Игорь Ушаков - Ветхий Завет с улыбкой

На самом же деле все было просто: ждал-пождал Господь, когда к нему Давид обратится и не дождался. Тогда он решил под занавес все же вмешаться: Господь помог разрушить лучший совет Ахитофела, чтобы навести бедствие на Авессалома.

Все же надо признать, положа руку на сердце: Господь почти никогда не ищет простых путей!

Хусий же — наверняка с ведома Божьего — разыскал священников Садоку и Авиафару, рассказал в деталях о военном совете Авессалома и попросил их быстро-быстро организовать передачу важного донесения Давиду, чтобы он не оставался в эту ночь на равнине в пустыне.

Посланы были Ионафан и Ахимаас и незамечены дошли уже до берега реки. Но тут-то и увидел их какой-то Павлик Морозов из сынов Израилевых и донес Авессалому. Однако гонцы — как чуяли — скоро ушли и пришли в Бахурим, в дом одного человека, у которого на дворе был колодезь, и спрятались в него. Жена того человека растянула над колодезем покрывало и насыпала на него крупы, так что никому и в голову не могло придти, что в колодце кто-то прячется.

Пришли воины Авессалома к женщине в дом, и спросили, где Давидовы шпионы. Та ответила, что они, мол, только что ушли в сторону реки. Поискавши Давидовых агентов и не найдя их, поисковая группа возвратилась в Иерусалим.

Когда опасность миновала, Ионафан и Ахимаас вышли из колодезя, перешли реку, нашли Давида и известили его обо всем.

Встал Давид и все люди, бывшие с ним, и пошли к Иордану, и уже к рассвету не осталось ни одного, который не перешел бы Иордана.

Ахитофел же, когда увидел, что не исполнен совет его, то оседлал осла, пошел в дом свой, в город свой, сделал там завещание дому своему, и удавился. Вот до чего доводит чрезмерная гордыня и непомерное честолюбие!

Пришел Давид в Маханаим, а Авессалом за ним гонится — уже и Иордан перешел.

Авессалом поставил над войском Амессая, вместо Иоава. Амессай был сын одного человека, по имени Иефера из Изрееля, который вошел к Авигее, матери Иоава. (Какие удивительные подробности! Библейский историк не только фиксировал царствами, которые иногда были размером с большое село, но и дотошно записывал, кто с кем переспал!)

Расположился Израиль с Авессаломом в земле Галаадской.

К Давиду пришли в Маханаим Сови, сын Нааса, из Раввы Аммонитской, а с ним Махир, сын Аммиила, из Лодавара, и Верзеллий Галаадитянин из Роглима. Они принесли Давиду десять приготовленных постелей, десять блюд и глиняных сосудов, и пшеницы, и ячменя, и муки, и пшена, и бобов, и чечевицы, и жареных зерен, и меду, и масла, и овец, и сыра коровьего. Все это они принесли людям, бывшим с Давидом в пищу, ибо говорили они: народ голоден и утомлен и терпел жажду в пустыне. Хорошая поддержка войску Давидову! Это почище ленд-лиза…

Осмотрел Давид людей, бывших с ним, и поставил над ними тысяченачальников и сотников. И сказал царь людям:

— Я сам пойду с вами!

— Не ходи! — Отвечали ему. — Ибо если мы и побежим, то не обратят внимания на это; если умрет половина из нас, также не обратят внимания. А тебе бежать от врага нельзя. Оставайся лучше в городе, в своем Генштабе и веди нас вперед оттуда.

Так что Давид был первым в истории полководцем, который полки не водил по-буденновски с шашкой наголо, а отсиживался бункере.

Царь не артачился долго:

— Что угодно в глазах ваших, то и сделаю!

Встал царь у ворот, и мимо него под марш Чернецкого стройными рядами профланировали его верные войска по сотням и по тысячам на боевые позиции. И приказал царь своим командармам Иоаву, Авессе и Еффею:

— Сберегите мне отрока Авессалома…

И все люди слышали, как приказывал царь всем начальникам об Авессаломе.

Вышли люди Давидовы в поле навстречу Израильтянам, и было сражение в лесу Ефремовом. И был поражен народ Израильский рабами Давида. Поражение великое в тот день: двадцать тысяч бойцов из Израильских войск полегло тогда…

Гражданская война захлестнула всю страну…

Бежал Авессалом на своем муле и встретился случайно с рабами Давидовыми. Понесло мула, а когда он вбежал со своим седоком под ветви большого дуба, то Авессалом запутался волосами своими в ветвях дуба и повис между небом и землею, а мул, бывший под ним, убежал.

Вот так! Подвели Авессалома его чудесные кудри! Идя на войну, надо не забывать про парикмахерскую: не зря же наших солдатиков всегда бреют наголо!

Преследователи не посмели приблизиться к висящему на дубовом суке Авессалому, но донесли до своего Главнокомандующего Иоава. Тот сказал человеку, донесшему ему об этом:

— Вот, ты видел подвешенного на волосах своих Авессалома, зачем же ты не поверг его там на землю? Я дал бы тебе за это десять сиклей серебра.

— Да хоть и тысячу сиклей серебра дал бы мне, и тогда я не поднял бы руки на царского сына, ибо царь приказывал сберечь отрока.

— Нечего мне медлить с тобою.

Взял Иоав в руки три стрелы и вонзил их в сердце Авессалома, который был еще жив на дубе том.

И затрубил Иоав трубою, и возвратились люди из погони за Израилем, ибо Иоав щадил народ. А Авессалома взяли и бросили в лесу в глубокую яму, а сверху наметали над ним огромную кучу камней.

Ахимаас сказал Иоаву:

— Побегу я, извещу царя, что Господь судом своим избавил его от рук врагов его.

— Не будешь ты сегодня добрым вестником. Известишь в другой день, а не сегодня, ибо умер сын царя.

Нашел Иоав Хусия и вот ему-то сказал:

— Пойди, донеси царю, что видел ты.

Поклонился Хусий Иоаву и побежал. А Ахимаас все настаивал и говорил Иоаву:

— Что бы ни было, но и я побегу за Хусием.

— Зачем бежать тебе, сын мой? Опасно приносить царю недобрые вести.

— Пусть так, но я побегу!

— Ну что ж, беги… Ты хотел, не я хотел.

Давид тогда сидел в городе около ворот. Сторож, взойдя на кровлю ворот, увидел бегущего человека. Потом он увидел и второго бегущего человека.

Подбежал Ахимаас и сказал царю:

— Благословен Господь Бог твой, предавший людей, которые подняли руки свои на господина моего царя!

— А благополучен ли отрок Авессалом?

— Я видел большое волнение, когда раб царев Иоав посылал раба твоего, но я не знаю, что там было.

А вот и Хусий появился вслед за первым гонцом и сказал царю:

— Добрая весть господину моему царю! Господь явил тебе ныне правду в избавлении от руки всех восставших против тебя.

— А благополучен ли отрок Авессалом?

— Да будет с врагами господина моего царя и со всеми, злоумышляющими против тебя то же, что постигло отрока!

И смутился царь, и пошел в горницу над воротами, и плакал, и когда шел, говорил так:

— Сын мой Авессалом! Сын мой, сын мой Авессалом! О, кто дал бы мне умереть вместо тебя, Авессалом, сын мой, сын мой!