Марта Финли - Материнство Элси

Калхаун вытащил мерзкие балахоны и показал их мистеру Динсмору с выражением крайнего смятения на лице.

Дети закричали и бросились бежать.

— Тише! Они вам ничего не сделают, — сказал дедушка топая ногой. — Полагаю, эти наряды ку-клукс-клана — твои и Артура. Вы, несомненно, стали членами этой банды, добавил он, повернувшись к Калхауну. В этот момент в комнату вошел Артур, чтобы узнать причину этого необычного шума, и мистер Динсмор перевел свой гневный и презрительный взгляд с одного из своих старших внуков на другого.

Вспыхнув от слов и взгляда деда, Артур воскликнул с искренним негодованием:

— Я, сэр? Член ку-клукс-клана? Неужели я похож на полночного убийцу, который подкрадывается к своим беспомощным жертвам под покровом ночи в отвратительной маске? Нет, сэр! Как вы могли такое подумать обо мне? Что я сделал, чтобы заслужить подобное подозрение?

— Ничего, мой мальчик. Я беру свои слова обратно, — сказал пожилой джентльмен с мрачной улыбкой. — Это не похоже на тебя — тихого, книжного парня, который не имеет ничего общего с трусами и задирами. А ты, Калхаун?

— Это не мои костюмы, сэр, и мне отвратительна сама мысль о том, чтобы одеть один из них или принять участие в делах, о которых вы только что сказали.

— Правда. Я не республиканец и был горячим сторонником отделения, как и каждый южанин, но я — за открытую, честную борьбу с теми, кто является моим личным врагом или врагом моей страны. Мне претят коварные замыслы и нападения преобладающих по количеству трусов на слабых и беззащитных. Но если эти костюмы — не твои, тогда чьи они? И как они сюда попали?

— Я должен попросить вас не заставлять меня отвечать на этот вопрос, сэр, — ответил Каггхаун с почтением.

Его мать и тетя обменялись взглядами.

— Ага! — воскликнул мистер Динсмор, поворачиваясь к Анне, осененный внезапным воспоминанием. — По-моему, я слышал как ты говорила, что хотела бы иметь такое пугало. Говори. Они — твои?

— Нет, сэр, но мне не стыдно признать, что я помогала шить их, и, будь я мужчиной, то непременно одела бы один из них.

— Ты? Ты шила их? И кто же, скажи на милость, тебе помогал? Луиза?

— Да, сэр, именно Луиза, — ответила миссис Конли, распрямляясь во весь рост, — и она не более стыдится этого, чем ее сестра. И если бы Калхаун был почтительным сыном, он тоже охотно согласился бы одеть один из этих костюмов.

— Если бы вы были почтительными дочерьми, то никогда не занимались бы подобными делами в моем доме без моего ведома и согласия, — парировал мистер Динсмор. — И вот что я вам скажу, мадам Конли и Джонсон. Я вам не позволю ни шить эти балахоны, ни помогать полночным налетчикам или поощрять их.

Затем, повернувшись к одной из служанок, он приказал ей «вынести эту мерзость во двор и сжечь».

— Нет! — воскликнула Анна. — Ты понимаешь, что отдаешь приказ уничтожить чужое имущество?

— Мне все равно, — холодно ответил мистер Динсмор. — Они были тайно внесены в мой дом и потому конфискованы. Вынеси их, Фанни. Ты слышишь? Вынеси и сожги.

— Но сэр, что я скажу их владельцам, когда они потребуют вернуть свое имущество? — спросила Анна со сверкающими глазами.

— Отошли их ко мне, — ответил ей отец, выходя из комнаты, чтобы удостовериться в том, что его приказ надлежащим образом исполнен.

К этому моменту Калхаун и Артур уже выскользнули из детской. Дик собирался последовать их примеру, но мать опять схватила его за руку и на этот раз начала яростно трясти. Ей нужен был кто-то, на кого она могла бы излить переполняющий ее гнев.

— Ты, ты скверный, непослушный мальчишка! Я из тебя душу вытрясу! — шипела Анна сквозь сжатые зубы, комментируя свои действия. — Вы все испортили — Ты и Уолтер. К тому же, на следующей неделе ваш день рождения, и можешь быть уверен: из Йона для вас подарков не будет. Я надеялась, что мистер Травилла пришлет тебе красивый костюм, как он это сделал в прошлом году, но, конечно же, теперь ты ничего не получишь.

— Ну и пусть. Мне все равно, — пробормотал Дик. — Это ты виновата, что сделала этих уродов, — и, высвободившись внезапным рывком, он опрометью бросился вон из комнаты.

Дети и слуги сгрудились позади мистера Динсмора, наблюдая за большим костром, и после внезапного бегства Дика, в комнате не осталось никого, кроме леди.

— Это слишком скверно, слишком досадно, чтобы выдержать! — воскликнула Анна, разражаясь потоком гневных слез.

— Не надо принимать это все так близко к сердцу, — ответила ей сестра.

— Ты — настоящий айсберг, — огрызнулась Анна.

— Что ж, это должно объяснять, почему я не плачу из-за нашей неудачи. Наверное, мои слезы просто замерзли, — сказала в ответ миссис Конли с раздражающе спокойной улыбкой. — В любом деле можно найти положительную сторону. Мы можем поздравить себя с тем, что Фостер и Бойд не ожидают этих костюмов, но достали их где-то в другом месте.

Между Диком Персивалом и Уолтером Конли было два года разницы, но они родились в один и тот же день, и до их дня рождения оставалось менее недели.

— Слушай, Уол, какими же глупцами мы были, — отметил Дик, когда в тот вечер они готовились ко сну. — Как мы не вспомнили, что скоро наш день рождения? Конечно же, как сказала мама, на этот раз из Йона не будет никаких подарков.

— Да. Глаза б мои не видели тех ненавистных костюмов, — проворчал Уолтер. — Но что толку плакать о том, чего уже не вернуть.

— Это точно, и мы сделаем вид, что нас все этой не волнует. По крайней мере, моя мама будет недовольна, если узнает, что я переживаю из-за этих подарков, — и Дик, насвистывая веселую мелодию, стянул с себя ботинки и швырнул их в угол комнаты.

Примерно в то же время, Элси и ее муж сидели на веранде, разговаривая о том же, что и Дик с Уолтером. Тему затронул мистер Травилла. Они были огорчены тем, что в тот вечер их дети были так напуганы — особенно Ви, которая была особенно чувствительной — но все же надеялись, что происшедшее не будут иметь продолжительных последствий.

Элси только что вернулась со своей обычной встречи с детьми перед сном.

— Когда я уходила, они были намного более спокойными и умиротворенными, — сказала она. — Мы немного поговорили вместе о том, что Бог всегда наблюдает за нами, а также о Его всемогуществе, заботе и любви. Затем мы помолились о том, чтобы Он всегда хранил их.

Мистер Травилла, ничего не говоря, сжал руку жены. Помолчав несколько секунд, он отметил:

— Скоро день рождение Дика и Уолтера. Они несомненно заслуживают того, чтобы мы о них забыли, но что ты думаешь об этом?

— То же, что и мой благородный, великодушный муж, — ответила Элси, глядя в лицо мистеру Травилле с любящей, нежной улыбкой.

— Вот как? И что же это?

— Давай подарим им еще более ценные и желанные подарки, чем когда бы то ни было, и, таким образом, «соберем им на голову горящие уголья».