Марта Финли - Юность Элси

Он прочитал много книг и многое повидал в жизни: объехал всю страну, бывал в Европе и Южной Америке. Обладая хорошей памятью, даром рассказчика, большим чувством юмора и явным талантом подражания, он был способен, если хотел, сделать свою беседу чрезвычайно занимательной, интересной и поучительной. Кроме того, он, казалось, был воплощением добродетели и благородства. Элси стала относиться к нему с большой теплотой — гораздо лучше, чем вначале.

Согласно его собственному рассказу (и, возможно, этот рассказ был правдив), Бромли Эджертон часто бывал на волосок от смерти. Он рассказывал, что в одной из таких опасных ситуаций рискнул жизнью и чуть не лишился ее просто из любви к приключениям. Элси содрогнулась. Когда он закончил свою историю, девушка с облегчением вздохнула.

— Вам страшно слушать подобные рассказы? — спросил он с улыбкой.

— Мне кажется, что рисковать жизнью — ужасно, если риск не приносит пользы ни тебе, ни людям.

— Если бы вы были мужчиной, то понимали, что очарование подобных приключений заключается именно в риске.

— Но разве это правильно и разумно?

— Это дело вкуса или, я бы даже сказал, выбора: прожить долгую скучную жизнь или короткую, но яркую.

Лицо Элси стало очень серьезным.

— Вы действительно так считаете, мистер Эджертон? — спросила она с огорчением. Она казалась очень разочарованной. — Я была о вас лучшего мнения.

— Не понимаю вас. Что такого ужасного я сказал?

— Разве не грех — отказаться от жизни, данной нам Богом? Ведь Бог ее дал, чтобы мы служили Ему!

— Возможно, вы правы. Но я смотрю на это несколько иначе. Жизнь в этом мире не настолько приятна, чтобы мы тщились прожить сотни лет. Иногда человек очень устает от жизни и почти готов, как вы выразились, отказаться от нее.

— Да, но перед тем как расстаться с жизнью, нужно быть уверенным, что пойдешь в лучшее место.

— Как можно быть в этом уверенным? Что может человек знать наверняка? Я не могу быть уверен даже в том, что произойдет сегодня. И откуда мне знать, тот ли я, кем кажусь себе? Есть сумасшедшие, которые уверены, что они — короли и принцы, но это ведь не так. Может быть, и я ошибаюсь о себе в точности, как эти несчастные?

Элси смотрела на него с печальным удивлением. Эджертон спросил:

— Мисс Динсмор, скажите мне, есть ли хоть что-нибудь, в чем вы абсолютно уверены? Или вы, мисс Кинг? — обратился он к Лотти, которая подошла к бревну, на котором сидели Эджертон и Элси.

В то утро они долго гуляли по лесу, и Эджертон с Элси присели минут десять назад, чтобы передохнуть и подождать спутницу, которая чуть отклонилась от тропы.

— Cogito, ergo sum [7] Я мыслю, следовательно я существую. , — просто ответила она. — Лично я уверена, что мы совершили приятную прогулку. Но не пора ли возвращаться домой?

— Да, — сказала Элси, взглянув на часы.

— Милая вещица, — отметил Эджертон. — Можно взглянуть на них? — И он взял ее руку.

— Это один из подарков папы на день рождения его единственной доченьки, — сказала Элси с улыбкой. — Я ценю их прежде всего потому, что это подарок отца, хотя они действительно чрезвычайно точно показывают время.

— Часы, должно быть, очень дорогие. Одни только жемчужины и бриллианты, которыми они украшены, должны стоить приличных денег, — сказал он, изучая часы с нескрываемым интересом. — Я был бы очень осторожен на вашем месте, мисс Динсмор. Иметь с собой столь ценные вещи, когда идешь в пустынный лес, не очень осмотрительно, — добавил он.

— Я никогда не выхожу одна, — ответила Элси. Вид у нее был немного взволнованный и обеспокоенный. — Папа приказал мне одной никуда не ходить. Но я, пожалуй, буду оставлять часы дома.

— Беспокойство — спутник богатства, и потому я утешаюсь в своей нищете, — улыбнулась Лотти. — Но, Элси, дорогая, не поддавайся страхам. В Лэнсдэйле живут очень порядочные люди. Я ни разу не слышала, чтобы здесь кого-нибудь ограбили.

— Думаю, я по природе робкая, — сказала Элси, — хотя от страха страдаю редко. Мне всегда спокойно, когда папа рядом. Я знаю, что он защитит меня. Кроме того, я всегда чувствую заботу нашего небесного Отца.

— Кстати, вы так и не ответили мне на мой вопрос, — заговорил Эджертон, сбивая концом трости цветок клевера — Действительно ли вы чувствуете ту заботу, о которой говорите?

— Да. Есть и другие вещи, в которых я твердо уверена.

— Могу я спросить, какие?

Она посмотрела на него своим нежным взглядом, и ответила негромко, но выделяя каждое слово:

— «Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе». «Я знаю, Искупитель мой жив». «Я знаю, что благо будет боящимся Бога, которые благоговеют пред лицем Его».

— Это места из Писания?

— Да, из книги, полной истин. Вы сомневаетесь в этом, мистер Эджертон?

— Мисс Динсмор, вы, конечно же, не принимаете меня за атеиста?

— Нет, не принимаю. Хотя до сегодняшнего дня я очень надеялась, что вы христианин.

Ее глаза теперь были опущены. В голосе дрожали слезы. Он увидел, что сделал неверный шаг и упал в ее глазах. Однако, вспомнив разговор с Артуром, он решил, что легко сможет исправить свою ошибку. Он внутренне торжествовал: было совершенно очевидно, что мысль о его неверии причинила Элси боль. «Она беспокоится обо мне. Думаю, что награда недалеко», — думал Эджертон, когда компания молча шла в город. Никто больше не проронил ни слова, пока они не расстались у ворот мисс Стэнхоп.

Элси, обычно исполненная невинной радости, вела себя за обедом очень тихо. Тетя Уэлти, украдкой наблюдая за ней, заметила тень печали на ее красивом лице.

— Что случилось, дорогая? — спросила она наконец. — Что-то, похоже, огорчило тебя.

Девушка объяснила, в чем дело, пересказав суть утреннего разговора с мистером Эджертоном. Она была очень разочарована тем, что, как оказалось, он — не христианин, как она раньше полагала.

— Возможно, воспринятое тобой всерьез, было сказано в шутку, дитя мое, — сказала мисс Стэнхоп.

— Ах, тетя, но христианин не скажет подобного даже в шутку, — ответила она с тихим вздохом. На лице ее было написано беспокойство.

Полчаса спустя Элси сидела в тени увитой виноградом веранды и читала. Тетя наслаждалась своим послеобеденным сном. Вдруг она услышала, как ворота открылись. В следующий момент рядом с ней сел мистер Эджертон.

— Надеюсь, я не слишком назойлив, мисс Динсмор, — начал он, напустив на себя смущенный вид.

— Вовсе нет, — ответила Элси, закрывая книгу, — но тетя прилегла отдохнуть и...

— Это не важно. Я не хочу беспокоить ее мирный сон. Я даже рад возможности поговорить с вами наедине. Я... Я много думал о нашем утреннем разговоре. Я потрясен тем, что сказал. Хотя и говорил в шутку.

Мисс Динсмор, я не христианин, но хотел бы им быть. Но как, мисс Динсмор? Как? Если бы только я знал как. И я пришел к вам с этим вопросом. Уж не знаю почему, но я чувствую, что вы лучше, чем кто-либо другой, сможете мне разъяснить. Что мне сделать в первую очередь?