Бухгалтер и казначей жалуются, что не успевают снимать кружки для пожертвований — когда они переполняются, люди начинают класть деньги рядом, прямо на пол храма. Кроме того, многие бросают в кружки сережки и кольца, и они застревают в щелях. Сказал проверять и снимать кружки регулярно, а на подсчет денег подключить женщин из просфорной.

Без даты

Служил сегодня литургию. Обедать пошел домой, как и обычно. Возвращаясь, приметил мальчика лет десяти, который шел впереди меня. Думал, он свернет где, но он так и дошел до храма, остановился на секунду, огляделся, и обратился к нашей вратарнице бабке Лене: «Правда, что у вас в церкви все иконы плачут?», — а та зачем-то стала долго и нудно объяснять ему разницу между понятиями «храм» и «Церковь». Я подошел сзади, потрепал мальчонку по голове и сказал: «А ты войди да посмотри». Тут он, пожалуй, и вошел бы, но подслеповатая Лена, только теперь заметившая меня, ринулась вперед, чтобы взять благословение, и едва не сбила парнишку с ног. Он не на шутку перепугался и бросился прочь. Выговорил я бабке Лене — а ей что, как с гуся вода.

Не успел войти в кабинет, а ко мне уже бухгалтер с казначеем — Д.Ф., весьма известный в нашем городе предприниматель, хочет сделать крупное пожертвование непосредственно в церковную кассу. Дожидается меня в трапезной.

Не порадовало, если честно. Деньги приобретаем, души — теряем. Куда пошел от нас этот мальчонка?

Без даты.

Наверное, меня переведут. О. Гавриил приезжал забрать из церковного гаража свою вторую машину, о чем я давно его просил, и по секрету передал, что указ уже готов. Какой-то приход в селе Глухие Кушири — даже не знал, что у нас в епархии есть такой. Рядом с селом, вроде, колония-поселение. А новым настоятелем здесь будет Феодосий. Вряд ли о. Гавриил врет — незачем ему. Подумывал о том, чтобы написать в патриархию, но не стал. Вместо этого съездил в монастырь к архимандриту Сергию, исповедался, просил наставления — он тоже писать не благословил.

Сказал матушке помаленьку собирать вещи. На все воля Божия.

Бывший настоятель храма Покрова Пресвятой Богородицы скончался спустя три года от туберкулеза, заразившись им от заключенных колонии. Похоронен в селе Глухие Кушири. Отец Феодосий настоятельствовал совсем недолго, и вскоре был смещен; его место занял бывший келейник архиепископа N-ской епархии, принявший постриг, рукоположенный в иеромонахи и получивший назначение на приход Покрова Пресвятой Богородицы в один и тот же день. Молодой священник, переведенный в Кривиху, сумел отстроить храм св. Вонифатия и своим безупречным образом жизни заслужил уважение не только прихожан, но и всех жителей села. Отец Василий, лишенный сана, вторично женился и ныне работает учителем в школе № 29 города N.

Все тюрьмы похожи, однако имеются и отличия. В одной баланда жиже, чем должна быть, в другой правила строже среднего уровня, в третьей — надзиратели паскуднее, чем в остальных.

Все тюрьмы похожи — не только в пространстве, но и во времени. Порядки в них зависят скорее от страны приписки, чем от текущего момента. И если не меняется страна и ее народ, соответствующие заведения двадцать первого века, после множества мелких, крупных, а также кардинальных реформ, после смены правительств и президентов, вряд ли будут отличаться от тех же заведений века двадцатого. Или двадцать третьего. Или третьего тысячелетия.

Этот следственный изолятор был не самым худшим. И даже получше многих.