Марта Финли - Юность Элси

— Ох, папа, папа! — прошептала она, беспокойно шагая взад-вперед по комнате. — Как я смогу послушаться, если ты прикажешь мне отказать ему? Но, тем не менее, я должна. Я знаю, что это мой долг. Я должна повиноваться.

— Как у тебя раскраснелись щеки, дорогая! И как сияют твои глаза. Не горячка ли у тебя? — спросила Хлоя, с беспокойством глядя в лицо молодой госпожи, когда пришла одеть ее на вечер.

— Нет, няня. Я чувствую себя великолепно, — ответила Элси и тихо засмеялась, усаживаясь перед зеркалом. — А теперь сделай все наилучшим образом, — весело сказала она, — потому что у нас к чаю будет гость. Попробуй угадать, кто.

— Дорогая, ты задала своей старой нянечке трудную задачу. Это, конечно же, не господин?

— Нет, хотя и не менее желанный гость. Ты будешь рада увидеть его. Это мистер Травилла.

— Правда, дорогая? Он здесь?

— Он приехал сегодня утром. Ага! Я знала, что ты будешь рада.

Элси знала: чтобы убедить отца в правдивости истории мистера Эджертона, потребуются очень веские доказательства. По правде говоря, она думала, что мистер Травилла будет более благосклонен. Он же, услышав от Элси историю Эджертона, отверг ее как совершенно не заслуживающую ни доверия, ни исследования. Элси была очень разочарована.

— Нет, дитя мое, — сказал он, — лицо этого человека отпечаталось в моей памяти. Никакой ошибки здесь быть не может.

Лицо Элси пылало. Слезы негодования блеснули в глазах. Дрожащим голосом она ответила:

— Никогда раньше вы не бывали таким немилосердным, сэр. Я определенно не ожидала такого от моего доброго, великодушного старого друга.

Бросив на нее тревожный взгляд, митер Травилла ответил:

— Почему ты принимаешь его историю так близко к сердцу, Элси? Этот человек для тебя — никто.

— Однажды он станет для меня самым близким человеком на свете, если папа разрешит, — прошептала Элси, отворачивая пылающее лицо от его взгляда.

Травилла издал стон, два или три раза беспокойно прошелся по комнате. Затем снова сел рядом с Элси и, словно любящий отец, положил ей руку на плечо.

— Дорогая, — сказал он с волнением. — Никогда еще не слышал слов, огорчивших меня так сильно. Они принесут боль и страдание твоему любящему отцу.

— Мистер Травилла, нельзя же быть таким недобрым, жестоким! Вы попытаетесь убедить папу, что мистер Эджертон замешан в ту грязную историю?

Она говорила с негодованием и одновременно с мольбой.

— Бедное дитя, — сказал он. — Я не настолько жесток к тебе, чтобы оставить его в неведении об известных мне фактах. Я не буду влиять на его решение. Твой отец достаточно независим и способен сам решить, что делать. Он составит правильное мнение.

«И оно будет не в пользу бедного Бромли», — подумала Элси с болью. Нечто, похожее на бунт, заклокотало в ее сердце.

Чувства отразились на ее лице, и мистер Травилла проговорил, снова присаживаясь рядом с ней:

— Не бойся решения своего отца, мой маленький друг. Он справедлив, а ты — как зеница его ока. Отец тщательно исследует вопрос и примет такое решение, которое, на его взгляд, принесет тебе счастье. Разве тебе нельзя довериться его мудрости и его любви?

— Я знаю, что он любит меня очень сильно, мистер Травилла. Но он — всего лишь человек, и тоже способен ошибаться.

— Тогда постарайся передать дело в руки своего небесного Отца, Который не может ошибаться. Он безграничен в Своей мудрости и Своей любви к тебе.

— Я постараюсь, — сказала она дрожащим голосом. — А теперь расскажите мне о том молодом человеке. Вы говорили, он застрелился?

— Молодой Бересфорд, сын моего друга? Нет, мы спасли его. — И мистер Травилла начал рассказывать об ужасе и раскаянии Рудольфа, о его безрассудном поступке и о невоздержанности, которая привела к нему. Теперь у его родителей и друзей зародилась трепетная надежда на то, что Рудольф действительно раскаялся и, взяв правильное направление в жизни, теперь пребывает у ног Спасителя.

Элси слушала с интересом. Старые друзья пробыли в гостиной наедине не менее часа, поскольку мисс Стэнхоп неожиданно пригласили поухаживать за больной соседкой.

Она присоединилась к ним за чаем и провела с ними большую часть вечера, правда, покинула их на минуту когда, мистер Травилла собрался уходить. Воспользовавшись моментом, он сказал Элси, что, на его взгляд, ей лучше воздержаться от дальнейших контактов с Эджертоном до тех пор, пока она не узнает решение отца по этому вопросу.

— Я не могу обещать, но я подумаю об этом, — сказала Элси, и на ее лице отразилось страдание.

— Ты часто пишешь папе?

— Каждый день.

— Я знаю, что ты не захочешь обмануть его. Ты напишешь ему мое мнение относительно мистера Эджертона, или мне сделать это самому?

— Я не могу, о нет, я не могу! — прошептала она, отворачивая лицо.

— Тогда я беру на себя эту неприятную задачу. Я напишу ему сегодня же вечером.

Она промолчала, но мистер Травилла видел, какая буря бушует в ее сердце. На ее ресницах блестели слезы, слезы стекали по бледным щекам. Сердце мистера Травиллы обливалось кровью, в нем нарастало негодование. Как, видимо, преуспел лицемерный мерзавец в том, чтобы разрушить счастье Элси!

Когда Элси рассказывала о характере Эджертона, каким она увидела его, об их беседах на религиозные темы, о его предполагаемом обращении к Богу, Травилла ясно увидел изначальные замыслы этого человека. Ничего не говоря Элси, он решил остаться в Лэндсдэйле и присмотреть за ней до прибытия отца.

— Вы каждый день выезжаете на прогулку? — поинтересовался он.

— Да, сэр.

— Могу я завтра сопровождать вас?

Она опустила глаза, затем на мгновение подняла их на Травиллу и густо покраснела. Казалось, что она делает на собой огромное усилие, чтобы ответить. Слова слетали с ее уст медленно и неуверенно:

— Я... была бы рада, чтобы вы поехали с нами, сэр. Вы же знаете, что я всегда ценила ваше общество, но... мистер Эджертон в последнее время всегда ездит с нами — с Лотти Кинг и со мной — и... и я думаю, что вы вряд ли согласитесь находиться в обществе друг друга.

— Это так, Элси. Но каким, на твой взгляд, было бы желание твоего отца?

— Он был бы рад, чтобы я находилась под вашим присмотром. Но не будет ли это вам затруднительно?

— Дорогая моя, я с радостью выдержу любые трудности, чтобы присматривать за ребенком моего друга. Ты же не допустишь, чтобы эти неприятные обстоятельства настроили тебя против твоего старого друга? Я едва ли перенесу это, Элси, — и он нежно привлек ее к себе.

— О, нет! Думаю, ничто не поссорит нас. Вы всегда были так добры ко мне — почти как второй отец.

Он отпустил ее руку с легким вздохом, поскольку в этот момент в комнату вошла мисс Стэнхоп. Они стояли возле рояля: чтобы подойти поближе к Элси, мистер Травилла встал с одного из выложенных подушками стульев. Мисс Стэнхоп подбежала к стулу и принялась взбивать подушку, а потом двумя или тремя легкими шлепками восстановила ее прежнюю округлую форму. Мистер Травилла наблюдал за ней с удивлением и недоумением.